— Ах, хорошо. Ты еще недостаточно близко, чтобы перерезать ему горло, — невозмутимо говорит Себ.
Эмми бормочет что-то себе под нос, и я клянусь, это что-то о том, что она никогда не будет так близко ко мне.
Очевидно, она уже забыла прошлую ночь.
— Так мы идем или как?
Эмми смотрит на Стеллу, когда та подходит к Себу.
Она выглядит сексуально в своем маленьком черном платье, и когда Себ поворачивается, чтобы посмотреть на нее, в его глазах появляется очень знакомое выражение.
— Да, прежде чем они начнут это делать, — говорю я, точно зная, что сейчас чувствует Себ. Но, в отличие от него, я не собираюсь действовать в течение трех секунд.
Оттолкнувшись от дивана, я поворачиваюсь спиной к ним четверым, что позволяет мне перестроиться без свидетелей, когда я направляюсь к двери.
— Ты такой чертовски прозрачный, братан, — кричит Себ позади меня.
Отмахнувшись от него, я врываюсь в дверь.
Лифт все еще ждет на этом этаже, поэтому всего через секунду после того, как я нажимаю кнопку, двери открываются.
К сожалению, у них нет шанса закрыться, чтобы запереть меня в маленьком пространстве в одиночестве, потому что Себ протягивает руку, чтобы остановить их.
Он качает головой, улыбается мне, когда входит внутрь, Эмми, Стелла и Калли следуют за ним.
В ту секунду, когда они внутри, дверь закрывается, запирая меня с Эмми, стоящей прямо передо мной.
Она добавила кожаную куртку, чтобы завершить свой наряд, но это мало ослабляет мое желание.
Я засовываю руки в карманы не более чем для того, чтобы помешать себе потянуться к ней. Хотя, все, чего мне удается добиться, это сделать выпуклость моего стояка гораздо более очевидной.
— Ты в полной заднице, — одними губами говорит мне Себ через плечо Стеллы.
Я отрицательно качаю головой, но он ни за что мне не поверит.
Есть только пара человек, которые знают меня. Настоящий я. И Себ — один из них.
Мы были братьями столько, сколько я себя помню. Он видит сквозь мою маску, мое притворство. Он знает, что, хотя другие могут видеть жестокого, безжалостного монстра, созданного моим отцом, в глубине души я все тот же Тео, каким был до моего обучения.
Отводя от меня свои веселые глаза, он сосредотачивается на своей девушке, в то время как мои неизбежно находят Эмми.
Даже сзади я могу сказать, как быстро вздымается ее грудь. И, по-видимому, я не единственный. Калли хмуро смотрит на нее, прежде чем сказать: — Ты в порядке, Эм?
— Д-да, конечно. Почему бы и нет?
Калли изучает ее еще немного, прежде чем решает оставить все как есть.
— Без причины.
Кажется, проходит вечность, пока я окружен ее ароматом, ее изгибы на расстоянии прикосновения, поскольку она совершенно явно чем-то взволнована, но в конце концов машина останавливается, и двери открываются.
Себ, Стелла и Калли немедленно двигаются вперед, но как только Эмми делает шаг, моя рука протягивается, чтобы схватить ее за руку.
— Подожди, — требую я, притягивая ее обратно в свое тело.
Ее запах становится сильнее, и я судорожно сглатываю, пытаясь вспомнить, почему я остановил ее в первую очередь.
Наклоняясь, она вздрагивает, когда мое дыхание касается ее кожи.
Я не могу удержаться от улыбки.
— Эм, что ты…
Перед нами появляется обеспокоенное лицо Стеллы, и я протягиваю руку, вдавливая палец в кнопку закрытия двери, эффективно отключая ее.
— Что ты делаешь? — Спрашивает Эмми, хотя в ее голосе нет обычного язвительного тона.
— Ты напугана. Почему? — спрашиваю я, мои губы касаются раковины ее уха.
Крошечный всхлип вырывается из нее и подпитывает какую-то извращенную потребность глубоко внутри меня в том, что она в моей власти.
Ее тело напрягается.
— Я тебя не боюсь, — выплевывает она, снова обретя свою дерзость.
— Но ты чего-то боишься, — замечаю я.
— Чушь собачья. Я не боюсь никаких…
Ее спина ударяется о стену, бедра выдвигаются вперед из-за поручня.
— Лгунья, — шиплю я, хлопая руками рядом с ее головой.
Она смотрит на меня снизу-вверх, ее темные глаза пронзают ненавистью прямо меня.
— Так ты продолжаешь говорить, — говорит она категорично. — Лучше начни усерднее работать, чтобы выведать мои грязные секреты, а?
Она пытается поднырнуть под мою руку, но я быстрее.
Мои пальцы впиваются в ее подбородок, когда я притягиваю ее обратно к себе.
Это должно быть больно — я не совсем нежен, — но она даже не вздрагивает.
— Я сломаю тебя, — предупреждаю я.
— Я с нетерпением жду, когда ты попробуешь.
Я удерживаю ее взгляд, но мне чертовски больно не смотреть вниз на ее губы. И черт возьми, если искушение не станет слишком сильным.
— Продолжай, я вызываю тебя, — кипит она, используя мою реплику.
— Нет, у тебя все хорошо. Зачем есть горькое и холодное, когда я могу есть сладкое и легкое. — Это удар ниже пояса, я знаю это, и мне почти стыдно, когда ее подбородок опускается, а в глазах на краткий миг появляется обида.
Наверное, приятно знать, что под всей этой стальной броней есть сердце.
— Я не… — начинает она спорить, но быстро захлопывает рот. — Ты знаешь, кем я являюсь для таких, как ты. Тебе должно быть чертовски повезло, что ты оказался где-то рядом со мной.
— Я уже довольно близко, Мегера.
— Потому что я позволяю тебе. Кое-что, о чем, я гарантирую, твой покладистый маленький друг будет более чем осведомлена.
— Она бы не поверила…
Движением, которое шокирует меня до чертиков, она приподнимается на цыпочки и прижимается губами к моей шее.
— Что за… — выпаливаю я, когда то, что я могу описать только как гребаный электрический разряд, проходит по моему телу, нацеливаясь прямо на мой член, который снова напрягается, чтобы освободиться.
Она отстраняется, глядя на отметину, которую оставила после себя, с удовлетворением, написанным на ее лице.
Поднимая руку, я прижимаю пальцы к своей покалывающей коже.
— Давай, Чирилло. Пришло время веселиться.
На этот раз, когда она делает попытку сбежать, я позволяю ей.
Она нажимает кнопку, чтобы открыть дверь, и мне едва удается собраться с духом, чтобы что-то сказать, прежде чем она выходит, чтобы присоединиться к нашей смущенной, обеспокоенной и веселой аудитории, когда они появляются.
