Глава 1
ЭММИ
Звук одиночного выстрела пронзает воздух, и мое сердце подскакивает к горлу, когда я смотрю, как одна из моих подруг стоит над человеком, которого она только что уложила на землю.
Гордость за мою девочку наполняет мою грудь, но затем я смотрю вниз на Джокера, кровь сочится из его груди.
Я понятия не имею, что он сделал, но, очевидно, есть очень веская причина, по которой моя подруга все еще смотрит на него сверху вниз со свирепым выражением лица, а ее пистолет все еще направлен на его голову.
Мое сердце колотится в груди, когда воспоминания о времени, проведенном с Джокером за последние несколько недель, мелькают в моей голове.
Я бы не назвала его другом, но он был добр ко мне с тех пор, как я появилась в доме моего отца и потребовала, чтобы меня впустили внутрь. То, что он и Ксандер были самыми молодыми членами — или перспективными — клуба моего папы, означает, что у нас было немного больше общего, чем с другими сварливыми старыми байкерами.
Я хочу остановить ее, но знаю, что не могу. Это больше, чем мое мнение о парне, истекающем кровью на полу. Это выходит за рамки того, что я понимаю об отношениях между MC Королевские Жнецы и криминальной семьей Чирилло.
Мое сердце громыхает, когда в моей голове мелькают причины, по которым Стелла направила пистолет на Джокера.
Конечно, он не был тем, кто пытался ее убить?
Конечно, нет.
Он был таким милым. Заботливым. То, как он говорил о своей семье, как отчаянно он хотел, чтобы его отец гордился им.
Почему он хотел навредить Стелле?
Но прежде чем я успеваю что-либо из этого понять, ее пистолет стреляет снова.
— Нет, — кричу я, видя пулевое отверстие в его голове, и его тело безвольно падает на грязные половицы клуба.
Но меня никто не слышит. Никто даже не поворачивается, чтобы посмотреть на меня.
Уронив голову на руки, я закрываю глаза.
Это произошло не просто так. Этого не могло быть. Я, наверное, сплю.
— Открой глаза, — говорит глубокий, грубый, но знакомый голос.
Я не доверяю этому голосу, но, тем не менее, это не мешает мне подчиниться.
Мои веки распахиваются, и внезапно я не смотрю, как кто-то, кого я думала, что знала, умирает на полу. Я та, кто лежит на полу с пистолетом, направленным на меня. Только оружие держит не Стелла, а он.
Тео Черилло.
Сын босса. Безжалостный, коварный, бессердечный. И проклятие моей гребаной жизни.
Все мое тело дрожит, когда его темные, пустые глаза прищуриваются, глядя на меня.
Он ждет, что я буду драться, просить и умолять его не делать этого.
Но зачем мне это?
Если он хочет моей смерти, он убьет меня.
И действительно, для чего мне жить?
— Продолжай, придурок. Сделай это, — насмехаюсь я. — Если ты достаточно мужчина.
Громкий хлопок заставляет меня сесть, так как мое сердце бьется так чертовски сильно, что у меня кружится голова. Мое тело дрожит, и я покрыта холодным потом.
— Боже мой, — бормочу я себе под нос, уронив голову на руки. — Это был просто сон. Просто гребаный сон.
Так почему же мне кажется, что он был здесь? Как будто он наблюдал за мной?
Раздается еще один хлопок, и через несколько секунд, взглянув на часы, я понимаю, что это просто папа вернулся с работы.
— К черту мою жизнь, — бормочу я, сбрасывая одеяло и направляясь в ванную, надеясь, что опрыскивание лица холодной водой смоет затянувшийся страх, вызванный сном.
Я не должна бояться.
Я не боюсь.
По крайней мере, это то, что я продолжаю говорить себе.
Я писаю, не включая свет, прежде чем снова открыть дверь и столкнуться лицом к лицу с тенью в темноте.
Испуганный крик срывается с моих губ, прежде чем свет заливает коридор и обжигает мои глаза. Они мгновенно слезятся, но я моргаю, заставляя их сосредоточиться.
— Что случилось? — Спрашивает папа, наклоняясь, чтобы его глаза были на одном уровне со мной.
— Н-ничего. Я просто все еще наполовину спала, — вру я. — Я не ожидала, что здесь кто-то слоняется.
— Я не сло… неважно. Тебе следует вернуться в постель.
Я киваю ему, хотя уже знаю, что не собираюсь снова ложиться спать в ближайшее время.
Закрыв дверь в спальню, я прислоняюсь к ней спиной и поднимаю голову к потолку.
Я чертовски устала.
Почти каждую ночь с той ночи мне снился один и тот же кошмар. Каждый раз происходит что-то немного другое, но каждый раз это заканчивается тем, что Тео кладет конец дерьмовому напряжению, которое между нами.
Это глупо.
Я имею в виду, я знаю, что он меня ненавидит. Он сделал это более чем очевидным за те недели, что я начала учиться в Найтс-Ридж и каким-то образом смогла найти свой путь в его жизнь. Но я не уверена, что он когда-нибудь потратил бы время или энергию, чтобы убить меня.
Оттолкнувшись от двери, я возвращаюсь к своей кровати и натягиваю на себя одеяло, пока мои глаза снова привыкают к темноте.
Сейчас декабрь, на улице Арктика, но все равно занавески развеваются на ветру из моего открытого окна. Что-то, что сводит моего отца с ума.
— Если ты хочешь устроиться на работу и оплатить счет за газ, тогда не стесняйся.
Я смеюсь, слыша его голос в своей голове так ясно, как будто он только что это сказал.
Натянув простыни до подбородка, я лежу на боку, наблюдая за движением штор и различными фигурами, которые появляются на стене от уличных фонарей снаружи.
В конце концов, затяжной страх из моего сна начинает исчезать, и, наконец, я снова погружаюсь в спокойный сон.
Хотя, когда на следующее утро звонит мой будильник, я не чувствую себя отдохнувшей.
С тяжелыми конечностями я одеваюсь в школу, натягиваю чертовски ужасную униформу в комплекте с плиссированной юбкой и галстуком, и собираю волосы в низкий хвост. У меня нет времени или терпения делать с этим что-то еще.
Мой макияж, однако… Я трачу на это много времени, совершенствуя свое темное, задумчивое, спокойное лицо суки.
Брызнув любимыми духами, я дважды проверяю свое лицо, убедившись, что мой темный макияж век идеален, и постукиваю кончиком пальца по губам, чтобы убедиться, что темно-красная помада высохла, прежде чем перекинуть сумку через плечо и стащить кожаную куртку со стула.
— Доброе утро, Эм, — поет Пайпер, папина невеста, когда я присоединяюсь к ней на кухне.
