— Контрабанда? Наркотики?
— Груз военный, госпо...
— И кому он с-сейчас нужен?
— Это порошок для светочастотных установок, господин капитан. Он подразумевает не только военное назначение.
— Вот как? И кто заказал этот груз?
— Не могу знать.
— Прекрас-сно. Прикажите связис-сту перевес-сти видеос-связь на капитанский пульт. И… — Рюк Хилинг перешёл на шёпот, вливая в голос холодный аристократический яд: — Брыс-сь из ложемента! Я с-сам поговорю с-с твоим наглым парнем.
Сержант Мейдек застыл, хлопая глазами. Оказывается, он ещё и стекленел от волевого насилия.
Какая ирония…
— Идите, готовьте шлюпку, — сказал глава Торгового альянса, меняя тон на обычный.
— Какая будет охрана, г-господин капитан? — растерянно проблеял сержант Мейдек. Его била дрожь.
— Хаик и Глис-с прекрас-сно меня проводят.
Капитан Хилинг имел в виду двух своих алайских охранников.
— Но там же бандиты! — совсем растерялся дежурный.
— Вы определитес-сь уже, с-сержант, там бес-ситс-ся с-тарший Дис-сталь, или таки бандиты напали на корт? — шипяще рассмеялся Рюк Хилинг. — С выродком, которому с-сломали челюсть, я как-нибудь с-слажу.
— Но реактор на корте дестабилизирован…
— Ты, щенок, хочешь предложить мне, чтобы я кого-то боялс-ся? — взревел капитан так, что дежурный шарахнулся от него и влетел в нишу для кулера.
Рюк Хилинг смерил его ласковым взглядом и указал на дверь.
— Готовьте шлюпку, с-сержант. У вас пара минут!
Глава 27. Кто кого переиграл?
Пассажирский корт, следующий по маршруту «Аннхелл — Питайя — Аскона».
Навигаторская
Дежурный связист «Морского конька» прорезался, когда Кифара избéгал уже всю тесную навигаторскую и выскочил в коридор.
— С вами будет говорить глава Торгового альянса капитан Рюк Хилинг, — пояснил дежурный скупо, и картинка сменилась.
Лицо капитана Хилинга было невозможно не узнать, если оно хоть раз попадалось в дэпах — зеленокожий, разодетый как на маскарад... А уж его репутация…
Рэм, впрочем, дэпы просматривал редко, а вживую ему с капитаном «Морского конька» встречаться пока не приходилось.
Он слышал только, что Рюка Хилинга часто используют как гаранта в спорах между имперцами и экзотами. Ходили слухи, будто капитан слово держать умел. А больше от него сейчас ничего и не требовалось.
— Капитан Хилинг, — представился зеленокожий без малейшего акцента. — С-скем имею?
Он чуть-чуть иначе произносил букву «эс», но это была не шепелявость. Звук был чистым и на соседние «зэ» или «ще» это «шипение» не распространялось.
— Рэм Стоун, пилот спецона.
Сейчас Рэм ответил нормально, как мог бы и в первый раз. Но у него имелись свои идеи насчёт того, как положено торговаться.
— А почему вы в навигаторской рубке? — спросил капитан Хилинг, бесцеремонно разглядывая доступный ему кусок каюты за спиной Рэма.
— Корт пытались захватить бандиты, нам пришлось отбиваться, — спокойно пояснил парень. — Капитанская рубка сейчас в нерабочем состоянии, к сожалению. Я перенёс управление в навигаторскую, хотя корт не очень к этому приспособлен.
— Как я понимаю, другого специалиста по навигации на корте нет? — уточнил Рюк Хилинг, переключаясь на изучение физиономии Рэма. — И оборону тоже организовали вы?
— Так точно, — коротко кивнул парень.
— Так это вы сломали челюсть Лейнеку Дисталю из Дома Оникса? — осклабился капитан «Морского конька».
— Я.
Капитан спрашивал напрямую, и парень отвечал ему тем же.
— А почему вы не захотели принять нашу шлюпку?
— Мы предполагаем, что вы заберёте у нас бандита и попытаетесь замять скандал. А я хочу, чтобы он сидел. У нас много людей из охраны погибло. Погиб капитан корта, говорят, ему оставался какой-то год до пенсии. А двоим гражданским эти клоуны перерезали горло. От уха до уха.
— Это нехорошо, — согласился Рюк Хилинг. — Но и не выдавать Дому человека его крови — тоже нехорошо. Паттеран Дома Оникса не может «сидеть», это попросту невозможно.
— Так вы и не Дом, чтобы это решать, — пожал плечами Рэм. — Долетим до Асконы, а там разберёмся.
Рюк Хилинг вдруг рассмеялся, и Рэм замолчал, хмуро глядя в экран. Оправдываться или отстаивать свою позицию словами он не собирался.
— Значит, шлюпку не примете? — уточнил капитан «Морского конька», отсмеявшись чему-то, понятному только ему. — А если в ней буду сидеть я?
— Со стандартной охраной? — уточнил Рэм. — Мордоворотов в сорок?
— Не нуждаюсь, — оскалился Рюк Хилинг. — Со мной будут два алайских охранника, сугубо для соблюдения приличий. И мы на месте обсудим, что делать и с вашим нелегальным грузом, и с наследником линии Дисталь. Не может быть, чтобы не существовало решения, которое устроит нас обоих. — Он помолчал и добавил на языке Содружества: — Посторонние уши мне не нужны. Ты и я. Можешь так же взять для охраны двоих.
— Хорошо, — отозвался Рэм по-имперски. — Но хочу вас сразу предупредить, что алайский я понимаю, хоть и говорю плохо.
— Какой вы недоверчивый молодой человек. — Капитан показал острые зубы. — Принимайте шлюпку! Там буду я и два охранника. Они вооружены, но этот сугубо потому, что так у них принято. Алаец без гэта — это неуважение к его статусу воина. Зато я прибуду без оружия.
— Ну, тогда я буду с оружием, а мои охранники — без, — кивнул Рэм.
И Рюк Хилинг снова рассмеялся чему-то, отключаясь.
— Что он будет тут делать? — сердито спросил Кифара, когда капитан «Морского конька» исчез с экрана. — В уши дуть и пугать нас алайцами?
Ченич поморщился. Большинство имперцев, да и многие обитатели Содружества, плохо переносили уже сам вид и запах обитателей Э-лая.
Это только в дешёвом головидео люди, встретив крокодила, разодетого в кружева и парчу, не испытывают ужаса и отвращения. В реальности же — стоит нормальному хомо узреть зелёную чешуйчатую кожу собратьев по гуманизму, ощутить острый нечеловеческий запах и увидеть в когтистых лапах оружие, как одни пугаются до поноса и рвоты, а другие впадают в ярость.
— Договариваться всё равно придётся, — дёрнул плечом Рэм. — Алайцев я видел достаточно, чтобы не агриться на их внешний вид. Но для приличия мне нужны ещё двое, кто хотя бы постоять рядом сможет.
Он обвёл глазами навигаторскую, потом вопросительно посмотрел на Ченича и Кифару.
Юрист кивнул. Ему приходилось общаться с жителями Э-лая. Не сказать, что это были приятные встречи, но потерпеть он мог. И не такое сегодня уже приходилось терпеть.
