— Вот уж кого не ожидал здесь встретить, так это тебя, — низкий мужской голос заставил дрогнуть мои колени.
Но даже не обернувшись я распознал его владельца. И удивился. Чего Максутову здесь делать?
— Доброе утро, Ваше Превосходительство.
— Доброе ли, Николай?
— А что? Унылая пора, очей очарованье. Так же классик писал.
— Давай мы отложим наш разговор о поэзии и промозглой осени в средней полосе России на другое время, — поиграл желваками Максутов.
— Как угодно, — пожал плечами я.
— Так что ты здесь делаешь? — сурово спросил Игорь Вениаминович. — Про утренний моцион можешь даже не продолжать.
— Я просто хотел навестить племянницу…
Я импровизировал на ходу. И именно тогда несколько секунд на обмозгование текущей ситуации мне выгадал сторож. Он неожиданно, в том числе для самого себя, проснулся и выскочил наружу. В сумерках, под потоками дождя, в двух завернутых в плащи господах трудно было угадать представителей дворянства. Вот сторож и не угадал. Он бросил дерзкое: «Чего здесь устроили?». И тут же застыл столбом.
Максутов колдовал собранно, быстро, причем, даже не взглянув на объект. Просто вскинул руку, словно отмахиваясь, и тут же опустил ее. Вот только за эти пару секунд я понял, что врать — самое худшее, что можно предпринять в текущей ситуации.
— Лучше не оскорбляйте меня ложью, господин Ирмер-Куликов, — холодно и демонстративно на «Вы» произнес Максутов. — Племянницу Вашего слуги выписали еще вчера.
— Значит, Вы следили за мной?
— Нет, допустил такую глупость и пренебрег этой возможностью. Посчитал, что мы делаем одно дело. Искренне думал, что ты решишь попросту сохранить сульфар, пока совершенно случайно не ощутил его присутствие где-то неподалеку..
— Ощутил…ли? — от удивления я чуть не обратился к Игорю Вениаминовичу на «ты».
— У меня с недавних пор открылись особые способности. Но что касается сульфаров, точное местоположение я найти не могу. Пришлось наводить справки, поднимать людей. И выяснилось, что некий лицеист недавно передал сульфар во владения госпиталю. Надо отметить, что старший врач — фанат своего дела. Мог бы забрать его себе, но использует для лечения пациентов. Мне сразу стало интересно — зачем именно — ты это сделал.
— Потому что я удивительно хороший и добрый человек, — мрачно отозвался я.
— И теперь ты пришел сюда. Для чего?
— Я разговаривал с одним человеком, и он объяснил, что сульфар Падшего — вроде маячка для его компаньонов.
— Я даже знаю, как зовут твоего товарища, — ухмыльнулся Максутов. — Все так. Именно это я и имел в виду, когда говорил, что было б лучше, чтобы он остался у нас.
Игорь Вениаминович вынул портсигар, вытащил оттуда пахучую вишневую сигаретку и прикурил прямо так, без всякого мундштука. Дым немного поднялся вверх и там расплылся, будто мы находились в комнате. Только теперь я заметил, что дождь продолжает идти, но нам более не досаждает. Незаметно для меня Максутов создал Сферу Неприятия.
— Можно было бы рассказать мне все сразу, — пожал я плечами.
— Для всего существует свое время и место, — ответил Игорь Вениаминович. — Тогда обстоятельства складывались не лучшим образом для подобной беседы.
— А теперь, получается, самое время и место?
— Я бы оттянул этот момент еще немного, — честно признался Максутов. — Так для чего тебе сульфар, Николай?
— Надо сделать так, чтобы этого маяка тут не было. Думаю, и Вы здесь именно для выполнения данного задания. Ведь так приказал Император?
Максутов какое-то время внимательно рассматривал меня и даже шевелил губами. Будто вспоминал нечто. И мне вроде удалось различить: «Человек, который способен изменить будущее». Это что, слоган из какой-то спортивной драмы?
— Да, Император приказал избавиться от сульфара. Вся проблема в том, что для его разрушения потребуется уединенное место, вдали от городов и деревень. А это одна из проблем. К тому же, выплеск такой энергии способен спровоцировать Разлом. А может, и не один. Что тоже нежелательно. Мне интересно, что же собирался сделать с сульфаром ты?
— Допустим, я не намерен его уничтожать. Но в этом мире сульфара больше не будет.
Что сказать, Максутов смотрел на меня так, словно встретил автора книги: «Как создать невероятную интригу на ровном месте: для чайников». Я и сам понял, что ляпнул лишнее. Наверное, меня подкупило, что и Его Превосходительство говорил открыто, в отличие от предыдущего раза. Словно не боялся, или перестал бояться.
Сейчас я ожидал подробных вопросов на тему: «Как ты собираешься это устроить?». Если честно, только теперь мне стало понятно, что оратор из Куликова Кольки хреновенький. Максутов буквально за пару ходов подвел меня именно туда, куда и желал. Рассказывать про Перчатку мне не хотелось. Но выходило так, что не сказать, видимо, будет нельзя. Зараза!
Но именно сейчас Его Превосходительство удивил. Он задал вопрос. Однако совершенно не тот, который я ожидал.
— И ты уверен, что у тебя получится?
«Черт его знает», «может быть», «если повезет». Именно такие у меня были варианты. Однако вслух я произнес:
— Конечно.
— Что ж, — Максутов наклонил голову набок, словно раздумывая. — Пусть так. Пойдем, надо найти сульфар. И будет быстрее, если это сделаешь ты.
— Почему? — искренне удивился я.
— При убийстве любого существа часть его энергии высвобождается из сульфара и оказывается в тебе. Не смотри на меня, это научно доказано. Если правильно настроиться, ты сможешь почувствовать тот сульфар. Потому что, вроде, являешься его частью. Поэтому тут два варианта — тихонечко зайти и найти необходимое, или перевернуть все вверх дном.
— Вы, видимо, были за второй вариант?
— На момент принятия решения он был более рациональным.
— Хорошо, Ваше Превосходительство, а что делать надо? Как настраиваться?
— Просто почувствуй его, — пожал плечами Максутов.
Если перевести на русский язык, выйдет примерно: «чего пристал, я знаю, что ли?»
«Просто почувствуй», ага. А если вы бездомный, то просто купите дом.
Но делать нечего. Максутов смотрел на меня слишком пристально. Будто видел в закутаном в дурацкий плащ (вот блин, надо было раскошеливаться на черный, выгляжу как балбес) лицеисте нечто большее. Я прислушался к себе. Ничего не чувствую, ничего не ощущаю.
Для верности закрыл глаза. В фильмах обычно после этого приходило какое-то просветление. И тут я понял… что жутко хочу есть. Живот даже призывно заурчал, стоило об этом подумать. Максутов меж тем тяжело вздохнул.
— Есть что-нибудь? — спросил он.
— Туда, — выдал я самый тупой ответ, указав на госпиталь.
