– Надо же, ты умеешь быть любезным. – Она разгладила лацкан моего пиджака, и я с трудом поборол желание усадить ее себе на колени.
– Хочешь сказать, что куртка от Tom Ford недостаточно хороша?
– Она слишком хороша для этого случая. Понимаешь, эти люди богаты, но наличностью они не распоряжаются. Все их деньги вложены в недвижимость, предметы искусства и трастовые фонды. Они лишь присматривают за своей собственностью и стараются не тратить слишком много денег. Ты достаточно умен, чтобы это понимать.
– Все ясно. Надо отвалить Генри круглую сумму наличными, если он сподобится уделить мне время.
– До сих пор твои подходы не срабатывали, и он не проявлял особого интереса к тому, чтобы обсудить твое предложение по поводу его недвижимости. Поэтому надо изменить правила игры. Никто не любит выскочек, выставляющих напоказ свое богатство. Не стоит выпендриваться.
Мне нравились непосредственность и искренность Стеллы, нравились с того самого дня, когда я познакомился с ней и она дала мне от ворот поворот. Но тут еще немного, и я готов был разозлиться.
– И вовсе я не выпендриваюсь.
– Тогда зачем ты вчера показал, что лучше всех стреляешь?
– Ты же не хочешь сказать, что я должен казаться хуже, чем есть, лишь для того, чтобы потешить эго этих людей? – спросил я.
– Если речь идет только о том, чтобы потешить твое эго, то это нормально. Но я не думаю, что ты такой недальновидный, чтобы бездумно заниматься этим. Ты же можешь быть таким обаятельным, умеешь уговорить человека на что угодно. Я не понимаю, почему ты так упорно не хочешь использовать свою способность убеждать при общении с этими людьми. Если бы я не знала тебя лучше, то подумала бы, что ты не так уж сильно хочешь заполучить это здание.
– Ты же знаешь, что это здание мне нужно больше всего на свете.
– Спрашивается, зачем? У тебя и так полно денег. Тут дело, очевидно, не только в финансовой стороне.
Она некоторое время молчала, словно ждала моего ответа, ждала, что я открою ей свои секреты. Но я не произнес ни слова.
– Такое впечатление, что ты невольно пытаешься противостоять этим людям. Тебе надо привлечь их на свою сторону, и ты это знаешь, но я, видимо, чего-то не понимаю. Зачем тебе куртка от Tom Ford, когда все носят твидовые костюмы? Зачем надо побеждать всех в стрельбе, когда ты должен сосредоточиться на том, чтобы найти возможность поговорить с Генри, и пусть себе те, кто устроил эти празднества, чувствуют себя чемпионами. Все это выше моего понимания.
– Это как масло и вода, – сказал я. – Они не смешиваются. Этим людям я определенно не нравлюсь.
– Но мне же ты нравишься, – возразила она.
Неужели она не понимает? Она не такая, как они. Впрочем, она не похожа ни на одну женщину, с которой мне приходилось общаться.
– Ты – совсем другое дело.
– Тогда доверься мне, и пойдем завтра по магазинам.
– Только если ты позволишь поцеловать тебя, – заявил я. Слишком много времени прошло с нашего последнего поцелуя.
На ее губах появилась легкая улыбка.
– Ты всегда стремишься заключить сделку. Но в данном случае просишь о том, что я сама хочу тебе дать, не требуя ничего взамен. Может, тебе следует усовершенствовать свое искусство переговоров?
Эта женщина умна и остра на язык.
– Ну, тогда, возможно, тебе придется немного подождать.
– Опять ждать? – Она притворно вздохнула.
Я постарался скрыть улыбку и заодно унять боль в яйцах, возникшую при мысли о том, что снова ей откажу.
Да, я очень хотел заполучить здание, принадлежавшее Генри Доуни. Но в тот момент я еще больше хотел Стеллу Ландон. Сегодня нам предстояла длинная ночь, и мне пришлось призвать всю свою выдержку, чтобы тут же не утащить ее с этой коктейльной вечеринки в наш номер и немедленно не раздеть.
Глава 22. Бек
Если бы я сказал Стелле, что собирался сделать с ней сегодня вечером, она, без сомнения, скинула бы одну из своих туфелек на высоченных каблуках и засветила мне в лоб. Стелла чертовски сексуальна, блистательна во всем, она заставляла меня обращать внимание на многие полезные вещи, но лучше всего то, что с ней рядом было легко, уютно и тепло – как дома. Как с близким другом, только лучше, потому что она – роскошная женщина, и я мечтал раздеть ее и любоваться ею обнаженной.
Но… главное – терпение. Этим вечером мне пришлось постараться, проявляя выдержку, и я уже больше не мог ждать.
Я отпер дверь в наш гостиничный номер и придержал ее, пропуская Стеллу вперед.
– Ты обещал мне поцелуи, – сказала она. – Но вот уже поздний вечер, а их все нет.
– Нет поцелуев? – переспросил я. – Ну, это никуда не годится. – Я развернул ее к себе, обхватил ладонями лицо и прижался губами к ее губам.
Ее руки легко скользнули вверх по моей рубашке, и я едва сдержал дрожь. Не припомню, чтобы когда-нибудь простое прикосновение к моей одежде вызывало у меня подобную реакцию.
Я хотел ее, эту женщину. И мне нужен был не просто секс с хорошенькой девушкой. Я хотел медленно раздевать Стеллу, целовать, ласкать, кусать каждый сантиметр ее тела, пока не стану знать ее лучше, чем самого себя.
Я хотел поглотить, вобрать ее всю в себя.
Она тихо вздохнула от моего поцелуя и схватила меня за запястья. Я тут же отстранился.
– С тобой все хорошо?
Она усмехнулась, ее губы алели от жара.
– Абсолютно.
– Ты ведь понимаешь, это гораздо больше, чем просто поцелуй на ночь?
– Правда? – спросила она. – И что же ты запланировал на сегодняшний вечер?
Я обхватил ее талию руками и крепко прижал к себе.
– Раздеть тебя.
Она рассмеялась.
– О, да ты прямо Казанова.
Тот самоуверенный парень, которым я был раньше и который прекрасно знал, как соблазнять, куда-то исчез. До встречи со Стеллой Ландон я по-настоящему не понимал, что такое оказаться беззащитным перед женщиной. Я наклонился и поцеловал ее в шею.
– Я никогда не стараюсь быть кем-то, кроме себя самого, – ответил я, неловко расстегивая пуговицы на спинке ее платья.
Я поспешно раздел ее до нижнего белья и уложил на кровать. Мне срочно нужно было взять себя в руки, вернуть контроль над ситуацией. Я склонился над ней, прижался губами к нежной коже ее живота и вдохнул в себя ее запах. Сегодня вечером она будет принадлежать мне. Наконец-то.
Я зацепил большими пальцами ее трусики, стащил их, толкнул ее обратно на кровать и встал на колени у ее ног. Мой член начал пульсировать при одной только мысли о том, какова она на вкус. От мысли о том, как она пахнет.
