Завязалась драка, а мы с братом и те новобранцы, которые, все же, умудрились, как и мы, выжить, спокойно одевались, не обращая внимания на потасовку, в которой участвовало уже несколько человек. Видимо, у каждого из парней была своя группа поддержки.
— Вы, двое, свалили отсюда!
Я от удивления аж рот раскрыл! Это что, сейчас в наш адрес прозвучало?! Я обернулся и увидел двух крепких парней, смотрящих на меня с Лихтом. Не таких громил, как тот, что сейчас дрался, но все же они были довольно крупными и плечистыми.
Мы с Лихтом продолжали молча смотреть на этих двух самоубийц.
— Вы чего уставились?! Онемели, что ли, от страха?! Свалили отсюда, и резче! Это теперь наши места! — не унимались придурки.
Ну, подобное мы терпеть не собирались. Два одновременных удара руками от меня и Лихта влепили этих двоих в тех, что делили лучшее, по их мнению, спальное место. И все четверо впечатались в стену. Говорить не хотелось ни мне, ни брату, поэтому мы просто продолжили собираться, зато тем парням, что прибыли с нами, видимо, не хотелось вновь смотреть на потасовку, и один из них громко скомандовал:
— Рассосались все по свободным местам! А тем, кто не понял, я лично кости переломаю! И запомните, на построении нужно быть всем, вне зависимости от того, кто как себя чувствует. Дальнейшие инструкции получите от ветерана! Выполнять!
— А ты, кто та… огкх-х-х… — начал, было, один из новоприбывших, что стоял недалеко от того, кто только что отдал приказ. Но, тут же получив смачный удар под ребра, слегка подлетел и рухнул на пол.
Мы отправились умываться, парни с нашего призыва пошли с нами, а новоприбывшие начали потихоньку рассасываться, занимая свободные места.
— Говорят, вас определили к двухмесячникам? — поинтересовался все тот же парень.
— Да, — ответил я.
— Я видел, как вас ГрафьЁ тренирует, неужели там, куда вы ходили, все так жестко? На вас же к ночи живого места не было, я вообще не понимаю, как вы еще живы!
— Там еще хуже. Я и сам не могу понять, как мы умудрились выжить в первой вылазке.
— А кого вы встретили?
Я посмотрел парню в глаза.
— Не хочешь — не говори. Я не настаиваю, — парень примирительно поднял руки.
— Глоды, младшие погонщики, арахны, адские гончие, низшие демоны.
По мере перечисления наших противников глаза у парня становились все шире и шире.
— Как вы вообще выжили? Это же невозможно! Вас что, ветеран спас?
— Нет, ветеран не вмешивался до тех пор, пока мы не встретили одного довольно необычного низшего демона со свитой из таких же низших демонов и адских гончих. Вот тогда он и попытался перехватить этого странного хаосита, но попал в засаду с одним из свиты и всеми адскими гончими. Остальные достались нам. Как мы тогда выжили, я не знаю. Хвала Создателю! Другого объяснения у меня нет.
— И поэтому вас так гоняют?
— Нет, не поэтому. Ты же видел наши кисти во время тренировок?
— Видел.
— Ветераны считают, что мы с братом демоны, поэтому нас тренируют по особой методике, чтобы мы не превратились в одну из тех тварей, с которыми сражаемся.
— Из вас хотят сделать кого-то на подобие того, кем является ГрафьЁ?
— Да. Только он демоническое отродье. Они на ранг ниже низших демонов.
— А вы какие?
— Не известно. Смогут определить только, когда мы с Лихтом полностью сменим ипостась.
— Ясно, надеюсь, вы станете ветеранами! — высказал свое пожелание парень и, вытеревшись, покинул умывальню. Мы последовали его примеру. Я в очередной раз не стал спрашивать, как его зовут, а он и не представился. Все мы прекрасно понимали, что дружбу здесь лучше не заводить. Смерть друзей — это лишние переживания, которые могут, кого угодно погрузить в пучину отчаянья, и под воздействием инфернальных эманаций ты легко можешь безвозвратно превратиться в инфернальную тварь.
Однако, все же, новобранцев из шестой звезды мы с Лихтом считали уже не просто товарищами, они были нам настоящими друзьями.
Спустя еще две седмицы мы всей звездой и с ГрафьЁм сидели в бассейне с водой из горячего источника — раскладывали камешки, анализировали наши тренировки. Сегодня ГрафьЁ и Падший специально отпустили нас пораньше. Необходимо было провести работу над ошибками. Поэтому, придя вечером в купальню, мы невольно стали свидетелями интересного события.
В купальню на полусогнутых ногах, дрожа от страха, зашел худой и бледный новобранец из последнего поступления. Он забрался в противоположный бассейн и, усевшись в угол, стал что-то бормотать себе под нос. Мы все дружно проследили за ним взглядом, после чего опять принялись за анализ.
Сначала бедолага что-то бубнил, потом у него начали стучать зубы, и бубнеж стал громче.
— Господин ветеран, вы не в курсе, что так напугало этого парня? — поинтересовался Лихт.
— На их звезду напали глоды и сожрали всех его товарищей прямо у него на глазах. Он успел спрятаться, а потом кое-как смог добраться назад.
— Понять не могу, чего они все так боятся мелких тварей? — удивился я.
— Не все до портальных застав были охотниками на монстров, и не все имеют вторую ипостась демонического отродья, не говоря уже про демонов, — пояснил мне брат.
— Но до того, как мы стали охотниками на монстров, мы ведь тоже сражались. И кротокрысы, и дургАны, и пустынные животные, в конце концов. Мы же при этом не боялись.
— А как часто тебе ломал кости при этом? Или, может, ты с тяжелой раной пролежал долгое время? Да и не стоит исключать такую составляющую, как инфернальные эманации.
Тут я вспомнил, что однажды мне и самому было страшно за себя. Впервые в жизни.
— Да, пожалуй, ты прав, брат. А кто он?
— Вроде как простолюдин, — ответил Джант и посмотрел на ГрафьЁ. Тот кивнул и добавил:
— Кому-то сильно помешал в деревне, а, может, и был подленьким, и от него избавились.
Бормотание парня становилось все громче, и мы уже могли разобрать, что он говорил.
— Нет… нельзя… нельзя… нам не победить… нужно… нужно перейти на его сторону… Хаос силен… очень силен… нам не победить… если встать на его сторону, он простит… он примет… я же еще никого не убил из его творений… он примет…
И тут этот бедолага, видимо, окончательно уверовав в свои слова, стал обращаться в хаосита.
Конечно, из такого подленького слабака демон не получится. Сначала у него начали расти резцы, потом пальцы вытянулись и выросли когти, затем он еще больше сгорбился, и его тело принялось зарастать шерстью, а лицо стало вытягиваться и превращаться в крысиную морду.
Мы с братом сидели, открыв рты, а остальные взирали на смену облика с интересом.
