Но что могло случиться на станции? Мороженые куры мутировали и напали на швартующегося по пьяни Илинга?
Рэм вздохнул, нажал «отправить письмо»… И с изумлением уставился в экран. Письмо покраснело и ушло в архив.
Он открыл меню подключений. Связь… И была, и её не было! Письма не приходили и не уходили.
Глушат свою же почту? Зачем?
Рэм покопался в настройках, но это ничего ему не дало. Связь была. Он видел Дерена, его маячок мигал в соседней каюте.
Видел другие маячки ещё незнакомых людей. Они были окрашены в цвет профессии — жёлтые маячки техников, синие — дежурных, зелёные — десантников, фиолетовые — пилотов.
Корабль казался огромным. Рэм понимал, что он не намного больше станции. Просто населён гораздо плотнее, и из-за этого возникает ощущение какого-то человеческого муравейника.
Плюс целых три основных ангара и два на консервации. Плюс куча «общественных» помещений для еды, спорта, обучения и развлечения команды. И автоматические цеха-принтеры по производству всего необходимого кораблю: от одежды до запчастей.
А ещё оранжерея. Два бассейна — открытый и крытый, вроде хемопластикового мешка, наполненного водой. Второй был, наверное, для тренировок лётного состава.
Не говоря уже про кучу личных и общих кают, технических и подсобных помещений, боксов.
Чем дольше Рэм изучал устройство «Персефоны», тем больше она напоминала ему маленький город.
Пока возился со спецбраслетом, захотелось сразу и есть, и отлить.
Санузел в каюте тоже оказался похож на подобный на корте. Просторный, с капсульным душем и вакуумным туалетом. Понятно, космос же.
Вообще вся мебель в каюте фиксировалась на случай невесомости. Сейчас на корабле сила тяжести была, но не факт, что это надолго.
Рэм видел — в кровати можно пристегнуться, надеть кислородную маску и даже самостоятельно подключиться к капельнице. (Чтобы уснуть, наверное?)
В целом Рэму понравилось на новом месте всё, кроме первого пилота.
Не повезло…
А ведь тот, что его привёз, сержант Лившиц, тоже один прилетел? Почему к нему не посадили?
А почему вообще Лившиц один прилетел? Может, его второй недавно погиб?
От этих мыслей Рэму есть расхотелось, и он опять лёг на кровать.
И тут мембрана внутренней двери дрогнула и окрасилась в красный.
Рэм вскочил. Сообразил, что он должен открыть дверь, но как?
Браслет согрелся: «Коснись маячка на экране браслета, того, который мигает».
Рем понял, коснулся, и мембранная дверь разошлась, пропуская Дерена.
— Не нужно лежать в обуви на кровати, тебе же там потом спать, — сообщил пилот, быстрым взглядом охватывая каюту Рэма.
— Я не… — Рэм вспомнил, про «не надо мне врать». Дерен видел, что постель смята, а обуться бы пацан не успел. — Я нечаянно.
— Пошли я тебе столовую покажу, — Дерен перевёл взгляд на Рэма и нахмурился. — А тебе умыться и переодеться в голову не пришло?
— Но во что?
Пилот открыл санузел и показал на пакеты в нишах хозяйственного отсека.
— Я не заметил, — развёл руками Рэм.
— Хорошо. После обеда прими душ и переоденься.
— Зачем?
— Ты на корабле. Это — замкнутое пространство. Тут плохо понимают тех, от кого пахнет потом или нечищеными зубами.
— А можно, я сам в столовую схожу, чтобы… — хотел огрызнуться Рэм и осёкся, наткнувшись на пристальный взгляд пилота.
— Чтобы не стеснять меня своим видом? — уточнил тот, и непонятно было, издевается он или нет. — Это завтра. А сегодня — пойдёшь со мной.
Дверь, ведущая в коридор, открылась.
— Идём, — сказал Дерен.
Рэм вздохнул. Ну что ещё оставалось делать?
Шёл пилот быстро. Рэм не сразу приноровился к его стремительному шагу.
В коридоре, где находились и каюта Дерена, и капитанская, было пустовато, но когда они свернули в боковой коридор, знакомцев нашлось много.
Какие-то люди, на браслет пацан посмотреть не успевал, кивали Дерену или здоровались с ним. С доброжелательным любопытством смотрели на Рэма.
Они поздравляли Дерена с выздоровлением не понять от чего, хлопали по плечу.
Пилот терпел. Это было так явно написано у него на лице, что Рэм поостерегся бы его вот так хлопать. Но, видимо, больше никого на крейсере мрачная физиономия Дерена не пугала.
Рэм никак не мог понять, что у пилота за манера такая: смотреть на всех волком? И всегда ли он такой мрачный?
— Какая еда тебе нравится? — спросил Дерен, когда они с Рэмом вошли в лифт. — В обед даже в общей столовой хороший выбор. Но ты имеешь право бывать со мной в офицерской.
Рэм вспомнил, что он сегодня уже обедал и улыбнулся.
— Да, я знаю, — кивнул Дерен. — Корабельное время отличается от системного времени станции. Сегодня у тебя будет длинный день. Тебе нужно будет пораньше лечь спать.
Рэм кивнул, чтобы не отвечать. Спать ему не хотелось, врать тоже.
Лифт пошёл было вниз, потом просел и понёсся горизонтально.
Пацан улыбнулся — таких странных лифтов ему ещё не попадалось.
— Он не только вверх-вниз ездит?
— Да, — выдавил Дерен.
Если не по делу, то говорил он словно бы через силу. Но ведь и не возмущался? Может, не будет злиться, если его порасспрашивать?
— А почему так? — осторожно начал Рэм.
— Здесь нет эскалаторов. При переполяризации или обстреле — они могут быть опасны.
— А лифт не опасен?
— Это труба с воздухом. Если труба лопнет — угрожающей ситуации не возникнет.
— Он блокируется, когда корабль стреляет?
— В этом нет необходимости. Пневмолифт — штука вообще безопасная. Только если начнётся пожар, тогда и его обесточат.
— А бывает пожар?
Они вышли из лифта в коридор, где были те же светло-серые переборки, и Дерен, пользуясь этим, вопрос проигнорировал.
— А мы вот в эту столовую? — Рэм вызвал план корабля над браслетом.
Вопросов у него было ещё предостаточно. Самых разных. Не смущали его и короткие неохотные ответы.
— Вот сюда.
Голограммка мигнула, но Рэм не успел рассмотреть.
— В буфет? — уточнил он.
— Нет, левее, там написано кафе, на самом деле это, скорее, офицерская столовая. Здесь есть и комплексные блюда, но можно что-то заказать отдельно, как в кафе. Ты можешь есть, где угодно. Имеешь на это полное право. Но помни, что в офицерской можно наткнуться на капитана. Новички его опасаются.
