— Все, Николай Федорович, — обнял меня на прощание генерал-губернатор.
Он вновь хрустнул моими позвонками, но я экзекуцию выдержал. Угу, уже начинаю привыкать.
— Будем ждать тебя.
Я кивнул. Справедливости ради, от успеха моей торговой миссии зависит существование Самары. Нет, не то, чтобы я поймал звездочку, просто так оно и было. Нападение Падших — лишь первая ласточка на фоне того дерьма, в которое придется скоро окунуться местным.
— Постараюсь не задерживаться, Владимир Георгиевич, — пожал я ему руку.
Сам поправил заметно потяжелевший заплечный мешок, вскочил на кьярда и галопом направил его к открытым центральным воротам города-крепости. В черную, как спина Васьки, ночь. И где похоронить эти сульфары — я знал.
Интерлюдия
Его Превосходительство, светлейший князь, маг первого ранга с претензией на внеранговость, председатель Государственного Совета и просто хороший человек, Максутов Игорь Вениаминович, размышлял, плавно покачиваясь в застенной карете, И не только о своей судьбе, перспективы которой казались ему совсем недавно необычайно радужными, а ныне унылыми и блеклыми. Его Превосходительство думал о судьбах мира. Миров, если быть более точным.
Тьма сгущалась над магами. И природа ее несла с собой не мерзкий дух Падших, хотя и последних нельзя сбрасывать со счетов. Угроза исходила от людей.
Разломы с Падшими сильно ухудшили положение иносов. Максутов знал, как их называют среди местных недомов, и по этому поводу не рефлексировал. Более того, помощь Его Императорского Величества в Тольятти (ужасное название для города, если спрашивать мнение Его Превосходительства) правителю этих земель тоже вышла боком. Теперь застенцы других стран были, напротив, уверены, что все свершившееся дело рук магов, не иначе.
Игорь Вениаминович привык к тому, что если сложить одно яблоко с другим, ответ будет равен двум, и никак иначе. Оттого искренне поражался, как у нынешних недомов получаются совершенно разные результаты. Хищный и опасный зверь, которого недооценили маги, и имя которому «стриминговые платформы», извратил весь смысл произошедшего. Старые и молодые, великолепно владеющие языком и косноязычные, глупые и умные, женщины и мужчины наперебой доказывали смотрящим, что есть самое страшное зло в мире. Маги!
Максутов был опытным чиновником. И о пропаганде знал не понаслышке. Только и подумать не мог, что здесь она достигла таких небывалых размеров. Редкие проблески здравого смысла тонули в гигантских потоках лжи, а носителей правды преследовали, набрасываясь на них подобно жаждущим плоти стервятникам.
Игорь Вениаминович к тому же был умным человеком. И понимал, что вся эта шумиха неспроста. Хвост не может управлять собакой. И скорее всего, происходящее тщательно спланировано и спущено сверху. Более того, дирижируют увертюрой профессионально и внимательно.
Оттого призыв президента Российской Федерации для демонстрации «мирных намерений» (хотя наглядно показать Максутов должен был как раз силу) виделся Его Превосходительству агонией загнанного зверя. Когда обессилевший раненый олень завалился на бок, но все еще дергает ногами, искренне надеясь вырваться из цепких зубов волчьей стаи.
Надвигалась война. Кровавая и неизбежная. Война между видами. Недомами и магами. А если говорить откровенно, первые ее отголоски уже проявлялись.
Вчерашние застенцы, которых коснулась иномирная зараза и которые стали обладать силами, пропали. В один миг. Максутов догадывался, что их теперь держат в казематах, исследуют и ставят над ними опыты. По данным разведчиков, многие новоиспеченные маги попросту погибли. Одного насмерть забили испуганные соседи, другой совершенно случайно упал с высотки, третьего сбила самоходная повозка. Если государственная машина не успевала добраться до магов, от них избавлялись. Это ли не успех той самой транслируемой пропаганды, когда здоровые люди превращаются в жаждущую крови стаю?
Война действительно виделась самым логичным выходом для снятия колоссального напряжения, подогреваемого каждый день. Она не принесла бы дополнительной ясности, и вряд ли привела б к положительному исходу. Напротив, лишила бы жизни сотни тысяч человек — уж Максутов представляет, на что способны маги. Но механическая кукла уже была заведена. Вопрос оставался лишь в том, как скоро начнет действовать пружина внутри ее механизма.
Между тем, пошатнулось положение и самого Игоря Вениаминовича близ Императора. Всему виной стал треклятый Вельмар с его предсказаниями. Перевернутый маг — главный конкурент Его Величества.
Романов всегда был холодным, жестким человеком, часто идущим наперекор всему окружению. И вместе с тем невероятно суеверным. Как в нем все это уживалось, Максутов даже предположить не мог. Однако после той встречи в кабинете многое изменилось.
Постепенно Игорь Вениаминович реже стал принимать участие в совещаниях Его Величества, что свидетельствовало об отдалении его от Романова. Изредка Максутов замечал знакомых людей из Третьего Отделения, которые будто случайно оказывались поблизости.
А в нынешнюю поездку Его Императорское Величество и вовсе не стал стесняться — отрядил на помощь Максутову самого генерал-майора Климова с его верными псами из Конвоя. «Для дополнительных мер безопасности». Игорь Вениаминович горько усмехнулся. Если Романов решил, что даже он не справится с возможной опасностью, то Егор Климыч и подавно.
Цель у Императора одна: не сводить глаз с Максутова. Оттого и был Его Превосходительство невесел. Так уж получалось, что обложили его со всех сторон. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Однако и унывать Игорь Вениаминович не торопился. Имел если не план, то представление о возможной вариации развития событий. Жаль, что в этой будущности все зависело далеко не от него.
Карета еще раз мягко качнулась на ухабе. Максутов даже со вздохом подумал, что умеют же застенцы делать технику. А после дорога пошла ровнее. Они приближались к конечной точке.
У самого полигона стали встречаться люди с плакатами. Причем, стояли они поодиночке, на расстоянии пятидесяти метров друг от друга. Протокольная служба президента предупреждала Максутова о возможных провокациях. Одиночные пикеты были одной из них.
Когда-то этих сумасшедших бы скрутили. В обоих мирах. Наплевав на все законы и конституции. Максутов сам был категоричен в этом — гнойник лучше заранее срезать, чем ждать, пока посинеет вся нога. Однако теперь к полигону, как и всему происходящему вокруг, оказалось приковано слишком пристальное внимание мира. Любое неправильное действие магов могло привести к настоящему взрыву среди застенцев. Оттого одиночных сумасшедших и не убрали.
— Или не захотели убирать, — подумал Его Превосходительство.
«Тринадцать тысяч человек убитых по всему миру после очередного Разлома».
«Виновные не найдены».
«Как поживает Его Императорское Величество?».
Игорь Вениаминович читал нарисованные ярко-красные буквы на огромных белых листах и удивленно осознавал, что не испытывает злости. Лишь ужасную усталость, хотя до конца дня еще ой как далеко. Все, что ощущал Максутов — беспомощность. Он искренне не знал, как добиться, чтобы маги здесь стали своими. И это чувство вгоняло его в уныние.
