— Где ты собираешься жить?
— Ты имеешь в виду нас, верно? Где мы будем жить?
— Э-э… — Я колеблюсь. На самом деле я мало, о чем думала, кроме того, что прямо сейчас нахожусь здесь с ребятами, в то время как тот, кто пытается убить меня, играет в свои извращенные игры. Наверное, я просто предполагала, что в какой-то момент вернусь к папе, хотя от мысли об этом у меня болит в груди.
— Ты не вернешься к своему отцу, Чертовка. Ну, только если я не буду с тобой. И что-то… — Он двигает бедрами, прижимаясь своей твердой длиной к моей сердцевине, заставляя меня ахать. — Говорит мне, что твой отец не хотел бы этого.
— Т-так, — заикаюсь я, пытаясь сосредоточиться, а не просто отодвинуть серьезное дерьмо в сторону в пользу езды на его талантливом члене. — Г-где мы будем жить? Здесь? Тебе не кажется, что мы уже достаточно ограничили жизнь Тео?
— Ему это нравится, — рычит Себ, притягивая меня ближе, усиливая удовольствие, когда он дразнит меня.
— Я не так уверена в этом, — признаюсь я. На самом деле мне очень жаль, что ему приходится мириться с нами.
— Что, если бы я сказал, что у меня кое-что припрятано в рукаве, — тихо признается Себ.
— Я бы сказала, продолжай.
— Но, — начинает он, перекатывая меня на спину, — это может быть секретом.
— У нас их нет, помнишь? — Я стону, когда он просовывает руки под рубашку, которая на мне.
— Ладно, тогда это скорее сюрприз, — признается он, наклоняя голову к моей шее.
— Я не люблю с-сюрпризы, — выдыхаю я, когда он кусает меня.
— Жаль. А теперь хватит разговоров. Я просто хочу услышать, как ты кричишь.
— Если ты настаиваешь, — стону я, когда его губы дразнят меня, позволяя моим ногам раздвинуться в приглашении.
— Шлюха.
— Твоя.
— Черт возьми, да, принцесса. Вся, блядь, моя.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Себастьян
Стелла была недовольна этим, когда на следующее утро я объявил, что возвращаюсь в школу и что жизнь будет продолжаться как обычно.
Мы потеряли маму, и да, это было чертовски больно, но жизнь не могла остановиться из-за этого, и я, конечно, не собирался отпускать Стеллу в школу без меня.
Раны от выходных все еще слишком болезненны как физически, так и морально. Достаточно того, что мне пришлось отпустить ее на урок без меня.
К счастью, она согласилась со мной, и она еще не вернулась к гимнастике и чирлидингу. Она может думать, что с ней все в порядке, но, похоже, она забывает, что ее ударили ножом всего несколько недель назад.
Я знаю, что все заживает хорошо, я вижу это своими глазами, но все же. Учитывая половину шансов, я знаю, что она доведет себя до предела и, вероятно, в конечном итоге навредит себе в процессе.
Это означало, что я должен был следовать своим собственным правилам, и она также запретила мне тренироваться с футболом — что, я уверен, тренер собирался навязать мне в любом случае, учитывая, что у меня пулевое отверстие в плече, но, тем не менее, я был готов попробовать.
Прошедшая неделя была странно нормальной. Никто не пытался никого из нас убить, мы ходили в школу, Тео и ребята работали. Босс назначил меня няней на полный рабочий день, к чему я, конечно, отношусь очень серьезно. Хотя мы провели больше времени вне дома, чем мне хотелось бы, в надежде поймать этого ублюдка, но он, похоже, снова ушел в подполье.
Я не настолько глуп, чтобы думать, что он сдался. Я думаю, что на данный момент для всех нас очевидно, что он просто ждет, чтобы сделать ход.
Тео не раз говорил всем нам, что он что-то чувствует, и, как бы ни было неприятно его слушать, он обычно прав.
Стелла шевелится рядом со мной, и я крепче сжимаю ее, нуждаясь в том, чтобы она держала меня на земле. Она что-то бормочет во сне и прижимается ко мне, покачивая задницей к моему утреннему дереву.
Поднимая голову с подушки, я прижимаюсь легким поцелуем к ее обнаженному плечу, чтобы проверить, проснулась ли она. Она не подает признаков жизни, кроме того, что ее задница снова шевелится.
— Ты дразнилка, Чертовка, — шепчу я, убирая руку с ее живота, чтобы ущипнуть ее за сосок.
Я понятия не имею, который час, но я уверен, что еще достаточно рано, чтобы у нас было время немного повеселиться. Все, что угодно, чтобы отвлечь меня от того, что произойдет сегодня.
Стон удовольствия слетает с ее губ, заставляя мой член болеть.
Ко мне возвращаются воспоминания о том, как я наблюдал, как она кончала во сне в своей спальне все эти недели назад.
После всего, что произошло, кажется, что это было целую жизнь назад. Когда я пытался убедить себя, что ненавижу ее. Что каждая часть моей дерьмовой жизни была ее ошибкой. Я и не подозревал, что все, что мне было нужно, это она, чтобы сделать все намного более терпимым.
Я качаю головой на себя. Черт. Тогда я был для нее пиздой.
Я никогда не пойму, почему она вообще решила дать мне шанс. Я не заслужил этого. И все же мы здесь, все эти недели спустя, и она рядом со мной, в моей постели, в моем доме во всех смыслах и целях, голая и сводящая меня с ума, как всегда.
Я осыпаю поцелуями ее плечо, когда провожу рукой по ее животу.
Ее дыхание все еще ровное, и я могу только предположить, что она спит. Либо это, либо она играет со мной, позволяя мне брать все, что я хочу. Я счастлив в любом случае, потому что знаю, что она тоже этого хочет.
Просовывая свою ногу между ее ног, я открываю ее для себя и продолжаю опускаться.
Она стонет, подталкивая меня.
— Черт, детка, — выдыхаю я, когда погружаю пальцы в ее киску. Она чертовски промокла.
Я засовываю в нее два пальца, подготавливая ее, прежде чем переместиться за ее спину и встать в линию с ее входом.
Я проглатываю стон, погружаясь в ее обжигающий жар.
Так. Блядь. Хорошо.
— Себ, — стонет она, когда я толкаюсь глубже, моя хватка на ее бедре усиливается, когда ее тело засасывает меня глубже.
— Ты нужна мне, детка, — шепчу я.
— Я здесь. Все, что тебе нужно, Себ. Я здесь, — сонно повторяет она.
— Черт возьми, ты идеальна.
Я медленно погружаюсь в нее, не торопясь, запоминая каждое ощущение, когда она прижимается ко мне, обнимает меня.
Между нами больше не сказано ни слова. Они не нужны. Когда она переплетает свои пальцы с моими, когда я держу ее за бедро, я чувствую все, что она пытается мне сказать, силу, которую она дает мне для того, что должно произойти.
Когда я чувствую, что она приближается, я освобождаю руку и нахожу ее клитор, медленно потирая его, пока она не разрушается подо мной.
