Поскольку превращение волос в натуральные кудри требует изнурительной работы, Сэди решает завершить процесс попозже и, чтобы отвлечься, примеряет одежду. Несколько дней назад она купила новый наряд, который Уоррен еще не видел: кремовую вельветовую мини-юбку и лососево-розовый топ без рукавов. Они выглядят достаточно просто, чтобы казалось, что, выбирая костюм, молодая женщина не особенно старалась. Стоя перед зеркалом в комнате, Сэди примеряет наряд с розовыми шлепанцами и поворачивается, чтобы рассмотреть юбку сбоку. Юбка короткая, и это очень беспокоит Сэди: она редко открывает ноги. Героиня моего рассказа вовсе не думает, что ее ноги некрасивы, просто не числит их среди своих достоинств. Уоррен видел ее только в обтягивающих джинсах, и он часто делает комплименты ее ягодицам, которые джинсы подчеркивают. Как и большинство информанток, Сэди в целом довольна своим телом. Однако при примерке нового наряда, наборе веса или выборе одежды для какого-то особенного события обычные взаимоотношения женщин со своим телом усложняются. Это противоречит представлениям о восприятии женщинами своей внешности, транслируемым в рамках публичных дискуссий или бесконечных опросов, проводимых женскими журналами. Разумеется, я не ставлю под сомнение превосходный анализ презентаций женского тела в медиа, показывающий, как растиражированные телесные образы способствуют нормализации представлений о должном внешнем облике (Bordo 2003: 25). Предполагается, однако, что женщины непрерывно пребывают в состоянии, «при котором „я“ постоянно соизмеряет, судит, „дисциплинирует“ и „корректирует себя“» (Ibid.). Как показывает мой материал, это предположение неверно. Даже если иногда упомянутые проблемы действительно занимали моих информанток, ни одна из них не беспокоилась из‐за них все время.
Сэди не переживает по поводу своих физических данных постоянно; когда же это происходит, она всегда фокусируется на той или иной конкретной части своего тела. Почти все женщины, с которыми я работала, считали, что у них имеется некая проблемная зона, и при примерке новой одежды она их неизменно беспокоила. Сэди не расстраивается по поводу своих ног каждый день, но она действительно немного переживает, примеряя мини-юбку, обнажающую ту часть тела, которая еще не привлекала внимания Уоррена. Она сомневается, хорошо ли смотрятся ее ноги, а потому заглядывает через плечо и пытается рассмотреть себя в зеркале сзади. Результатом она явно недовольна; поскольку я в это время сижу на полу, она наклоняется прямо надо мной, чтобы я могла разглядеть юбку, и спрашивает: «Ты видишь мою задницу?» Сэди опасается, что в этой юбке будут видны стринги. Зеркало не справляется с решением проблемы, и нужна помощь другого человека, присутствующего в комнате. Мое мнение становится еще одним зеркальным отражением, позволяющим Сэди сконструировать исчерпывающе полный образ ее одетого тела. Затем Сэди надевает свой «страшный, но функциональный» лифчик без бретелек; будучи, возможно, некрасив сам по себе, он придает ее телу гармоничную форму, адекватность которой Сэди проверяет, разглядывая свое отражение в зеркале сбоку. Она крутится перед зеркалом, чтобы рассмотреть себя со всех сторон. Сэди не окидывает взглядом отражение целиком, чтобы решить, действительно ли перед ней она сама; скорее она анализирует свое тело фрагментарно.
Чтобы привести в порядок кожу, Сэди переходит к работе на микроскопическом уровне: теперь она разглядывает не части своего тела, а поры; ее цель – естественный сияющий цвет лица без дефектов. Чтобы рассмотреть свою кожу поближе, она прижимается к большому зеркалу в спальне всем телом; в ее руке салфетка, она пытается выдавить прыщи и замечает: «Удивительно, сколько всего ужасного приходится делать, чтобы красиво выглядеть». Не меняя положения тела, Сэди начинает выщипывать брови. Одной рукой она оттягивает бровь дугой, а другой выдергивает волоски. Это ежедневный обязательный ритуал, поскольку брови у Сэди густые от природы: «Это просто значит, что природа иногда ошибается!» Цель женщины – добиться естественной арочной формы, обрамляющей глаза. Все ритуалы в конечном счете должны повлиять на то, как другие люди будут воспринимать лицо Сэди в целом. Время от времени она отходит от зеркала, чтобы понять, как брови смотрятся в общем контексте. Осуществляя многочисленные манипуляции, фокусируя взгляд на порах или неправильных бровях, она держит в сознании образ своей «естественно» сияющей кожи. Описанные процедуры Сэди проводит уже много лет, они входят в ее ежедневную рутину, а потому не вызывают у информантки сомнений и не требуют рефлексии.
Теперь, когда лицо очищено и увлажнено, можно накладывать макияж; в соответствии с эстетикой естественной красоты Сэди выбирает нейтральные тона. Она начинает с глаз, наносит персиковые тени на верхнее веко, чтобы «взгляд казался более живым». Затем равномерно и аккуратно накладывает кистью белые тени от бровей вниз, так, чтобы переход между белым и персиковым был плавным; все это должно сделать взгляд живее. Потом Сэди наносит оранжевые тени для век, следуя изгибу кости, образующей глазницу; линия тоньше с внутренней стороны глаза и постепенно расширяется к внешней. Затем Сэди растушевывает ее, создавая переход между двумя другими цветами. Когда глаза открыты, оранжевый оттенок заметнее всего на фоне белого, из‐за чего глаза кажутся шире и более продолговатыми. Все тени взяты из одной палетки, тона сходны и позволяют добиться незаметных цветовых переходов. Веки Сэди – это холст, на который она накладывает разные цветовые слои и смешивает их. Иллюзия абсолютно естественного и прекрасного образа, которую создает Сэди, требует масштабных эстетических процедур и постоянной борьбы с непослушными бровями и волосами. Процесс конструирования «природы» неотделим от сущности Сэди, и она сама превращается в произведение искусства. Украшение тела, от пор на коже до локонов, становится актом «конституирования „я“» (Peiss 1996: 323).
Хотя Сэди стремится к естественности, она все же находит нужным лишний раз подчеркнуть глаза и наносит на ресницы тушь. Она прочесывает верхние ресницы более двадцати раз ритмичными движениями; с внешней стороны глаза тушь накладывается гуще. Для этого Сэди запрокидывает голову назад и широко открывает глаза. После короткой передышки она наносит второй слой туши: «Я люблю, чтобы ресницы были красивыми и пышными, как и мои волосы». Затем отступает на несколько шагов, чтобы увидеть перспективу, и смотрит на свои глаза издали, в общем контексте. Последний этап нанесения макияжа – тональная основа, которая накладывается на подбородок, область носа, щеки и под глазами. Она наносит на скулы хайлайтер с эффектом влажного сияния и аккуратно растушевывает; ей хочется, чтобы лицо выглядело хорошо увлажненным и светящимся, поэтому она отступает и наклоняет голову, чтобы увидеть, как щеки отражают свет. Итак, сначала Сэди принимает душ, потом приводит в порядок волосы и текстуру кожи, затем занимается ароматизацией тела и макияжем. Прическа, брови, поры – это холст, на который будет наноситься цвет.
Она возвращается к волосам, чтобы разобраться с челкой. В коридоре перед большим зеркалом Сэди ставит гладильную доску и включает утюг. Световая гирлянда, обрамляющая зеркало, мерцает вокруг отражения. Выпрямитель для волос у Сэди сломался, и, поскольку девушка не может позволить себе новый, часть ее ежедневной рутины теперь составляет опасный ритуал разглаживания волос утюгом. Сэди наносит на волосы выпрямляющую сыворотку, наслаждаясь приятным запахом, который распространяется вокруг при каждом движении головы. Затем она встает на колени перед гладильной доской и начесывает на нее волосы. Положив лист обычной бумаги поверх волос, она начинает их гладить через этот фильтр. «Вот тут я обжигаюсь!» – восклицает информантка. Обычно она каждый день гладит не только челку, но и волосы целиком; следы ожогов на руках и лице – раны воительницы, не сдающейся в борьбе с неукротимой копной волос. Потом она встает и расчесывает челку. Процесс повторяется трижды, пока, наконец, Сэди не поднимается и не делает шаг назад, чтобы взглянуть в зеркало, а затем решает подровнять челку. Она возвращается в свою спальню и становится там в нескольких метрах от зеркала, взъерошивая волосы. Большинство манипуляций перед зеркалом осуществляется на микроуровне: Сэди занимается челкой или корректирует форму бровей. Вместе с тем она периодически отступает назад, чтобы рассмотреть свое отражение целиком. Благодаря такому масштабированию она видит, как смотрится прическа в контексте целостного образа. Одевшись и накрасившись, Сэди надевает серебряные украшения: ожерелье с сердечком, два ожерелья с бабочками и огромные серьги-кольца. Затем она наносит духи на запястья, распыляет их перед собой и входит в душистое облако, чтобы пропитаться его ароматом. Запах духов усиливается нежным, женственным запахом ароматизированного блеска для тела; она наносит его бархатной подушечкой, которая ласкает кожу, а затем растирает по рукам и ногам. Сэди в последний раз бросает взгляд на свое отражение в зеркале, довольная тем, что видит. Сложный процесс подготовки наконец завершен, и она готова выйти на улицу.
