— Думаю, я бы предпочла быть там с пистолетом в руке, — бормочет Эмми.
Мои глаза находят ее.
— Что? Я знаю обо всей этой чуши с мафией.
— Ты знаешь? — спрашиваю я, думая, что она была странно холодна по этому поводу.
— У тебя есть какие-нибудь идеи, кто мой дедушка?
— Буквально без понятия. Просвети меня.
— Я заберу твою мафию и подниму тебя на MC.
— МС? — спрашиваю я, не совсем понимая. Я виню в этом обезболивающие.
— Да, мотоклуб. Ну, знаете, Сыны Анархии и все такое.
— Отвали. Твой дедушка не в МС.
Хотя, говоря это, я видела ее отца, и я могу полностью представить это.
— О нет, он не в МС. Он и есть МС. Он президент.
Я не могу удержаться от смеха, из-за чего они оба смотрят на меня так, будто я, черт возьми, схожу с ума. Честно говоря, я могла быть такой.
— Вау. Ну, разве мы не троица, направляющаяся прямиком в ад с нашим наследием? Принцессы Мафия и MC. Ооо… нам определенно следует создать нашу собственную банду.
— Хорошо, насколько сильны твои лекарства? — спрашивает Калли, выглядя слегка напуганной моим предложением.
— Недостаточно сильные, — бормочу я.
— Ладно, оставим в стороне банды и убийства людей… — говорит она, пропуская дальнейшие разговоры на эту тему, — как ты можешь видеть, мы подарили тебе спа.
Я смотрю между ними двумя, чувствуя себя слишком эмоционально из-за усилий, на которые они пошли. Я изо всех сил стараюсь, чтобы это не отразилось на моем лице, но, судя по сочувственным взглядам, которые они бросают на меня в ответ, я не думаю, что мне это удается.
Они делают мне маску для лица, красят ногти, расчесывают волосы и заплетают их в косу.
Карла несколько раз засовывает голову, чтобы сделать то, что ей нужно, и к тому времени, как девочки заканчивают со мной, я не могу отрицать, что чувствую себя немного лучше. Ну, это может быть из-за этого или из-за того, что Карла наконец отцепила меня от аппарата и дала мне еще обезболивающих.
Солнце давно село, но Калли и Эмми, похоже, более чем счастливы составить мне компанию.
Калли запустила какое-то ужасное реалити-шоу, которое мы с Эмми пытаемся игнорировать, пока они рассказывают мне о драме Найтс-Ридж за последние десять дней.
— Я голодна, — внезапно скулит Калли.
У меня полный поднос ужина, и я ковыряюсь в нем, но они ничего не ели. Еда здесь лучше, чем я ожидала, но на самом деле это не то, чего я жажду.
Я хочу тако. Тако, как в Америке.
О… или бургер от Aces на пляже Розвуда.
Отодвигая свой поднос с едва теплой едой, я стараюсь не погружаться в мысли о еде, которую я не могу съесть.
— Как ты думаешь, кофейня все еще открыта?
— Есть только один способ выяснить это. Если это так, принеси мне панини, — говорит Эмми.
— О, так я ухожу, не так ли? — дерзит Калли.
— Ты сама заговорила об этом.
— Но ты явно голодна.
Я сижу там и перевожу взгляд с них двоих на меня с довольной ухмылкой на лице.
Мне это нравится. Это какая-то норма во всей этой херне.
— Уф, ладно, — наконец уступает Калли, поднимаясь со стула и хватая свою сумочку. — Ты хочешь чего-нибудь? — она спрашивает меня.
— Нет, я в порядке, спасибо.
— Хорошо, сейчас вернусь.
Эмми ждет, пока за ней закроется дверь, чтобы заговорить.
— Она действительно идеальная принцесса мафии, не так ли?
— Эй, — шутливо жалуюсь я. — Ты пытаешься сказать, что это мне не подходит?
— О нет, ты, скорее всего, будешь стоять рядом с мальчиками, готовясь к убийству. Я не уверена, что это та принцесса, которую они ожидали увидеть.
— Да, достаточно справедливо. Мне действительно нравится ощущение, когда я обхватываю пальцем твердую… — бровь Эмми удивленно приподнимается. — Пистолет, Эмми. Я говорю о пистолете.
— Конечно, это так. Ты не в том состоянии, чтобы говорить о том, чтобы обхватить своей рукой что-то еще. — Она подмигивает.
— Не надо, — умоляю я. Образы Тео, Алекса и Нико с их твердостью в руках в ту ночь в подвале возвращаются ко мне.
Отбросив все это в сторону, я смотрю на Эмми.
— Ч-что? — нервно спрашивает она.
— Не могла бы ты кое-что сделать для меня? Что-то… большое?
— Если ты согласишься сохранить мой MC в секрете. Назови это.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Себастьян
Прошло пять дней с тех пор, как Стелла проснулась, и, кроме тех двух случаев, когда у меня была возможность поговорить с ней, я видел ее только тогда, когда она спала, и мне удавалось проникнуть незамеченным.
Это чертовски убивает меня, но я знаю, что ее время здесь подходит к концу. Из того, что я слышал, она уже на ногах, и ее лекарства сократились почти до нуля.
Со дня на день она уйдет отсюда, подальше от системы безопасности, которую мы установили, и вернется в мир. Мир, в котором человек, который ударил ее ножом, все еще на свободе и, возможно, ждет.
Я просыпаюсь в понедельник утром, чувствуя знакомую боль в шее после сна на стульях в коридоре, и смотрю на стену передо мной.
Я запомнил каждую отметку и отступ за последние две недели. Это место кажется мне более знакомым, чем дом моей семьи. Клянусь, я провел здесь больше времени, чем в этом месте за многие годы.
Лифт звенит, объявляя о первом прибытии дня, и я поднимаюсь.
— Доброе утро, солнышко, — поет Тоби, его улыбка немного слишком широкая для первого утреннего занятия.
— Разве ты не должен быть в школе?
— Я ухожу. Только что принес принцессе завтрак. — Он поднимает пакет с едой на вынос и кофейную чашку, которые держит в руках, как будто ему нужно что-то доказать.
— Ты принес что-нибудь для меня?
— Нет, ты, должно быть, забыл оформить заказ.
— Придурок, — бормочу я, не в восторге от его попытки пошутить.
— Что-нибудь новенькое? — он спрашивает.
— Насколько я знаю, нет. У тебя?
— Нет. Итальянцы — это тупик. Никто не пикнет ни слова.
— Может быть, это были не они, — говорю я, констатируя очевидное.
— Да, может быть, и нет. Это не помогает понять, кто это был, не так ли?
— Она скоро выйдет, — говорю я, позволяя моему страху отразиться на моем измученном лице.
— Я знаю. Гален уже усиливает охрану в доме, но она не собирается там оставаться, давай будем честными. Мы не можем завернуть ее в вату. Это только быстрее оттолкнет ее.
