— А я, как совершенный осел, пытался убедить себя в том, что ты ничем не лучше Элеонор… Что стоит мне признаться в глубине своих чувств, как ты подобно сестре оттолкнешь меня, смеясь.
— Никогда! — горячо возразила Мишель, крепко прижимаясь к мужской груди.
— Похоже, прошлый опыт едва не сыграл с нами дурную шутку, — усмехнулся Дэмьен. — Обжегшись на молоке, мы оба дули на воду, подвергая тщательному анализу и сомнению искреннее чувство… Я так ругал себя за то, что дал тебе уйти! Знал, что тебя обманули, и все-таки винил тебя за это! «Раз моя жена, — рассуждал я, как непроходимый тупица, — смогла поверить, что я способен на подобные гнусности, значит, она недостойна моей любви. Она такая же, как и все, по крайней мере, ничуть не лучше других. Если бы Мишель захотела узнать меня получше, то сразу же поняла, насколько нелепы все ее подозрения».
— Я хотела узнать тебя получше, любимый.
— Знаю, но я не позволял тебе этого сделать! Я замкнулся в себе, старался пореже оставаться с тобой наедине, заставлял себя думать только о бизнесе, хватаясь за работу, словно утопающий за соломинку. Я так боялся, что меня обманут вновь, что в конце концом обманул сам себя, едва не лишившись из-за этого самого прекрасного, что было в моей жизни, тебя, любимая!
Мишель потерлась щекой о его щеку.
— Мы слишком много лгали друг другу, но больше не повторим подобных ошибок. Все плохое осталось позади. Обещаю, мы будем очень счастливы, мой милый!
Дэмьен еще крепче прижал Мишель к сердцу.
— Рядом с тобой я никогда не перестану благодарить судьбу за то, что она ниспослала мне самую чудесную женщину на свете.
Мишель засмеялась и несильно щелкнула мужчину по носу.
— Кажется, ты опять начинаешь говорить неправду? А как же уговор больше никогда не лгать друг другу? Ай-ай-ай!
— Виноват, — с притворным раскаянием произнес Дэмьен. — Но для меня ты и в самом деле самая прекрасная женщина на земле!
— А ты для меня — самый прекрасный мужчина, — призналась Мишель.
Словно бы вспомнив что-то ужасное, Дэмьен вдруг застонал:
— О-ох!
— Что случилось, родной? — испуганно спросила Мишель.
Он застонал пуще прежнего.
— Я вспомнил, что не успел покаяться перед тобой в своем самом страшном грехе.
— Каком? В том, что вот уже пять минут как не целовал меня?
— Страшнее. Помнишь, перед свадьбой я обещал, что мы проведем медовый месяц на необитаемом острове, наслаждаясь теплым морем, песчаными пляжами, тропическими фруктами и любовью друг друга?
— Причем голышом! — смеясь, добавила Мишель. — Конечно, помню. А что?
— А то, что у нас вообще не было никакого медового месяца. — Дэмьен удрученно вздохнул. — Но, надеюсь, это еще не поздно исправить.
— Каким же образом?
Он, было усевшийся рядом с Мишель, вдруг опустился на одно колено и патетически произнес:
— Миссис Дэмьен Блейдстоунс, согласитесь ли вы провести чудесный медовый месяц с вашим смиренным слугой и преданным мужем? Во искупление того, что данное мероприятие оказалось отложенным на целый год, поцелуи и ласки обещаются в двойном размере.
Принимая игру, Мишель царственно кивнула.
— Хорошо, но только при двух условиях.
— Каких же, моя повелительница?
Мишель загнула один палец.
— Во-первых, отныне ты станешь называть меня не иначе как Джинджер.
— С удовольствием, моя рыжеволосая обольстительница!
— А во-вторых, — произнесла молодая женщина, невольно краснея, — мне хотелось бы получить обещанные поцелуи и ласки авансом.
Едва она успела это выговорить, как тут же оказалась в жарких мужских объятиях.
— Во всем, что касается этого, ты никогда не будешь испытывать ни малейшего недостатка, — раздался чувственный шепот возле самого ее уха. — Причем без малейшего промедления.
За словами последовал настолько пьянящий поцелуй, что Мишель показалось, будто ее сердце готово выскочить из груди. Истосковавшись по родному сильному телу, она принялась упоенно поглаживать Дэмьена, вздрагивая и слегка постанывая от ответных ласк.
В мгновение ока освободившись от разделявшей их одежды, Дэмьен принялся осыпать поцелуями шею, грудь, живот, бедра молодой женщины. Мишель вся трепетала под его знойными прикосновениями.
— О, дорогой, — умоляюще прошептала она, не в силах дольше терпеть сладкую муку.
Однако и сам Дэмьен не мог больше сдерживаться. Приподнявшись, он со стоном вошел в истекающее любовными соками лоно, и мужчина и женщина слились в древнейшем ритме, старом, как сама Земля. Движения все убыстрялись и убыстрялись до тех пор, пока не наступила долгожданная развязка, заставившая обоих погрузиться в омут слепящей, безрассудной страсти, на несколько секунд заглушившей все чувства, все ощущения, кроме вожделенного сладострастия…
Придя в себя, Дэмьен приподнялся на локте и наградил Мишель долгим, благодарным поцелуем.
— Как я и обещал, — прошептал он, — это твое желание будет исполняться без малейшего промедления.
Внезапное воспоминание заставило Мишель стряхнуть с себя сладкую истому. Резко подскочив, она воскликнула:
— Боже мой!
— Что с тобой? — встревожился Дэмьен.
— Как я могла забыть… — Мишель обратила к мужу сияющие синие глаза. — Дэмьен, у меня есть для тебя чудеснейшая новость!
Она взяла его ладони и приложила к своему животу так, чтобы Дэмьен мог почувствовать едва наметившуюся округлость.
Лицо его мгновенно озарила счастливая улыбка.
— Не может быть! — радостно воскликнул он. — Неужели ты хочешь сказать…
— Да-да, любимый! У нас будет ребенок!
Дэмьен посмотрел на Мишель блестящими от слез глазами.
— Это и в самом деле самое чудесное известие из всех, что мне когда-либо приходилось слышать. Но, — тут лицо его омрачила тревога, — ты же говорила, что не хочешь иметь от меня ребенка.
— Я лгала, потому что была зла на тебя, — призналась Мишель. — А твоему отцу я тогда сказала сущую правду: я желаю родить тебе кучу наследников!
— Как я счастлив слышать это, миссис Блейдстоунс! — Увидев, что Мишель вновь нахмурилась, Дэмьен спросил: — Что-нибудь не так, родная?
Несколько смешавшись, Мишель произнесла:
— Мне бы хотелось уточнить одну вещь, Дэмьен… Ты говорил, что твой адвокат… что он… В общем, мы по-прежнему муж и жена?
Дэмьен широко улыбнулся.
— Неужели ты хоть на мгновение могла поверить, что я действительно готов развестись с тобой? Да ни за что на свете! Даже если весь мир перевернется с ног на голову, ты все равно останешься моей единственной, любимой и всегда желанной женой!
