– Я не могу уйти, ему нужна помощь, понимаешь?
Слезы обжигали, но не приносили облегчения. Сжав кулаки, начала колотить по стене, стараясь разбить ее.
– Кириана. – Голос Аверуса был очень спокоен, но я слышала в нем волнение.
– Я должна это видеть! Я не избалована, я не ребенок! Вы не смеете решать, что мне делать! Я – демонолог, я уже видела смерти!
Мой крик разносился по округе, пугая редких птиц, которые с шумом взлетали и пропадали в темноте. Аверус развернул меня, стараясь успокоить, но сделал только хуже. Первый раз видела его таким: печальный, сочувствующий, скорбящий – совсем как демонолог. Злила его забота, но больше всего я злилась на свои страх, бессилие и беспомощность, которые так старалась скрыть бравадой и показной смелостью.
– Ты столько твердил, что мне не по силам справиться с последствиями войны, но сам лишаешь возможности столкнуться с ними. В чем смысл этой стены, если там за черной границей я увижу все тоже самое? Или ты каждый раз будешь воздвигать стену? Я не ребенок и должна справиться сама, должна выдержать! Должна помочь!
Голос срывался на хрип, а последние слова я так вообще шептала.
– Госпожа, прошу вас…
– Она права, Бриван.
Аверус не отступил от меня ни на шаг, разрушил каменную громаду и дал мне свободу. С новым приступом дрожи я пошла к зловещему дереву. Меня скрутило, стало плохо, но я не сдалась, шла дальше, пока полностью не погрузилась в это нечеловеческое зверство. Десятки безликих некромантов в неестественно заломленных позах висели на ветках. Часть были изуродованы птицами и временем, другие – свежие. Но абсолютно у всех были сломаны руки и пальцы, так чтобы ни один не мог подарить себе облегчение. Все они умирали в муках, цепляясь за крохотный осколок жизни. Все, что я видела, казалось нереальным, словно это не тела некромантов, а большие безликие куклы, развешанные здесь по чьей-то мерзкой прихоти. Я отказывалась верить в такую жестокость. Стошнило, затем еще раз. Прикрыла глаза, чтобы собраться и взять себя в руки, но дерево не исчезало. Поскуливая, я осела на землю. Это казалось диким неправдоподобным кошмаром. Разве кто-то способен на такую бессмысленную жестокость? Смотря на массовую могилу, я старалась понять, как такое допустили.
В глубине кроны я увидела покачивающегося на ветру некроманта, который и звал меня на помощь. «Избавь от боли». Я попыталась встать, но тут же рухнула обратно, могла только протянуть руку, но разве этого было достаточно? Что я могу? Как я избавлю его от боли и страданий? Некромант, словно услышав мои вопросы произнес: «Убей, убей». Я вздрогнула и часто задышала. «Убей». Непрерывно мотая головой, шептала:
– Нет, нет, нет, нет, я не могу. Не могу. Нет, нет, не могу.
«Убей». Он уже не умолял – требовал, нервно раскачиваясь. А я только заламывала пальцы мотая головой, показывая свою беспомощность. Некромант дернулся. Острый каменный шип воткнулся в еще живую плоть. Я сдавленно закричала, чувствуя, как его мысли медленно угасают. Больше я его не слышала, не чувствовала. В груди давило, казалось это меня проткнули шипом, но вместо смерти я была обречена жить дальше. Подняв глаза к небу, я почувствовала, как погружаюсь в темноту. Она засасывала, дарила спокойствие, а я не сопротивлялась.
Глаза открывала неохотно – предрассветная дремота не хотела отступать. Свежо, утренний воздух морозил лицо и руки. Пахло сыростью. Я глубже закопалась в плотное одеяло попутно прислушиваясь к завораживающему треску огня. Вот бы остаться здесь и никакой границы, некромантов и демонологов, только уют и спокойная жизнь. Мысль промелькнуло быстро, призвав целую цепочку жутких воспоминаний. Сон улетучился. Огляделась. Я лежала в кровати, укрытая плащом и одеялом. Досчатые стены дома кое-где просвечивали, впуская морозец. Недалеко от кровати стояла полуоткрытая печь со странным дымоходом, которая очень условно дарила тепло. Возле печи сидел Аверус.
– Где мы? Мы вернулись к дому Ланиэров? – Полушепотом спросила я.
– Нет.
Я выдохнула, казалось огромный камень упал с плеч. Мы не вернулись, он не принял решение за меня, а продолжил путь, даже несмотря на то, что я была не в состоянии идти. Приступ безмерной благодарности тут же сменился гневом, я даже вскочила на ноги.
– Как ты мог! Ты убил его, убил того, кто просил о помощи.
– А разве он не просил об этом? – Совершенно спокойно перебил меня демон.
– Ты его не слышал, ты не мог знать о том, что он хотел! Он просил…
– Я слышал тебя.
– Я. Я ничего не говорила, а ты убил! Мы могли спасти его!
Я топала ногами, размахивала руками, стараясь лучше донести свои слова, но Аверус был невозмутим.
– Мы могли спасти его! – С нажимом повторила я, смахивая слезы.
– Спасти кого, Кириана? Некроманта, который был в агонии и молил об избавлении? Даже если бы ты залечила его плоть, что бы от него осталось? Сколько времени он провисел там, наблюдая как другие умирают? Что ты хотела спасти?
– Но мы даже не попытались. Ты не попытался!
– Там некого было спасать.
– Ты не стал спасать, потому что он был некромантом?
Резкая и совершенно отвратительная мысль не хотела вылезти из головы. А что, если Аверус был даже рад увидеть столько убитых врагов? Что если все мои сказочные представления о нем обманчивы и лживы? Демон хмыкнул, подкидывая еще дров в костер.
– Мне совсем неважно кем он был. Некромант или демонолог – никто не заслуживает таких мучений. Я сделал то, что не смогла сделать ты. Можешь винить меня, отрицать правду, верить во возможное чудо, но не заставляй меня в это поверить.
Злость заклокотала еще сильнее, он прав и от этого становится еще больнее.
– Зачем они так поступают?
Аверус пожал плечами.
– Хотят отомстить за родных, которых потеряли в войне. Возможно им кажется это правильным. Хотят запугать некромантов жестокостью, показать, что в таком виде они не властны над смертью. Доказать другим, что некромантов тоже можно убить, что они смертны. Может быть множество причин, вряд ли они сейчас важны.
Демон рассуждал слишком спокойно и отстраненно, что пугало.
– Для меня тоже когда-нибудь это будет обычным? Я к этому привыкну?
Сложно было представить себя бездушной машиной, но что если я стану такой же? Стало душно, голова закружилась – мне срочно необходимо на воздух. Пошатываясь, направилась к двери. Противный скрип старой двери смешался с взволнованным голосом Аверуса:
– Кириана, стой!
Я же шагнула вперед навстречу восходящему солнцу. Утренняя прохлада заставляла поежиться, а чистое голубое небо дарило надежду. Медленно обошла полуразваленный домик, где мы остановились и остолбенела: разбитые, покосившиеся, сгоревшие, измененные временем дома выстроились ровно так, как в моем кошмаре. Все заросло травой, состарилось, но не стерло остатки памяти того ужасного дня. Ухватившись за край дома, я старалась дышать. Кто-то взял меня за руку. Перед глазами пронесся облик безликой спасительницы, а через мгновение ее окровавленный труп. Я вздрогнула, отскочила, стараясь убежать от воспоминаний, но меня поймали, схватили, сжали так сильно, что стало трудно дышать. Не могла отбиваться – устала, просто устала. В голове эхом пронеслись крики и плачь.
