— Ты видел что-то отличное от остальных из нас? Я почти уверен, что она сражалась за тебя там, а не против тебя.
Я пожимаю плечами и продолжаю идти, захлопывая дверь и глубоко вдыхая холодный зимний воздух.
* * *
Я не ухожу.
У меня никогда не было такого намерения, но я не позволял этим придуркам убеждать меня идти на занятия. Не тогда, когда Эмми в кабинете мистера Дэвенпорта, и ее наказывают за то, что она дала мне именно то, что мне было нужно.
Доказательство того, что она все еще заботится. Что она все еще хочет меня. Что у нас есть шанс.
Ревность, которая потемнела в ее глазах, когда она увидела, как Слоан положила руку мне на бедро, была жестокой.
Я точно знал, что будет дальше.
И хотя я, вероятно, должен был помешать этому произойти посреди общей комнаты, чтобы все видели, это также должно было произойти. Им нужно было видеть.
Потому что Эмми моя, и все ученики Найтс-Ридж должны чертовски хорошо знать, что я тоже ее. Хочет она принять это или нет.
Я обхожу здание, ожидая, пока все разойдутся по своим классам, прежде чем проскользнуть обратно в коридор на другом конце здания, что позволит мне увидеть второй выпуск Эмми.
Я прячусь в тени в дверях пустого класса, и, к счастью, никто не спускается сюда.
Пока моя маленькая мегера не вылетит из офиса Дэвенпорта, как опасный шторм.
Ее ботинки глухо стучат по старому каменному полу, когда она сокращает пространство между нами.
Каждый мускул в ее теле напряжен, ее крошечные ручки сжаты в кулаки, как будто она хочет найти Слоан и сделать это снова.
Я не двигаюсь, пока она не подходит прямо ко мне. Она настолько погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, что я стою здесь, пока не стало слишком поздно.
Протягивая руку, я обнимаю ее одной рукой за талию, а другой зажимаю ей рот, чтобы она не закричала, и тащу ее обратно в класс, пинком закрывая за собой дверь.
Она сопротивляется моей хватке, размахивая руками, пытаясь вырваться. Она может стараться сколько угодно, но я сильнее ее, даже с моим избитым и покрытым синяками телом, и она это знает.
— Прекрати бороться, — выдыхаю я ей на ухо. — Ты знаешь, что я выиграю.
— Пошел ты, — рявкает она, хотя голос приглушен моей рукой.
— Ой, сука, — шиплю я, когда она впивается зубами в мою ладонь.
Удивленный стон вырывается из ее горла, когда я прижимаю ее спиной к стене. Ее сумка падает с плеча, ударяясь об пол с громким стуком, который мы оба игнорируем.
— Ты сегодня дерзкая, жена. Это меня сильно возбуждает.
Я прижимаюсь всем телом к ее, позволяя ей в точности почувствовать, что она делает со мной.
Ее глаза сужаются, когда она смотрит на меня с чистой, неразбавленной ненавистью.
— Мне чертовски нравится, когда ты становишься собственницей. Наблюдаю, как ты сражаешься за меня… Черт, Мегера. Я мог бы кончить прямо там.
Она что-то бормочет мне в руку, но я не могу разобрать слов — не то чтобы это имело значение. Сейчас она мало что могла бы сказать такого, что изменило бы мои намерения.
Прошло слишком чертовски много времени с тех пор, как я чувствовал это в последний раз.
Ее.
Нас.
Эта потрескивающая химия между нами, которой я, блядь, не могу насытиться.
— Кричи, и я заставлю тебя пожалеть об этом.
Я жду удара, но она даже не пытается ответить, поэтому я убираю руку с ее лица.
Ее полные губы были окрашены в глубокий темно-красный цвет, и все, о чем я могу думать, глядя на них, это о том, как бы они выглядели, обернутые вокруг моего члена.
— Это обещание? — Она, черт возьми, почти мурлычет.
— Черт, я скучал по тебе.
Я не даю ей шанса ответить. Я уже знаю, что она не собирается отвечать мне взаимностью. Вместо этого я прижимаюсь губами к ее губам, прижимая ее к стене своим телом и обхватив рукой ее горло.
Она сопротивляется мне долгие, мучительные секунды, отказываясь открыть для меня рот.
— Давай, Мегера, — стону я ей в губы, моя хватка на ее горле усиливается. — Я знаю, что ты хочешь меня. — Я думаю о том, как наблюдал, как она снова кончала прошлой ночью, и мой член дергается, отчаянно желая наполнить ее вместо этой гребаной пластиковой имитации. — Я знаю, ты молча умоляешь о моем члене.
— Я ненавижу тебя, — шипит она в наш поцелуй.
— От этого становится только слаще, детка.
Опустив руку между нашими телами, я провожу пальцами по внутренней стороне ее бедра, наслаждаясь тем, как сильная дрожь пробегает по всему ее телу от моего прикосновения.
— Ты мокрая для меня, Мегера?
— Черт возьми, так оно и есть. Я, блядь, не хочу, чтобы ты был где-то рядом со мной. Я ненавижу тебя, Тео. Я, блядь, не…
— Вы прекрасная лгунья, миссис Чирилло, — выдыхаю я в уголок ее рта, когда ее слова прерываются вздохом, когда я оттягиваю ее трусики в сторону и провожу пальцами по ее влагалищу. — А теперь попробуй еще раз сказать мне, что ты не капаешь для меня, детка.
Опускаясь ниже, я просовываю два пальца внутрь нее, и она мгновенно расширяет свою позицию, позволяя мне лучше добраться до ее тела.
— Да, именно так я и думал. Ты шлюха, Эмми Чирилло. Моя маленькая грязная шлюха.
— О Боже, — восклицает она, когда я вот так сгибаю пальцы, без особых усилий нащупывая ее точку G.
Возможно, мы не так уж часто были вместе, но я изучил ее тело, ее сигналы, ее точки наслаждения. Я точно знаю, как ее возбудить, точно знаю, как заставить ее кричать и как довести ее до исступления.
Мне это чертовски нравится.
— Т-ты н-не можешь сделать э-этого. Я ненавижу… Я ненавижу тебя, Тео.
— Вот тут ты ошибаешься, Мегера. Ты что, забыла, кто я такой? — Я трахаю ее пальцами сильнее, наслаждаясь тем, как ее киска прижимается ко мне, отчаянно пытаясь засосать меня глубже. — Я могу делать то, что, черт возьми, я хочу, когда я хочу. И прямо сейчас… Я хочу, чтобы ты выкрикивала мое гребаное имя.
— НЕЕЕТ, — кричит она, когда я отрываю свои пальцы от ее тела, но ее жалобы вскоре прекращаются, когда я засовываю их ей в рот. — Почисти их. Попробуй, как сильно ты меня хочешь, — говорю я ей, освобождая ее горло в пользу того, чтобы расстегнуть ширинку и спустить брюки с задницы, освобождая свой член.
— Ты хоть представляешь, как сильно ты мне нужна? Как сильно я скучал по тебе?
— Ты лжешь, — бормочет она сквозь мои пальцы, которые все еще глубоко у нее во рту. — Я не верю ни одному слову, слетающему с твоих грязных губ.
— Отлично. Не верь. Как насчет того, чтобы я вместо этого доказал это действиями?
