Физическое ощущение несоответствия возникает у Сэди не только при визуальном контакте с зеркалом; это связано и с тем, как она чувствует себя в своем теле. Обычно героиня моего рассказа носила много тяжелых серебряных украшений; их отсутствие придает ощущение легкости и уверенности в себе, и Сэди удобно в свободной хлопчатобумажной одежде. И вместе с тем она испытывает эстетический дискомфорт, так как постоянно ощущает отсутствие тяжести в ушах или блеска на губах. Она снова начала краситься и укладывать волосы, отправляясь на работу и даже после занятий в спортзале. Она стремится оправдать ожидания друзей, полагающих, что культивированный Сэди образ – это и есть ее настоящая внешность. Она стремилась создать образ спортивной, здоровой женщины с подтянутым телом, но порожденная этим образом эстетика никак не стыковалась с ее самоощущением. Всякий раз, увидев свое новое отражение, Сэди чувствует себя застигнутой врасплох, поскольку оно больше не соответствует ей-настоящей. С течением времени у Сэди вошло в привычку каждый день часами работать над своим имиджем и отношением к себе. Выходя в свет, ощущая, что на нее смотрят, она преисполняется уверенности, проецируя на других свой собственный восхищенный взгляд. Парадокс Сэди заключается в том, что благодаря постоянной и укоренившейся рутине созданное ею «я» настолько упрочилось, что женщина не может изменить его, не сделав себя уязвимой. И Сэди, и других информанток, даже обладающих высокой самооценкой, часто делает уязвимыми чужое мнение. Уверенность женщины могут подтверждать восхищенные взгляды друзей на вечеринке или разрушать язвительные комментарии, которые она слышит по дороге домой. Иными словами, сторонний взгляд может объективировать или наделять властью в зависимости от конкретных ситуаций и социального контекста.
Аутентичность зеркал
И для Сэди, и для Луизы облачение в костюм – рутина. Это означает, что их «я», конструируемое с помощью гардероба, обычно относительно устойчиво. Ни для одной из них одежда не является главным и постоянным источником беспокойства. Однако особенное мероприятие (в случае Луизы) или изменение жизненного распорядка и непрошенные комментарии (в случае Сэди) разрушают эти устоявшиеся отношения. В них вторгается нежелательный внешний взгляд. Такое случалось с каждой из информанток, и многие женщины вырабатывали специальные стратегии, позволяющие противостоять вторжению. Распространенный пример – рутинизация процесса облачения в костюм, которая помогает избегать ежедневной дилеммы выбора и кризиса самооценки. Примечательно, что очень многие пытаются минимизировать проблемы не только с помощью одежды, но и посредством специфического взаимодействия с зеркалами: некоторые женщины избегают их, некоторые смотрятся только в зеркала определенного типа. Выяснилось, что отношение женщин к зеркалам в принципе двойственно: с одной стороны, мои информантки считали, что зеркала объективно отражают состояние их внешности, позволяя разглядеть тело в полном объеме и со всех сторон; с другой стороны, женщины признавали, что их отражения различаются в зависимости от местоположения, освещения, размера и стиля зеркала. У Маргарет, учительницы начальных классов из Уэльса, которая сейчас живет со своим мужем-ирландцем в Северном Лондоне, нет зеркала в полный рост. В предыдущей квартире у нее было такое, и она постоянно переодевалась, так как, видя себя целиком, понимала, что ее верхняя и нижняя часть тела непропорциональны. Сейчас у нее в прихожей только поясное зеркало; каждое утро женщина сначала разглядывает в нем верхнюю часть своего тела; затем она встает на стул и смотрит вниз, чтобы увидеть свою нижнюю часть. По ее словам, она теперь редко меняет наряды.
Маргарет в принципе не может увидеть себя в зеркале целиком, а потому ей счастливо удается избежать его тирании; на работе у нее зеркал в полный рост тоже нет. Это практика самообмана: Маргарет сознает формы своего тела и связанные с ними проблемы, однако поскольку она не встречается со своим полноразмерным отражением, ей не нужно о них беспокоиться. Раньше, увидев себя в зеркале, женщина чувствовала, что у нее нет другого выбора, кроме как сменить одежду. Ее будто вынуждали сравнивать себя с бесконечными журнальными и телевизионными образами, диктовавшими, как надо выглядеть. Когда она смотрелась в зеркало, ее отражение становилось реальностью, она видела себя, находясь одновременно в позициях субъекта и объекта визуального контакта. Маргарет было некомфортно, что увиденное – это она. Поясное зеркало для Маргарет – способ защитить себя, стать сильнее и устойчивее. Многие из информанток вообще не смотрелись в зеркала и не заботились о своей внешности: они тоже не позволяли себе оказаться в уязвимой позиции, подчиниться тирании внешнего взгляда или собственного отражения.
Заключение
Тот факт, что одни женщины избегают смотреться в зеркало, а другие проводят перед ним часы, ясно показывает: в процессе выбора костюма зеркала играют ключевую роль. Именно при взаимодействии с ними женщины встречаются с «я», которое хотят создать при помощи одежды. Выбрав вещи из гардероба и встав перед зеркалом, женщины решают, сработал ли наряд. Процесс успешен, когда достигается эстетическое соответствие, и идеализированный, мыслимый женщиной образ соответствует тому, что ей показывает зеркало. Материал настоящей главы позволяет сделать два главных вывода. Во-первых, взаимоотношения с зеркалом отнюдь не только визуальны; существенно также, насколько комфортно женщины чувствуют себя в одежде. Комфорт – это не естественное ощущение, скажем, мягкости ткани; как показывают приведенные выше примеры, для комфорта важны взаимоотношения между тем, как выглядит костюм, и тем, как он ощущается. Когда Сэди видит свое лицо без макияжа, она не узнает в отражении себя и чувствует себя некомфортно в мягкой свободной одежде. Поскольку отражение, которое информантка видит, не соответствует тому, как она себя мыслит, Сэди воспринимает свой наряд как нечто сугубо внешнее и чужеродное. Кроме того, комфорт обусловлен рутиной: и для Сэди, и для Луизы повседневные ритуалы по уходу за телом, подбору костюма, созданию собственного имиджа означают, что каждый день они осуществляют успешный перформанс, воплощают себя с помощью одежды. Успех этой деятельности в обоих случаях нарушается из‐за нежелательного вмешательства окружающих.
Во-вторых, способы, которые женщины используют, чтобы взглянуть на себя, чрезвычайно сложны и многообразны; они несводимы к мужскому взгляду или воздействию медийных образов. Одна из важных для меня идей этой главы – осознание факта, что взаимоотношения между «видеть» и «быть увиденным» опосредствованы многочисленными типами взглядов. Женщины видят себя как фантазийный воображаемый образ, подпитываемый прошлыми успехами, удачными фотографиями или восхищенными взглядами и комплиментами. Они рассматривают свое отражение, исходя из желаемого образа «я», и тут, в свою очередь, могут сыграть свою роль нормативные медийные образы идеального тела. Наблюдение за женщинами в процессе облачения в костюм позволяет, однако, понять следующее: когда «я-субъект» рассматривает «я-объект» (Mead 1982), этот процесс всегда обусловлен конкретными социальными обстоятельствами, случаем, для которого женщины наряжаются. Несмотря на то что все информантки говорили о «себе-настоящих», это «реальное „я“», когда дело касалось одежды, было обусловлено конкретными обстоятельствами, не отменяемыми отношениями преемственности, связывающими разные аспекты их жизни и гардероба. Это происходит потому, что взгляд женщин на самих себя всегда опосредуется взглядами мужчин, с которыми они встречаются, или друзей, на которых они хотят произвести впечатление. Нормативные представления о приемлемом костюме зависят также от этнической или классовой принадлежности женщины, ее возраста и рода занятий. Учитывая все это, неудивительно, что одевающиеся женщины, за которыми я наблюдала, часто были шокированы, увидев свое отражение, поскольку мыслимый ими образ «я» не соответствовал тому, что показывало зеркало.
