Так или иначе, а мамаша явилась не просто так, а точно зная, что найдет в пустой квартире Анечку. И вела она себя слишком уж агрессивно, явно успела накрутить себя за время пути. Уж не было ли это появление и отъезд самого Гоши хорошо спланированной акцией, направленной на то, чтобы избавить дорогого сыночка от повисшей на его шее обузы в виде беременной подружки?
На этот вопрос Саше смог ответить Юра. Помощник следователя проявился уже после окончания поминальной трапезы, когда все гости разошлись и сама Саша собиралась ехать домой.
Юра возник словно бы ниоткуда и сразу же сказал:
– Представляешь, мне только что звонила мать нашего женишка. Устроила мне форменную истерику. Верещала так, что я думал, у меня голова взорвется от ее ультразвука.
– И чего она хотела?
– Правильней сказать, чего она НЕ хотела. Она требовала, чтобы мы оставили ее мальчика в покое. Чтобы не ворошили эту давнюю историю. Дескать, после нашего вчерашнего разговора с Гошей у парня резко ухудшилось состояние здоровья, сегодня его вынуждены были положить в больницу. И врачи диагностировали резкое обострение течения болезни, которая вроде бы находилась в ремиссии.
– Чем же он болен?
– Я выяснил. Не у его матери, конечно. Высказавшись, она сразу бросила трубку. Но я позвонил в больницу и узнал, что у парня онкология.
– Он же совсем молодой!
– И что? Болезнь никого не щадит. Состояние пациента врачи оценивают не слишком оптимистично. По их словам, без донора костного мозга парень вряд ли выкарабкается.
– В доноры обычно берут кого-нибудь из родителей или близких родственников.
– Не в этом случае. Никто из членов семьи не подходит. А искать донора со стороны… Это задача со многими неизвестными, и не факт, что донор подойдет. В общем, ситуация у них катастрофическая. И где-то я понимаю истерическое состояние матери парня.
– А ты бы ей сказал, что эта болезнь ее сына вполне может быть расплатой за то, как она поступила с Анечкой! Ведь она фактически обрекла на смерть не только мать своего внука, но и самого внука.
– Можешь мне не верить, но я именно так ей и сказал.
– И что?
– Знаешь, мне показалось, что она испугалась.
– Испугалась?
– Да, сначала повисла такая долгая пауза, словно бы у нее перехватило дыхание. А потом она начала кричать, чтобы мы не смели копаться в этой истории, что ее сын не имеет к ней никакого отношения, и она тоже понятия не имеет, что случилось с девчонкой!
– То есть она призналась, что выгнала беременную девушку из своей квартиры, велела ей идти домой и забыть про Гошу?
– Да, но она начисто отрицает свою причастность к смерти девушки и ее ребенка.
– Погоди, погоди… То есть мамаша знает, что Анечка и ее малыш погибли при родах?
– Получается, что знает.
– Или это ты ей сказал?
Саша уже имела разговор с Юрой, которому вкратце передала сделанное Петром Карловичем признание.
Но Юра категорически отверг предположение Сашеньки:
– Нет, маменька уже сама все знала.
Знала, но при этом мамаша ничего не сказала своему сыну! Ведь разговор с Гошей показывал, что парень не знает о том, что его возлюбленная и новорожденный сын погибли. Почему же мать скрыла от Гоши правду? Пожалела его неустойчивую психику? Не хотела травмировать страшной новостью и предпочла оставить сына в заблуждении об истинном положении дел с его Анечкой и ребенком?
Сашенька глубоко задумалась. Что-то в этой истории с умершей роженицей и ее младенцем не складывалось.
– Получается, что мать Гоши не была так уж безучастна к судьбе Анечки и ее младенца. Наверное, совесть все-таки мучила женщину за то, что она выгнала глубоко беременную девушку из дома, поэтому она и навела о ней справки. А возможно, сделано это было по требованию самого Гоши, который не мог не волноваться, как там его Анечка и их совместный ребенок. Видимо, стресс, полученный им вследствие неизвестности судьбы своей любимой и младенца, и дал толчок к началу болезни.
От этих мыслей ее отвлек голос Юры:
– Но вот что интересно, – произнес сыщик, – я навел справки в том родильном доме, в котором якобы рожала Анечка, но ее имени в списках рожениц не обнаружено.
Дату родов и номер родильного дома Петр Карлович назвал совершенно четко и без малейшего напряжения памяти. По его словам, это были такие события, которые он ни забыть, ни тем более перепутать никак не мог. Саша сообщила информацию Юре, еще находясь в ресторане, и Юра, как оказалось, даром времени не терял.
– С самими роженицами дела обстояли следующим образом. Пятеро женщин родили с помощью кесарева сечения, остальные самостоятельно. Среди них имелась лишь одна неизвестная без имени, она же и скончалась в процессе родов от порока сердца. Девушка была совсем молода, не старше шестнадцати лет.
– Так это Анечка и есть!
– Но все дело в том, что эту роженицу опознала ее мать, которая и забрала тело с целью его захоронения.
– Мать – это Хелена? Получается, она знала о том, что случилось с Анечкой?
И Саша осеклась. Если Хелена о смерти дочери знала и тело умершей Анечки было официально выдано матери для захоронения, то и следствию, которое велось по факту исчезновения Анечки, должно было быть об этом известно. Однако ни в одном протоколе по этому делу не зафиксирован факт смерти Анечки. Девушка исчезла, ее искали и признали без вести пропавшей. Пропавшей, но не погибшей.
– Тут возникает какая-то неувязка. Погибшая роженица проходит по документам совсем под другим именем. Некая Алиса Семенова восемнадцати лет. Но при этом нигде в документах я не нашел хотя бы копии паспорта покойной. Я попытался разыскать родственников этой Алисы Семеновой, но нигде не сумел найти информации о ней.
– Как это?
– Ну, тело было выдано матери погибшей, и на этом следы его теряются.
– Какое нам дело до этой Алисы?
– Вроде бы никакого, но других умерших рожениц за этот период в интересующей нас больнице не было. Не мог Петр Карлович напутать?
– Исключено!
– А… сознательно солгать?
– Зачем ему это?
– Не знаю… Например, желание отомстить?
– Отомстить? Кому? Своему лучшему другу и его дочери?
– Они ведь с Хеленой – матерью Анечки были в свое время женаты, но потом она подала на развод и ушла от него к Сергею, своему второму мужу.
– Кто женаты? Хочешь сказать, что Петр Карлович был женат на дочери своего друга?
– Ты удивлена?
– Я слышала, конечно, что Петр Карлович был влюблен в Хелену, но чтобы женат…
И тут Сашенька вспомнила историю, которую ей за чашкой чая поведал Гена. Историю любви одного мужчины к дочери своего друга. Так вот о ком в ней шла речь. Не какие-то там абстрактные и незнакомые Сашеньке люди, а вполне конкретные участники драмы.
