– Огонь!
– Огонь!
– Огонь!
Интервалы были разные, но Рэм уже приноровился к дыханию сержанта в наушниках.
Команды он не считал, это выбивало из ритма.
– Стоп! – выдохнул Эрг. – Криворукая обезьяна – это и есть человек! Все осознали? В третьем кармане – кто? Башку задрать и посмотреть свой номер!
Рэм поднял голову.
– Я в третьем.
– Я – это покойный император, Аарон Август? – ядовито поинтересовался сержант.
– Рэм Эффри Стоун.
– Вылазь и убирайся. Остальных буду гонять, пока не позеленеете. Или пока восемь раз подряд не отработаете нормально.
– Куда убираться? – растерялся Рэм.
– Куда хочешь. На сегодня свободен. Отдыхать иди.
Люк открылся. Рэм отстегнулся и вылез.
Платформа с Эргом парила где-то под потолком. Больше в ангарчике не было никого.
Оставалось идти отдыхать. Например, к техникам.
Рэм улыбнулся. Голова у него немного кружилась – карман двигался резко, с перегрузками. Сейчас райские олухи точно позеленеют…
Он вышел в коридор, сориентировался и пошёл в сторону малого ангара.
Идти в малый ангар через большой было долго, и Рэм решил срезать угол. Он уже немного представлял себе, как устроена станция.
Повернул раз, другой, вышел в широкий радиальный коридор. Такие лучами разбегались от центра станции.
– А ну иди сюда, мелкий! – окликнули его сзади.
У овальной железной двери стоял десантник. Он был без экипировки, а форменные комбинезоны у спецоновцев почти одинаковые, но рост и разворот плеч не давали усомниться – парень из прибывшей вчера бригады десантников.
На носу у него был косой шрам, отшлифованный слегка, но довольно заметный, короткие волосы стояли торчком, как щетина.
– Иди, постой тут десять минут! – приказал десантник.
– А что нужно делать? – растерялся Рэм.
Он не знал, что это за дверь. На ней был жидкокристаллический экран с цифрами и полосками. И полоски эти двигались.
– Просто стой смирно. Я отолью и вернусь, – напутствовал его десантник и быстро ушагал по коридору, свернув направо.
Рэм сверился с коммуникатором, где набросал по памяти план станции. В том направлении действительно был санузел.
Стал рассматривать дверь. Она была основательной. Даже слишком. Цифры постоянно менялись, а из разноцветных полос активно двигалась только жёлтая. Она то чуть поднималась, то опускалась ниже серединной отметки.
Что же это за дверь?
Пощупал – сталь, а не пластик. И стена в этом месте была стальная.
– А ты что тут делаешь?! – раздалось у него над ухом.
Пацан повернулся. Перед ним стоял начальник станции, которого дядя Серёжа и Астахов называли Марвином.
Крепкий хмурый мужик, которого Рэм видел только мельком. Станция была старенькая, начальник был постоянно в бегах – то летал на грунт, то к неведомому руководству, выпрашивая что-то.
– Что ты тут делаешь, я спрашиваю!
– Стою, – растерялся Рэм.
Он хотел сказать, что десантник попросил его подежурить возле дверей, но Марвин не дал рта открыть.
– Стоишь? – взревел он. – В реакторной зоне? Ты у нас кто? Диверсант? А дежурный где?
Рэм помотал головой:
– Я не…
Однако как собеседник он для начальника станции больше вообще не существовал.
Марвин стукнул согнутым пальцем по спецбраслету:
– Где дежурный реакторной зоны? Какая собака туда десант поставила? Почему – десант? Я тут никакого десанта не вижу! Я тут вижу какого-то левого щенка из рекрутов!
Он с раздражением поднял глаза и уставился на Рэма:
– Тебя кто сюда поставил?
И Рэм понял, что ставить «сюда» его было никак нельзя. Тем более десантнику.
Если это реакторная зона, сюда спецдопуск нужен. Значит, попадёт сейчас и ему, и десантнику. И неизвестно, кому больше.
– А ну, пойдём! – Марвин схватил его за шиворот.
По коридору навстречу начальнику станции уже бежал техник.
– Показания проверь, – буркнул Марвин и поволок за собой Рэма.
Впрочем, недалеко, втолкнул в соседний технический бокс.
Там была уборочная машина, какие-то тряпки, мотки толстенного провода в огромных бобинах, стальные стержни, покрытые кукурузинами дутой изоляции.
– Ты что там делал?!
– Ничего, просто стоял!
– Коммуникатор сними и разблокируй. Клади на стол. Что у тебя там?
Рэм пожал плечами.
– Последние записи покажи. Это что? План базы??!
– Нужно же мне тут как-то передвигаться? – ответил Рэм и отлетел к стене, получив пощёчину. В голове зазвенело.
– Куда тебе надо передвигаться? Признавайся, шпионишь тут? На кого? Ты зачем записался в спецон? Шпионить?
Рэм понял, что оправдываться бесполезно. Начальник станции его просто не слушал.
Он замахнулся, и Рэм зажмурился.
– Зачем ты записался в спецон?!
Решив, что пощёчины мало, Марвин схватил его за воротник и встряхнул.
– Мне больше некуда было! Родных у меня нет! – выкрикнул Рэм.
В бокс быстро вошёл Астахов.
– Что случилось? – спросил он Марвина, но глядел на Рэма.
– Да я бы сам хотел знать! Иду мимо реакторной, дежурного нет, а это чучело – дверь разглядывает. Ты хочешь, чтобы он взорвал станцию?
Астахов нахмурился.
– Ты что там делал, рекрут?
Рэм опустил голову и стал изучать привычный пупырчатый пол. Лицо горело.
Сдавать десантника было нельзя, но что делать – он тоже не знал. Время тянуть? Может, тот, со шрамом, сам сейчас явится?
– Избаловал ты их, – сказал Марвин и вынул из кармана длинный цилиндрик, похожий на фонарик.
– Ты что, очумел? – нахмурился Астахов. – Убьёшь же!
– Ладно! – Начальник станции одним движением отмотал от бухты кусок изолированного провода, провёл по краю, обрезая конец.
Дёрнул за плечо Рэма:
– А ну, повернись!
И в следующую секунду по плечу и позвоночнику Рэма прокатилась огненная полоса. Он выгнулся и закусил губу. Боль была острая и горячая. Казалось, что спину прожгло до костей.
– Что ты там делал?
Следующим ударом Рэма швырнула на стену. Он не упал только потому, что успел схватиться руками.
