Хватит говорить о Мэтте. Моя рука скользнула ей под юбку.
– Как прошел твой сеанс в спа-салоне? Что они там с тобой делали?
Она слегка вздрогнула, когда я положил руку между ее бедер.
– Э-э-э, мне сделали массаж.
– И кто мял твое тело? Девушка или парень?
– Девушка, а что? Ты ревнуешь?
Я просунул палец под кружево ее трусиков.
– Это зависит от обстоятельств, – ответил я. – Тебя довели до оргазма?
Она откинула голову назад и рассмеялась, а я довольно ухмыльнулся – не из-за своего дурацкого вопроса, а просто наслаждаясь восхитительными звуками – счастливым смехом Стеллы. Бесспорно, Мэтт идиот, раз изменил ей с ее лучшей подругой. Но что, если я расстанусь с ней, когда мы вернемся в Лондон? Кем тогда можно будет считать меня?
Она тихо ахнула и схватила меня за плечи, когда мои пальцы погрузились в нее.
– Нет, ты – единственный источник моих оргазмов на этой неделе.
Именно так и должно быть.
– Ты не рассказал, как прошла твоя встреча с Генри, – сказала она, передвинувшись так, чтобы мой большой палец коснулся ее клитора, и дрожа от наслаждения.
– Ты хочешь, чтобы я рассказывал тебе о том, как провел день, пока я довожу тебя до оргазма? – Интересно, кто-нибудь когда-нибудь делал такое?
Она улыбнулась и поцеловала меня в щеку.
– Нет, но я действительно хочу услышать об этом.
– Сначала оргазм, – возразил я, убрал руку и поставил ее на ноги. Она явно смутилась, и я принялся раздевать ее, начав с футболки, которую стянул через голову. – А потом поговорим о делах.
– Если настаиваешь. Я не собираюсь жаловаться.
– Я уж позабочусь о том, чтобы тебе не на что было жаловаться. – Я расстегнул застежку на ее лифчике, и она сбросила бретельки, когда я опустился на колени, чтобы расстегнуть молнию на юбке. Вся эта одежда предназначалась для тех, кто находился за пределами этой комнаты. Это лишь маска… броня – необходимые составляющие спектакля, – но сейчас, здесь, в нашем личном пространстве, где только мы вдвоем, все было по-настоящему.
Полностью обнаженная, она откинулась на кровать и, подложив руку под голову, наблюдала, как я раздеваюсь.
– Мне нравится проводить с тобой время, – сказала она, и мое сердце пропустило удар из-за того, что я услышал настолько важные для себя слова.
И сейчас я хотел, чтобы в ее словах заключалось нечто большее. И чтобы это большее было в ее чувствах.
– Мне тоже нравится быть с тобой.
Я скинул с себя последнюю одежду и посмотрел на нее обнаженную, ждущую меня. Я не хотел спешить. Я жаждал впитать в себя каждый изгиб, каждый холмик, каждую впадинку этого роскошного тела. Исследовать их языком, пытаясь показать, каким ненасытным она меня сделала. Я шагнул вперед и, едва касаясь, провел пальцами по ее телу, как слепой, читающий секреты вечной жизни. Я хотел убедиться, что ничего не пропустил, что правильно понял каждое слово, которое она мне сказала.
– Ты в порядке? – спросила она. – Ты кажешься очень напряженным. Может, ты хочешь поговорить о Генри?
Она, похоже, не подозревала, что я могу быть настолько сильно очарован ею.
– Я не о Генри думаю. Я думаю о том, какое у тебя потрясающее тело.
Она положила руку поверх моей.
– Правда? – спросила она.
– В это так трудно поверить? – Наверное, когда мужчина, с которым ты собиралась прожить всю свою жизнь, в итоге бросил тебя, легко поверить, что ты не достойна… восхищения. Скорее, даже преклонения.
Она не ответила, а я продолжил свое исследование.
Кажется, ни с одной женщиной у меня не бывало такой долгой прелюдии, как со Стеллой. И хотя я никогда не любил торопить события, но делал это главным образом для того, чтобы усилить конечный результат. Со Стеллой же мне нравилось действовать неспешно, потому что я желал наслаждаться каждым моментом нашей близости, а не просто медлил, чтобы довести себя до феерического оргазма. Мне нужно было выжать все до последней капли из нашей с ней близости, полностью раствориться в ней. Никогда раньше я не испытывал ничего подобного.
– Перевернись на живот, – скомандовал я, помогая ей.
Я с трудом сглотнул, когда линии и изгибы ее тела предстали передо мной совсем в другом ракурсе, ее кожа мягко светилась в лучах заходящего солнца, проникающих через окна.
– Давай пропустим ужин, – предложил я. – У нас будет весь завтрашний день, чтобы провести его с этими людьми. Сегодняшний вечер нам лучше побыть вдвоем здесь.
Она оглянулась на меня через плечо, как будто проверяя, правильно ли она меня расслышала. Уголки ее рта приподнялись в легкой улыбке – в ней сквозило немного подозрительности, немного тревоги. Я тоже невольно почувствовал тревожность. Чувства, которые пробуждала во мне Стелла, были мне незнакомы. Никогда прежде я не проводил столько времени полностью одетый в компании с какой-либо из моих прежних подружек. Я успел ее хорошо узнать, однако не только это выделяло ее из остальных. Все дело было в том, что Стелла – это Стелла.
Бескорыстная.
Чуткая.
Сексуальная.
Она обладала еще тысячей разных достоинств. Мне нравилось в ней все.
Я приподнял ее за бедра и потянул с кровати, чтобы ее ноги коснулись пола.
– Вот так будет отлично, я думаю.
Она приподнялась на локтях, кончики ее грудей коснулись матраса, и я едва не зарычал, вспомнив их ощущение у меня во рту.
Но нет, это позднее.
Я потянулся за презервативом. Сегодня вечером я хотел трахнуть Стеллу жестко и быстро. Хотел заявить на нее права, хотел, чтобы она наконец поняла, что она значит для меня.
Склонившись над ней, я прошептал ей на ухо:
– Я заставлю тебя испытать такой оргазм, что ты сразу забудешь все плохое и будешь помнить только хорошее.
Я хотел, чтобы она забыла о своих сомнениях и разбитом сердце. Я хотел, чтобы она узнала, что значит довериться кому-то. Я провел ладонями по ее плечам снизу вверх, погладил большим пальцем ее шею, а затем одной рукой скользнул вниз, вдоль ее позвоночника. Задержавшись на мгновение на изгибе ее поясницы, я продолжил спуск дальше, между ее ягодицами, и добрался наконец до заветного местечка.
Она источала соки; ее влажность еще сильнее разожгла мое желание. Мне было мало просто чувствовать ее снаружи. Я жаждал оказаться у нее внутри.
Я просунул большой палец ей в рот, заставив сосать его, а затем привел свой «снаряд» в боевую готовность. На этот раз я не стал сдерживаться, а вошел в нее одним резким, быстрым толчком, притянув ее к себе за бедра, проникая все глубже… и глубже… и глубже.
Она закричала так громко, что любой на лужайке за нашими окнами мог ее услышать. Черт возьми, да кто угодно в радиусе полумили услышал бы ее.
