О Господи, как я могу вообще думать об Эрике, когда дома меня ждет Грег, человек, которого я должна любить!
Должна. Вот оно! — осенила Фейт неприятная мысль. Если бы я действительно любила его, между мной и Эриком ничего вообще не произошло бы. Грег — мой первый мужчина, но разве одного этого достаточно, чтобы выходить за него замуж? Между нами ведь нет ничего общего…
Надо все объяснить Грегу и расстаться с ним, чем раньше, тем лучше, решила Фейт, радуясь, что наконец-то нашла выход. Теперь моя совесть будет чиста.
Не в силах заснуть, она поднялась к себе в спальню и стала листать журналы, но это занятие не успокоило ее, гораздо больше Фейт сейчас занимало, чем занят Эрик.
Да, хорошо бы все уладилось, но до возвращения в Нью-Йорк мне еще предстоит провести здесь несколько дней. Я смогу держать Эрика на дистанции, лишь показав ему, что потеряла к нему всякий интерес. Но я сильно сомневаюсь в своих актерских способностях: достаточно одного взгляда Эрика — и у меня дрожат колени.
Около пяти дом ожил, но Фейт все еще оставалась в постели: синяки и ссадины ощутимо напоминали о себе при малейшем движении. Придется на день-другой воздержаться от прогулок верхом, твердо решила она.
В шесть к ней зашла Эвелина.
— Почему ты все еще в постели? Я велела заварить прекрасный английский чай и ожидаю тебя внизу уже полчаса!
— Извини, — оправдывалась Фейт, — ты бы предупредила меня… Ланч был таким сытным, что мне кусок в горло не полезет.
— Я не предлагаю никаких бутербродов или сластей, дорогая, а только чай, — сухо ответила Эвелина. — Ты так и не ответила, почему все еще в постели.
— Я немного перепила за ланчем, — приврала Фейт, — и решила поспать, чтобы быть в форме. Давай поговорим о сегодняшнем вечере. Будет официальный ужин, а в моем гардеробе нет ничего подходящего.
— Тогда пошли ко мне и попытаемся что-то подобрать для тебя. Тебе надо выглядеть сегодня на все сто.
Когда они шли по коридору, Эвелина лукаво поинтересовалась:
— Ты, случайно, не избегаешь Эрика?
— С чего бы это? — в тон ей отозвалась Фейт.
— Вы так странно вели себя за ланчем, что даже Гюстав обратил на это внимание. По его словам, ему редко доводилось видеть Эрика таким раздраженным.
— Возможно, на него подействовала жара, — предположила Фейт, пожав плечами.
— Ах жара? Помнится, вы долго гуляли сегодня вдвоем.
— Вот поэтому мне был необходим хороший отдых, — поспешно заметила Фейт, не реагируя на явный намек Эвелины. — Я больше года не сидела в седле.
— Ну конечно. Ведь Грег, кажется, не ездит верхом?
Фейт ничего не ответила. Ей не хотелось рассказывать мачехе о своем решении расстаться с Грегом прежде, чем об этом узнает он сам.
Шкаф Эвелины буквально ломился от выходных туалетов, многие из которых были эксклюзивными произведениями известных кутюрье.
— Кое-что я купила сама, большую же часть мне помог выбрать Гюстав — он специально возил меня в Париж и в Рим, — с гордостью прокомментировала Эвелина. — Здесь есть вещи и на каждый день. — Она извлекла из шкафа нечто блестящее и приложила к Фейт. — Это очень пойдет к твоим волосам и фигуре. Примерь. И вот к нему босоножки.
Фейт сняла блузку и брюки и через голову натянула узкое серебристое с едва уловимым бронзовым оттенком платье, потом сунула ноги в босоножки на высоченных каблуках и повернулась спиной к Эвелине, чтобы та застегнула молнию.
— Нет, под эту модель бюстгальтер не надевают. Сними его, — потребовала Эвелина.
Фейт подчинилась. Взглянув на себя в зеркало, она была потрясена. Платье, абсолютно закрытое спереди, имело сзади довольно глубокий вырез и так плотно облегало фигуру, что Фейт невольно сравнила себя с бабочкой, спеленатой коконом.
— Я не смогу появиться в таком виде! — выдохнула она.
— Но почему? — удивилась Эвелина. — Ты выглядишь потрясающе!
— Я чувствую себя… Жанной Д'Арк, закованной в латы, — выдавила Фейт со смехом.
— Ну уж вряд ли тебя сожгут на костре! Теперь ты сама убедилась, как меняет человека вещь. Вот только жаль, что благодаря стараниям своего замечательного братца Жером не увидит тебя во всей красе.
— Не только Жером, никто не увидит, — твердо заявила Фейт, — поскольку я это не надену. Подыщи мне что-нибудь… попроще.
— Нет. — Эвелина умела быть неумолимой. — Или это, или ничего.
— Тогда я надену то же, что вчера вечером, — упрямилась Фейт.
— Не наденешь. Ты огорчишь этим Гюстава.
— Ты хочешь сказать, ты будешь огорчена.
— Ну хорошо, я буду огорчена. Соберутся сливки общества, дорогая, и мне не хочется краснеть перед ними. Если ты не наденешь то, что предлагаю я, тебе лучше сказаться больной.
— Хорошо, я так и сделаю, — огрызнулась Фейт, задетая тем, что котируется прежде всего одежда, а не она сама.
— Дорогая, ну не будь такой упрямой, — принялась увещевать ее Эвелина. — Гюстав очень хочет представить нас обеих своим друзьям. Ты такая красавица! Почему бы тебе не показаться во всем блеске?
Да чтобы не дать Эрику лишнего повода для подозрений! — мысленно ответила Фейт. Платье, конечно, сногсшибательное. Она приподняла волосы, чтобы заколоть их на затылке, — это визуально удлинит фигуру, как и высокие каблуки.
— Прекрасно! — Эвелина захлопала в ладоши. — Все мужчины сегодня будут у твоих ног!
— Кроме Гюстава, конечно. — Фейт улыбнулась.
— О, Гюстав тоже. Он настоящий мужчина, уверяю тебя. — И Эвелина добавила уже серьезно: — Я желаю тебе только добра. Если ты выйдешь замуж за Жерома…
— Об этом не может быть и речи, — перебила мачеху Фейт. — Не знаю, как он, но у меня нет к нему никаких чувств.
— Ничего, появятся со временем. Он очень симпатичный молодой человек.
— Дело не во внешности. — Фейт попыталась расстегнуть молнию, но та не желала поддаваться. — Эвелина, помоги же мне вылезти из платья!
— Только при условии, что ты наденешь его сегодня вечером. Иначе барахтайся сама!
— Шантажистка! Я испорчу твое платье, если буду и дальше дергать за молнию.
Мачеха пожала плечами.
— Ну и порть, хотя оно стоит целое состояние.
— Ну хорошо, — сдалась Фейт, — я надену это чертово платье, только освободи меня!
Довольная одержанной победой, Эвелина расстегнула молнию и подхватила платье, когда Фейт сняла его.
— Вот и хорошо, вот и умница, — приговаривала она, расправляя ткань на плечиках. — Я зайду к тебе и помогу одеться. Или ты предпочитаешь, чтобы это сделал кое-кто другой? — игриво добавила она. — Эрик более соблазнителен, чем его брат, но на него имеется слишком много охотниц.
