Лука бросается на меня при любом удобном случае во время тренировки, и я поражаюсь, что, выходя из здания, он, по крайней мере, не попытался нанести удар.
Я уже почти у машины, когда кто-то зовет меня по имени.
Зная, что это не один из Даннов, я замедляюсь и жду, пока парень догонит меня.
— Чего ты хочешь, Хантер? — спрашиваю я, не глядя на младшего брата Летти.
— Лука прав. Тебе нужно держаться от нее подальше.
— Какое, черт возьми, это имеет отношение к любому из вас?
— Чувак, она моя сестра. Лучший друг Луки. Ты причинил ей боль, ты, блядь, причинил боль и нам тоже.
— Скарлетт и ее чертова армия, — бормочу я, закатывая глаза.
Я останавливаюсь у своей машины, и Зейн толкает меня в грудь, шок от этого движения гарантирует, что я натыкаюсь на нее.
— Какого хрена? — рычу я.
— Держись от нее подальше, Кейн.
— Что, не хочешь, чтобы обе твои сестры трахались с Леджендами? — я ухмыляюсь.
— Оставь Харли и Кайла в покое. — Конечно, он бросается на защиту моего младшего брата, они всегда были близки. А я всегда был плохим парнем. Я имею в виду, что, вероятно, заслуживаю этого титула, но все же. Его отношение бесит меня до чертиков.
— Ты ведь знаешь, что он трахает ее, верно? Я слышал их по ту сторону стены. — Я знаю, что не должен его дразнить, но это чертовски легко.
Его плечи напрягаются, а челюсть отвисает.
— Пока он хорошо с ней обращается, я счастлив.
— А что, если я буду хорошо обращаться с Летти? — Я наклоняюсь к нему. — Она, кажется, действительно так думает, когда выкрикивает мое имя.
Зейн отводит руку назад и замахивается на меня, но я быстрее, опытнее, и ловлю кулак задолго до того, как он соприкасается со мной.
— Хорошая попытка. Думаю, будет лучше, если ты продолжишь играть с Кайлом, как хороший маленький мальчик, и не лезть в мои дела.
— Моя сестра — это мое дело. Она прошла через ад из-за т… — Он захлопывает губы.
— Из-за чего?
— Ничего. Просто оставь ее, блядь, в покое, чтобы она жила своей жизнью. Если бы она знала, что ты будешь здесь в этом семестре, уверяю тебя, ее бы здесь не было.
— Ты закончил? — Я отталкиваю его от себя и открываю дверцу машины.
Я отчаянно хочу спросить больше, узнать, что он скрывает, но не хочу выглядеть так, будто меня это волнует.
Вместо этого плюхаюсь на водительское сиденье, завожу двигатель и выезжаю с гребаной парковки, как будто мне на все наплевать.
Мой телефон звонит в кармане, когда я подъезжаю к дому, и я стону, когда вытаскиваю его.
— Что? — рявкаю я, на самом деле не в настроении слушать его дерьмо прямо сейчас.
— Ты бросил Алану.
— Была чрезвычайная ситуация. Она отлично поела, что еще ты хотел?
— Я беспокоюсь не о своих потребностях, мальчик.
— Уверен, что она прекрасно справилась. Может, если бы ее муж трахнул ее…
— Хватит. Я плачу вам не за то, чтобы вы меня разочаровывали.
«Ты мне больше не платишь, придурок. Мы должны были закончить».
Я выдыхаю, пытаясь найти в себе силы для этого разговора. Я устал, голоден, и у меня куча дерьмовой работы.
— У меня есть для тебя работа. Ты нужен мне в Харроу-Крик в течение часа.
— Я только что закончил тренировку.
Он ничего не говорит. Но я слышу его предупреждение громко и ясно.
— Отлично. Буду через тридцать минут.
По дороге я заезжаю в закусочную и меньше чем через сорок минут подъезжаю к клубу «Ястребов».
Я игнорирую все взгляды, обращенные на меня, когда прохожу через общественные зоны, где парни играют в бильярд, пьют и наблюдают за парой девушек, которые танцуют вокруг импровизированного шеста.
Вот на что, по мнению всех школьников, будет похожа жизнь в банде. Это то, что они видят в кино. Тусовки со своими братьями и секс с каждой шлюхой, которая хочет этого. Но это гребаное дерьмо. К сожалению, никакие предупреждения не смогут их остановить, и они отдадут Вику свое левое яичко, если смогут принять в этом участие.
Перепрыгиваю через две ступеньки, когда несусь к его кабинету, и, не потрудившись постучать, распахиваю дверь.
Внутри меня ждут Рид и Девин.
— Какого хрена тебе надо? — спрашиваю я, игнорируя своих парней и обращая свое разочарование на босса.
Он пододвигает к столу две фотографии.
— Знаешь этих двоих?
— Нет. Должен?
Он пожимает плечами, пока мы втроем смотрим на изображения.
— Мне нужно, чтобы они исчезли. Сегодня вечером. Вот здесь они будут. Ты знаешь правила, не показывайся на глаза и не делай это больно.
— Черт возьми, — бормочу я. — Я должен покончить с этим дерьмом.
— Да, хорошо. Мне нужны мои лучшие мальчики. И ты, сынок, один из них.
— Я не твой гребаный сынок.
Гнев кружится в его смертоносных, злых глазах, а пальцы правой руки сжимаются, как будто он воображает, как обхватывает ими пистолет.
«Попробуй, блядь, засранец, и посмотрим, кто умрет первым».
Я точно знаю, что парни по обе стороны от меня прикроют мне спину.
— Отлично, — рявкает Рид, хватая бумаги со стола отца. — Считай, что это будет сделано к восходу солнца.
— Первым делом жду отчета.
Рид не отвечает. Он уже знает, как это работает, и я по опыту знаю, что чем меньше он разговаривает со своим донором спермы, тем лучше.
— Это гребаное дерьмо, — выплевываю я, как только мы оказываемся на стоянке и внутри внедорожника Рида.
— Я сказал ему, что мы возьмем кого-нибудь другого, но он был непреклонен, что ты должен быть здесь.
— Почему?
— Черт, если бы я знал.
— Кто эти парни?
— Придурки, которые пытались перехватить наш груз.
— Только двое?
— Они младшие члены «Воронов». Подумали, что это произведет впечатление на их президента.
— У них есть желание умереть?
— По-видимому, так. Ты готов?
Рид смотрит на меня, прежде чем посмотреть на своего брата в зеркало заднего вида.
— Всегда. Давай трахнем их, чтобы я мог лечь спать до тренировки, а?
— Конечно. — Он хрустит костяшками пальцев, прежде чем дать задний ход своей машине и направиться через весь город к бару, в котором, по-видимому, будут эти придурки.
* * *
