– Ты великолепна, – сказал я, проводя большими пальцами по ее ладоням, а затем отпуская ее руки.
Она покачала головой, пытаясь приподняться на локтях.
– Ты… это… я имею в виду. Вау! Похоже, у меня проблемы.
Я усмехнулся, перебрался через нее и лег рядом, а она провела большими пальцами по моим скулам и, целуя, притянула меня к себе, а затем протянула руку, стараясь расстегнуть на мне джинсы. Довольно ловко, действуя не только руками, но и ногами, она быстро спустила с меня не только джинсы, но и боксеры до лодыжек, и я в нетерпении стряхнул их с ног, пока она расстегивала лифчик.
– Итак, я познакомился с оркестром, – сказал я, нависнув над ней и осторожно убирая волосы с ее лица.
Она хихикнула и крепко зажмурилась.
– И как они себя вели?
– Ты чертовски потрясающая на вкус, – ответил я. – А смотреть, как ты кончаешь, это вообще…
Она прикрыла глаза рукой, но я отвел ее в сторону.
– Посмотри на меня.
Она медленно открыла глаза.
– Смотреть, как ты кончаешь, это все равно что впервые увидеть изумительно ограненный камень.
Черт, что такое было в этой женщине, что мне на ум приходила только какая-то банальщина? Но я просто не мог объяснить это по-другому, настолько она изумительна в этот момент.
– И это привело меня в весьма… хм, твердое состояние, – сказал я, прижимаясь к ней.
– Я чувствую.
Она приподняла ноги, и я уперся концом в ее холмик, пульсация, начавшаяся в моем члене, распространилась вниз по моим ногам и вверх, по моей груди, к голове. Она принялась покачиваться подо мной, едва заметными движениями касаясь клитором моего члена.
– Ты что, предпочитаешь «сухой секс»? – спросил я.
– Едва ли там сухо, – простонала она.
А я только стиснул зубы, едва сдерживаясь, чтобы в ту же секунду не погрузиться в ее сладкую влажность.
– У тебя есть презерватив? – остановила она меня.
Я поспешно схватил тот, который оставил на прикроватном столике перед тем, как раздеться, и, поставив рекорд скорости, натянул его.
– Ты готова?
Она сделала глубокий отчаянный вдох, словно готовясь прыгнуть с парашютом – возможно, она действительно немного беспокоилась, что это окажется для нее слишком… невероятно? Ошеломляюще? Мне показалось, что у меня сорвало тормоза – я не мог больше ждать ни секунды.
Я приподнялся на коленях, желая видеть ее реакцию, когда погружусь в нее полностью. Мне было недостаточно просто трахнуть ее или попробовать на вкус – я хотел обладать этой женщиной. Я положил ее ноги на свои плечи, и всего на мгновение задержался, прежде чем войти, желая поддразнить – то ли ее, то ли себя.
– Пожалуйста, – задыхаясь, прошептала она.
Неужели эта девушка смогла проникнуть в мое подсознание и поняла, как и на какие кнопки нажать, чтобы отправить меня за грань, заставить обезуметь на какое-то мгновение? Очевидно, Холли Лумен была моим криптонитом
[6].
Я напрягся, готовясь к восхитительным ощущениям, и сразу вошел так глубоко, как только мог. Гортанный рык вырвался из моего горла от ощущения, что эта женщина наконец-то моя. Чувство казалось первобытным, словно то, что сейчас между нами происходило, совершенно необходимо для нашего выживания, и если бы мы этого не сделали, мир просто перестал бы существовать.
Она двинула бедрами, и я повернулся, чтобы поцеловать нежную, мягкую кожу ее ноги, лежащей на моем плече, а потом положил руку на низ живота и легонько надавил, прежде чем мягко выйти и снова проникнуть в нее.
Ее рука накрыла мою.
– Мне кажется… – Я толкнулся снова и почувствовал дрожь под своей ладонью, прежде чем она договорила. – Декстер, я больше не могу, я сейчас кончу… Подожди…
Но я не собирался ждать. Просто не мог, да и не хотел. Я хотел, чтобы она кончила…, а потом еще… Я хотел брать ее снова и снова… и так всю ночь.
Я толкался и толкался в нее, стискивая челюсти с такой силой, что мне показалось, они сейчас разлетятся вдребезги, когда, дойдя до кульминации, она сжала свои мышцы вокруг меня. Но я не мог остановиться, я не собирался давать ей время, чтобы прийти в себя, заставлять меня смеяться, заставлять меня желать ее еще больше. Нет. Я просто собирался оттрахать ее как следует. Чтобы она раз и навсегда поняла, что ей не следовало подшучивать надо мной, отказываться поужинать со мной, чтобы она никогда больше не задавалась вопросом, стоит ли нам встречаться или нет, или стоит ли ей соглашаться на эту работу. Я собирался убедить ее, что сомневаться в чем-либо, связанном с нами, совершенно нелепо.
– Что… ты… делаешь? – Ее слова вырывались с придыханием.
– Трахаю тебя. – Пот выступил у меня на коже, а легкие ходили ходуном, с шумом втягивая и выдыхая воздух, как будто я приближался к финишной черте марафона. Но это не имело значения. Все, что интересовало меня сейчас, была эта женщина подо мной, которая так сильно меня заводила.
Я снял с плеча ее ногу и перекинул на другую сторону, чтобы перевернуть Холли на бок, а затем вновь возобновил толчки. Кровь пузырилась в моих венах, пульсируя по всему телу, пульсируя в запястьях, шее и члене. Я поднял ее ногу еще выше, чтобы проникнуть глубже. Я хотел войти в нее весь, стать с ней одним целым.
Рука Холли слабо сжалась вокруг ладони, удерживающей ее ногу, в ее затуманенном взгляде появилось выражение беспомощности и отчаяния.
– О боже, о боже, о боже, о боже, о боже, – шептала она.
Ее голова откинулась назад, и все ее тело содрогнулось в пароксизме удовольствия. С этого ракурса казалось, что она вся обвилась вокруг моего члена, и я больше не смог сдерживаться, не захотел. Мы должны были пройти все это вместе.
Я зарычал, вонзившись в нее в последний раз, прежде чем рухнуть набок позади нее.
Мне хотелось оставаться навсегда в этом состоянии. Выжатым. Расслабленным
Усталым, но таким чертовски счастливым.
Она расслабленно раскинулась на мне, и я, как завороженный, следил за мерным движением ее поднимающейся и опускающейся в такт дыханию груди.
Был ли у меня когда-нибудь секс таким всепоглощающим? Таким сумасшедшим?
Она попыталась отстраниться от меня, но я обхватил ее талию и притянул к себе так, чтобы наши тела повторяли изгибы друг друга. От нее приятно пахло ванилью и цветами. Отведя руку назад, она обхватила меня за бедро, словно хотела удержать меня, словно ей было недостаточно того, что я крепко ее держал. Словно она не могла только принимать, не отдавая в то же время.
