– Службу доставки?
– А ты думаешь, что ИМ ничего в этой жизни, кроме их службы, не нужно? Нет, они точно также любят полакомиться пиццей или даже гамбургерами. А уж любители всяких там суши-роллов в любой компании найдутся.
– Ну, допустим, притворимся мы доставщиками. Допустим, нас даже внутрь пустят. Но дальше фойе мы все равно не пройдем. Ты же видел, сколько там охраны. Заставят выгрузить коробки у выхода и отправят нас восвояси. Это еще при самом лучшем раскладе.
Герман кивнул.
– Я согласен с Женей. И потом никто не может нам гарантировать, что оба ваших дяди находятся именно в этом филиале. Их могли отвезти в любой другой. Или даже в головной офис. Туда нам точно не прорваться.
– Что же делать? Что?
– Ничего. Смирись. Либо твой дядя вернется к тебе, либо нет. Сам ты тут ничего поделать уже не сможешь.
– Но это же несправедливо!
– В жизни полно несправедливостей.
– Нет, я так не хочу! – решительно произнес Саша. – Я не отступлюсь.
– Но что ты можешь?
Саша задумался. Какие-то обрывки мыслей носились в его голове. Ему с трудом удавалось уследить за ними. Но в конце концов он их отловил, сцепил между собой, и получилась вполне четкая логическая цепочка. Возможно, кое-где звенья были слабоваты, а местами в пространстве и вовсе виднелся лишь их контур, но Саша был доволен и этим.
И он обратился с вопросом к Герману:
– Ты говорил, что занимался научной работой под руководством Федора и Прохора Степановичей?
– Ну да. Было дело.
– А мы знаем, что Федор Степанович арестован.
– А арестовал его некий Прохор!
Все трое переглянулись.
– Нет, – покачал головой Герман, – не может быть. Неужели родной брат опустился до такого?
– Может, может! Я сразу об этом подумал, как только ты сказал, что брата Федора Степановича зовут Прохор. И следователь, который меня допрашивал, этого не отрицал. Да ты и сам говорил, что Прохор способен на подлость. Говорил, что этого Прохора интересует только его собственное благополучие.
– Ну, возможно, он менее альтруистичен, чем его брат. Но все-таки организовать и лично возглавить арест брата… Для такого нужно иметь кое-что посерьезней простого недовольства братом.
– А если предположить, что после закрытия вашей лаборатории, из которой тебя уволили, Прохор Степанович не внял голосу разума и голосу своего брата, что он не только не оставил мысли создать препарат от всех болезней, но и продолжил изыскания в этом направлении? Только теперь они велись уже лично под его собственным руководством без всякого там покровительства старшего брата?
– А потом еще и опыты провел! – воскликнула Лиственница.
– На живых людях! – схватился за голову Герман.
– Прохор всегда мечтал это сделать. Только в столице или Питере ему это показалось делом несколько рискованным, в результатах-то он не был уверен. Верней, он как раз в них и был уверен. Знал, что они окажутся провальными, поэтому ему и нужно было забиться куда-нибудь в глубинку, чтобы иметь возможность без помех и за недорого подтасовать факты, как ему выгодно и удобно, а потом предложить эти результаты уже на ознакомление комиссии. Расчет строился на том, что глубоко копать никто не станет, скажут, молодец, дадут награду и отпустят. А что потом это исследование зайдет в тупик, так мало ли, что там потом после него другие напортачили. У него-то все четко было, вот и подписи комиссии о положительном исходе эксперимента, и заключение уважаемых ученых, не подкопаешься.
– Да, провернуть такую махинацию где-нибудь в крупных центрах у Прохора Степановича не хватило ресурсов. Сохрани он поддержку своего старшего брата, можно не сомневаться, провернул бы. Но кое-кто испортил ему всю игру.
– И пришлось ему обратить свои взоры на глубинку. На город Н…ск, например. Там, где работали мой дядя и вот ее дядя.
И Саша кивнул на Лиственницу, которая пробормотала:
– Хочешь сказать, что тот таинственный куратор и покровитель дяди Сени – это и был Прохор Степанович?
– Почти уверен в этом.
– Почти – не значит полностью. Дядя-то называл мне имя Федора Степановича!
– Наверное, для солидности тебе так говорил. Все-таки Федор Степанович – генерал. А Прохор кто? Чиновник от науки, да и то не слишком успешный.
– Или Прохор твоему дяде просто врал! – поддержал Сашу и Герман. – Сам он давно уже рассорился со старшим братом, а людям вокруг врал, что брат ему все еще оказывает поддержку. Кто поближе, те истинную правду о том, как обстоят дела, конечно, знали. От них размолвку с братом Прохору бы скрыть никак не удалось. Но Семен Барчуков в своем Н…ске об этом знать ничего не мог. Прохору легко удалось его убедить, что его старший брат-генерал полностью в курсе проводимого ими эксперимента и полностью его одобряет.
Лично Саше его версия очень нравилась. Он нутром чуял, что угодил в точку.
– Посмотрите, что получается, – продолжил он. – Прохор Степанович приезжает в городок, где размещено вредное производство и где полно тяжело или даже неизлечимо больных граждан. Конечно, в любой точке страны можно найти подобных бедолаг. Но город Н…ск имеет одно важное преимущество. Он является закрытым объектом. То, что происходит там, по большей части там же и остается. Прохор Степанович не сомневается: тут его ждет богатое поле для деятельности. Очень многие из этих тяжелобольных людей захотят поучаствовать в эксперименте, который позволит им выздороветь.
– Если позволит!
– Многие согласны рискнуть. Другого пути у них нет. Иначе скорая смерть, а тут хоть какой-то, хоть слабенький, но все-таки шанс. Прохор Степанович на месте быстро находит себе помощника или даже помощников. Одним из них становится Семен Барчуков, который помогает провернуть эту испытательную программу. Приглашает добровольцев, в числе которых оказывается и мой дядя Коля. И дальше…
На этом месте Саша запнулся, потому что не очень-то хорошо представлял, что же было дальше. Получилось что-то из этого исследования или же нет? Всего Саше было известно о шести участниках эксперимента, это если считать вместе с Барчуковым. Но принимал ли он сам таинственную вакцину от всех болезней, якобы изобретенную учеными из лаборатории Прохора Степановича? Что-то Саша в этом очень сильно сомневался.
Лиственница тоже ничего не могла прояснить на этот счет. Ей дядя про эксперимент в Н…ске таких подробностей не рассказывал. Просто упомянул, что эксперимент проводился и он про него знал. И что после этого эксперимента ОНИ не дают дяде Сене ни сна ни продыху.
– Как бы там ни было, четверо участников уже точно мертвы. Хотя врачи их смерть насильственной не считают, все они погибли из-за инфарктов и инсультов.
– Точно так же, как наши лабораторные мыши и другие животные! – воскликнул Герман. – Многие показывали положительную динамику, состояние здоровья и жизнедеятельность всех органов улучшалась, но затем они все равно погибали. Вакцина наносила непоправимый вред сосудистой системе, делая ее слишком хрупкой. Отсюда кровоизлияния в разных частях организма и скорая, увы, неизбежная смерть.
