— Срань господня, — выдыхает Эмми рядом со мной, но ее реакция заглушается смехом парней над нашими нарядами.
Мы с Эмми щеголяем в леггинсах, она в байкерских ботинках, а я на убийственных каблуках, в то время как Калли стала совсем девчачьей в своей юбке и туфлях Mary Janes.
— Черт, ты выглядишь невероятно, — говорит Себ, притягивая меня к себе и наклоняясь, чтобы поцеловать. Контактные линзы в его глазах делают их еще более завораживающими, чем обычно, и я полностью тону в них.
— Э-э-э, не порти помаду. Пососи мою шею, детка. — Я подмигиваю, и он стонет, как будто ему больно.
— Давайте отправим это шоу в турне, ребята, — объявляет Нико, и в его голосе звучит смертельная скука.
— Что с ним такое? И где его рубашка?
— Хрен его знает. Пошли. — Себ переплетает свой палец с моим, и мы направляемся к машинам.
Дорога к заброшенному зданию короче, чем я ожидала, но в ту секунду, когда мы съезжаем с главной дороги и направляемся по темному переулку с низкими, нависающими деревьями, у меня по спине начинают пробегать мурашки.
— Ты в порядке? — Себ шепчет мне на ухо, чувствуя мою реакцию.
— Да, конечно. — Я широко улыбаюсь ему, говоря себе, что это просто предвкушение того, что может принести эта ночь, полная ужаса.
Калли пообещала самый страшный дом из всех страшных домов, так что, я думаю, мы скоро узнаем, собирается ли она проглотить свои слова. Хотя, если судить по моей реакции, то я не думаю, что она будет такой.
— О, вау, — выдыхаю я, когда в поле зрения появляется то, что я могу только предположить, это место проведения вечеринки.
Старое здание выглядит достаточно жутко и без зомби, которые, кажется, окружают его, приветствуя всех, когда они прибывают.
Дым заполняет темное небо, а в окнах мерцают тусклые огни. Ничто из этого не помогает справиться с беспокойством, которое струится по моим венам.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — снова спрашивает Себ.
— Да, я взволнована.
— Черт, я надеялся, что ты будешь в ужасе и тебе придется цепляться за меня всю ночь. — Он подмигивает, и я смеюсь над ним, наслаждаясь его глупостью.
Машины останавливаются, и мы выходим, встречая остальных, которые присоединяются к нам.
— Видишь, я же говорила тебе, — взволнованно говорит Калли, подпрыгивая на ногах.
— Это… действительно нечто.
Взглянув на Эмми, я обнаруживаю, что она тоже смотрит на старое здание с чем-то вроде благоговения на лице.
Почувствовав мой взгляд, она снова смотрит на меня.
— Может быть, эта ночь все-таки не будет полным отсосом.
— У меня есть кое-что, что ты можешь пососать, — предлагает Алекс, уже чем-то увлеченный.
— Господи. Я беру свои слова обратно.
Она поворачивается ко входу, где зомби, которые, как я предполагаю, являются охраной Дэмиена, вычеркивают всех из списка гостей и пропускают их внутрь.
— Добрый вечер, — говорит Тео двум парням, и при ближайшем рассмотрении я узнаю в них своих сообщников с вечера пятницы.
— Заходите, — говорит Карл, когда Касс подсчитывает нас всех.
— Рада видеть, что ты все еще жив, — говорю я, проходя мимо. Я не видела их с той ночи, и, должна сказать, мне приходила в голову мысль, что от них уже где-то избавились.
— Спасибо, что не прикончил их, — шепчу я Себу, когда мы направляемся на вечеринку.
Он смеется над моим комментарием. — Я не полный монстр, принцесса.
— Ты уверен? — Он качает головой и хватает два стакана с подноса с кроваво-красными напитками, который нам предлагает другой зомби.
— Я впечатлена, — говорю я, уставившись на плавающее глазное яблоко.
— Выпей, детка. У меня на тебя сегодня вечером коварные планы.
— Когда ты этого не делаешь?
Всей группой мы продвигаемся вглубь здания.
Это место сорвалось с крючка. Декорации впечатляют, и в темных углах есть даже аниматронные зомби и мумии, которые пугают большинство гостей до чертиков — то, над чем мы все слишком долго смеемся, выпивая больше фальшивой крови, чем, я уверена, полезно для здоровья, прежде чем мы находим огромный импровизированный танцпол.
— Вот как ты должна танцевать, Чертовка, — выдыхает Себ мне на ухо, его руки сжимаются на моих бедрах, моя задница прижимается к его полу. — Эти леггинсы сводят меня с ума, — признается он.
— Жаль, что я не выбрала юбку, чтобы ты мог просунуть руку вверх, да?
— Ты так хорошо меня знаешь, — бормочет он, покрывая поцелуями мою шею.
Каждая песня перетекает в следующую, когда выпитые нами напитки начинают по-настоящему действовать. Комната начинает немного кружиться, когда мое тело нагревается.
Поворачиваясь в объятиях Себа, я завладеваю его губами, целую его всем, что у меня есть, и показываю ему, что я к нему чувствую.
Я еще не нашла слов или, по крайней мере, не уверена в себе, чтобы признаться ему в этом. Он полностью согласен с этим, но в глубине моего сознания все еще есть крошечное сомнение, воспоминания о том, какими мы были в начале, все еще слишком свежи, чтобы их можно было полностью забыть.
Но я это сделаю. Это чувство все больше ослабевает с каждым прикосновением и каждым прошептанным обещанием, которое он мне дает.
Нуждаясь отдышаться, я кладу голову ему на плечо и просто двигаюсь вместе с ним, наслаждаясь ощущением его рук, обнимающих меня.
Он напрягается, что-то привлекает его внимание, и когда я оглядываюсь, я нахожу Тео и Алекса, пытающихся привлечь его внимание от дверного проема.
— Прости, детка. Я сейчас вернусь, хорошо? Ты будешь в порядке с Калли и Эм?
— Конечно. Не задерживайся слишком долго, — говорю я, даже не заботясь о том, что это звучит как влюбленная дурочка.
Он оставляет еще один поцелуй на моих губах, прежде чем выскользнуть из моих объятий.
Поворачиваясь к своим друзьям, я беру последний напиток с подноса, который зомби проносит мимо меня, и опрокидываю его в один глоток, прежде чем передать ему стакан обратно. Он кивает, прежде чем исчезнуть в толпе.
— Насколько, черт возьми, потрясающая эта вечеринка? — Калли кричит, перекрикивая музыку. Она пьяна, ее глаза безумны, и она танцует совершенно не в такт музыке, заполняющей пространство вокруг нас.
— Да, ты был права. Это довольно мило.
Я хватаю их обоих за руки, и мы танцуем вместе, не нуждаясь в парнях, чтобы получать удовольствие.
Когда мы двигаемся, мое тело начинает гореть до такой степени, что мне приходится прекратить двигаться и обмахивать лицо.
— Ты в порядке? — Эмми кричит.
