– А сразу сказать не мог? – он выскользнул из-за стола и, как и ожидалось, направился к Кристи.
Я откинулся на спинку стула, готовый выслушать, что собирался сказать мне Декстер. Ему пришлось через многое пройти за последние несколько лет. Он потерял родителей. Потом случилась эта неприятность с его братом. Ему приходилось строить свой бизнес с нуля. Но он всегда сохранял трезвость мысли, что неизменно вызывало мое восхищение. И он никогда ни на минуту не сомневался в выбранном пути.
– Я, конечно, не хочу совать нос не в свои дела, – произнес он. – Но не приходило ли тебе в голову, что ты никогда близко не сходишься с людьми из-за того, что произошло с твоим биологическим отцом?
Эти слова говорили о том, как хорошо Декстер знал меня – он бы никогда не назвал человека, который выгнал на улицу мою беременную от него мать, просто моим отцом. Он знал меня лучше, чем я сам себя.
– Значит, ты думаешь, что я держусь с людьми отстраненно, потому что никогда не знал своего биологического отца?
– Ты пережил опыт отвержения с момента рождения, и это наложило на тебя свой отпечаток.
– Я не такой наивный, как тебе кажется, и прекрасно это понимаю, – сказал я. – Да, это, несомненно, на меня повлияло. Ты же знаешь, я столько лет потратил, охотясь за особняком Доуни.
– И мне ненавистна мысль о том, что из-за этой травмы ты потеряешь ту, которая может сделать тебя счастливым, – произнес Декстер.
Я не совсем понимал, к чему он клонит, но продолжал внимательно его слушать.
– Твой биологический отец оказался сущим подонком, – продолжал он. – Но какое отношение это имеет к Стелле? Ведь она хочет убежать от тебя, потому что боится обжечься, а не потому, что по натуре предательница.
– А я и не думаю, что она предательница. – Я считал, что она была прекрасным, совершенно особенным существом. Она обладала всеми достоинствами, которые воспеваются в стихах и песнях. Я осознавал ее совершенство, когда смотрел на нее.
– Иногда нужно приложить усилия, чтобы получить то, чего тебе очень хочется. Тебе ли этого не знать. Если надо, выйти на охоту, как ты сам выражаешься.
Стелле не следовало меня бояться, ждать от меня каких-либо подвохов. И она должна была это знать. Так что Декстер понял все неправильно.
– Уверен, она меня не боится.
– Нет, она боится не тебя, а возможности снова обжечься. Только подумай, через что ей пришлось пройти. И дело вовсе не в том, что ты ей не нужен, она просто не хочет никому открывать свое сердце.
В том, что говорил Декстер, определенно заключался смысл. Да, пожалуй, после печального опыта с Мэттом она вряд ли поторопится завязывать с кем-то отношения, но я ведь и не предлагал ей жить вместе.
– Я и не предлагал ей жить со мной, а просто пригласил выпить, отметить вместе сделку, так сказать. Если бы у нее был ко мне интерес, она бы…
– Дружище, у нее точно есть к тебе интерес. Я это заметил, когда ты позвал ее посидеть с нами в пабе в тот вечер.
– В пабе? Мы же были тогда едва знакомы.
– Поверь мне на слово. Я знаю, как выглядит и как ведет себя женщина, когда ей нравится мужчина. И ты тоже, безусловно, выглядел увлеченным. Что-то неуловимое было в вас двоих, что наводило на эти мысли. Вы просто очень подходите друг другу.
Надо сказать, Декстер весьма точно описал мои ощущения – мы ведь со Стеллой словно две стороны одной монеты. Но, боюсь, мое чувство осталось безответным. Я пожал плечами.
– Ты же знаешь, какой я на самом деле. В любом случае, я не слишком хорош в отношениях с женщинами.
– Ты, наверное, догадываешься, что я собираюсь тебе сказать, – предостерегающим тоном произнес он. – Ты не слишком хорош, потому что женщины, с которыми ты обычно проводишь время, не затрагивают твоих чувств.
– Значит, если твоя теория верна, то, раз Стелла и есть та самая правильная женщина для меня, мне следует проявлять настойчивость и бегать за ней?
– Нет, тебе следует сидеть в пабе в обнимку со стаканом воды с лимоном и ныть по поводу того, что женщина впервые в жизни отказалась с тобой спать.
Я поднял стакан с водой, надеясь, что Декстер продолжит рассуждать. Но я не собирался расспрашивать его, как мне поступить дальше.
– Я никогда не видел тебя в таком дурном настроении из-за того, что женщина отклонила приглашение на ужин, поход в бар или что-то в этом роде.
Я сам такого не мог припомнить.
– Наверняка такое случалось и раньше, но могу поспорить, ты ничего не вспомнишь, потому что тебе на этих женщин было наплевать. Но со Стеллой у тебя все по-другому. Это сразу видно.
Мне не хотелось этого признавать, но Декстер прав – Стелла отличалась от других моих женщин. Казалось, она меня понимает. Знает лучше меня самого. И не потому, что она запомнила имя и род занятий моей матери, и не такие мелочи, как то, что она любит, как я готовлю стейк, – она сумела понять мою душу.
– Но я не могу заставить ее встречаться со мной, Декстер. Она же ответила мне отказом.
– Она просто самой себе не доверяет. И тебе тоже. Ты должен за ней ухаживать, добиваться ее. Показывать ей, какой ты замечательный парень, и, вот увидишь, она вернется.
– Я не собираюсь убеждать кого бы то ни было ходить со мной на свидания. – Я знал, как Стелла мирилась со многими вещами, чтобы сделать других людей счастливыми. Я хотел, чтобы она действительно захотела со мной общаться. Чтобы сама решила быть со мной. Мне не хотелось заставлять ее.
– Вообще-то, дело вовсе не в ее чувствах к тебе. Дело в том, как она воспринимает мир. Стань мужчиной, который сделает мир для нее безопасным. Если Стелла действительно твоя женщина, то ты просто обязан дать ей все, в чем она нуждается. А ей всего лишь нужно знать, что с тобой она в безопасности. Она должна понимать, что ты ее не обманешь и не бросишь. И поверь мне, каждой женщине приятно знать, что она достойна того, чтобы за нее боролись.
Безусловно, Стелла всего этого заслуживала.
– А если она так важна для тебя, как я думаю, – продолжал Декстер, – смело сметай все преграды между вами. Человек, благодаря которому ты появился на свет, выбросил тебя из своей жизни, но Стелла определенно так не поступит. Она вовсе не отталкивает тебя – она просто защищается.
Я попытался переварить то, что сказал Декстер. Когда что-то казалось мне важным, я прилагал все усилия, чтобы это получить, чтобы доказать себе, что я чего-то стою в этой жизни. Я задумчиво постучал по краю стакана. Но я ведь не пытался бороться за Стеллу. Даже не заявил о своих намерениях в отношении нее. Возможно, Декстер прав – все объяснялось тем, что я боялся быть отвергнутым. Снова.
Я твердо знал, что не хочу терять такого важного для меня человека, как Стелла, только потому, что испытывал этот безотчетный страх. Я не позволю моему прошлому испортить мое будущее. Генри Доуни продал мне особняк – и точка, эта страница моей жизни закрылась.
