— А кого вы тогда в развалинах ловите, если все жители — под землёй? — спросил Рэм. — Я же правильно понимаю: в городах жила исключительно обслуга заводов? Без семей? Заводы — военного назначения, значит, и обслуга — люди условно военные. А гражданские тут откуда? Если и были, давно должны быть эвакуированны.
— Ну, так-то оно да, — сержант Добрый почесал отросшую щетину. — У этих-то семей нет. Но прошлый Администрат…
Рэм и сержант обходили по периметру хорошо обустроенный лагерь: новенькие палатки на двадцать бойцов, столовая, площадка для игры в мяч. Десантники хорошо устроились, почти отдыхали.
В руку сержанта ткнулась выбежавшая из-за палатки собака, завертелась вокруг, выпрашивая лакомство.
Рэм улыбнулся:
— Местная?
— Прибилась, ага. Парни её балуют, а уйдём на орбиту — с собой не возьмёшь…
Собака была некрупная, рыжая, с вытянутой мордой.
— На лисицу похожа, — сказал Рэм, протягивая ладонь, чтобы собака её обнюхала.
— Да так вот и зовём — Лиска, — пояснил сержант. — Ласкается ко всем.
Собака и вправду оказалась ласковая и сразу признала Рэма за своего.
— А у нас на крейсере есть собака, — сказал он, наглаживая мягкую рыжую спину. — Откуда она здесь?
— Да оттуда же, — сержант махнул волосатой рукой в сторону развалин. Я говорю же — Администраты. Удумали, что на Прате дёшево держать военизированные приюты. Вот приютских и ловим иногда на развалинах.
— Детей? — переспросил Рэм.
— Доростков.
— И куда вы их?
— Да никуда. Допрашиваем и отпускаем. Нету по ним никакой команды. Может, и шпионят, но не убивать же? Да я вам показать могу. Поймали с утра одного. Замполич приказал передержать до заката, а то по этой мелочи и свои бывает стреляют. Мы же не звери какие.
— Лиска! — закричал дежурный. — Жрать!
Собака благодарно ткнулась в ладонь Рэма носом и унеслась к палатке-столовой.
— Вы ужинали, господин пилот? — спросил сержант. — А то прикажу, чтобы накормили.
— Покажите сначала вашего пленника, — попросил Рэм.
Всё-таки Дерен велел наблюдать, а это — хоть какая-то достопримечательность. Не камни же изучать?
* * *
Прекрасный помпезный «Гойя». Белые переборки. Палуба пружинит под ногами. Шумит магнитка — сила тяжести почти планетарная. Здесь не надо столько пахать в спортзале.
На «Персефоне» тоже бывает нормальная сила тяжести, когда она на рейде. Висит где-нибудь на орбите, но такое в спецоне нечасто.
Если корабль постоянно перемещается, нет времени на калибровку орбиты, и тяжесть на корабле бывает — как повезёт. В пределах терпимого, конечно, но не всегда комфортного.
А вот на «Гойе» имеется пятый реактор — магнитный. Создающий собственное ядро тяготения. Только сражаться с таким реактором, если он активирован — безумие. Ну, так «Гойя» и не сражается…
— Ты чего такой задумчивый, Вальтер. Как там дядя, здоров? — спросил комкрыла, жестами разогнав ординарцев. — Пойдём-ка ко мне, в капитанскую? Давно я тебя не видел…
— Дядя — жив и здоров, — рассеянно отозвался Дерен, разглядывая развешенные в холле перед капитанской картины — голомозаика и проекционная живопись.
Никакого «дяди» у Дерена не было. Комкрыла намекал на главу союза Борге, саттара Изури Гойиа. Мало кто знал, что «Гойя» получил имя совсем не в честь древнего художника.
Я — Гойя!
Глазницы ворóнок мне выклевал вóрог,
слетая на поле нагое.
Я — Горе.
Я — голос
войны, городов головни
на снегу сорок первого года.
Я — голод…
Вальтер читал и про погибший в древности корабль «Гойя», ещё не звёздный, и про далёкую войну. Общее с текущей у неё было одно — голод. И имя саттара — главного человека в союзе. Учителя.
— О чём ты думаешь, Вальтер? — спросил комкрыла, отсылая дежурного. — Садись. Я помню, что ты любишь йилан. Что у тебя стряслось?
Генерал правильно понимал цель визита: младший равной ступени обращался за помощью и советом к старшему. Но проблем он не видел. Следил за карьерой младшего и знал, что всё у того более-менее в порядке.
— Я думаю про войну на Прате, — Дерен взял предложенную кружку. — Мне не нужны полномочия, они у меня есть. Но нет понимания сути вопроса.
— Шоколад? Фрукты? — спросил комкрыла и улыбнулся. — О, я знаю! У меня есть келийские орехи в сахаре. Тебе нравились когда-то. Сейчас!
Он подошёл к стенному шкафчику.
— Нас кинули на Прат… — Дерен с улыбкой принял и раскрыл коробку с лакомством. — …как всегда с заданием: «сделать то, я не знаю, что». Капитана в секторе нет, а я незнаком с проблемой Прата. Мне нужен совет. И развединформация.
Комкрыла сел рядом с Дереном за плавающий столик.
— Развединформация по Прату скудная, им занималось непосредственно северное ведомство. Это — военная история.
Дерен кивнул, понимающе. Производство на Прате было стратегического значения. Хотя в мирное время взрывчатка и импульсные генераторы с Прата использовались в строительстве, но понятно было, как их можно использовать во время войны. И секретность была соответствующая.
— Значит, Империя всегда предполагала войну на планетах? И выпускала товары двойного назначения?
Война на планетах была дикой идеей. Зачем уничтожать то, что построено?
Но дурные времена были описаны в старинных книгах Земли, и вот они пришли.
— Скорее, разработки вела военные. Ты ешь, — попросил комкрыла. — Я постараюсь тебе помочь, но мне нужно занять этой идеей службы. Собрать всё в одну кучу. Не так много мы знаем, Север информацией теперь тем более не поделится, но кое-что удалось раскопать.
Глава 6
Рэм, ведомый сержантом со странным прозвищем Добрый, с удивлением понял, что вырулил не к какому-нибудь каменному мешку в развалинах, а к обычной палатке. Маленькой, вроде капитанской.
У палатки скучал дежурный, изобразивший при виде Доброго сугубое служебное рвение: вытянулся и физиономию кирпичом сделал: «Куда, мол?»
Добрый сунул ему под нос браслет и отдёрнул полог палатки, предлагая Рэму войти первым.
Тот подвоха не уловил. Дерен его за два года отучил от постоянной насторожённости и ожидания подначек.
Лейтенант розыгрышей не любил, подловить Рэма на незнании корабельных правил не пытался и другим не давал.
Сержанты, конечно, пробовали. Не без этого. Как же новичка не подставить?
Чуть ли не в день своей легализации, когда всем стал известен настоящий возраст Рэма, или на следующий, он попался в ангаре одному из сержантов по личному составу. И тот начал его грозно пытать:
