Он подходит ко мне сзади, одна его рука скользит вниз по моему животу, его пальцы проникают под черные трусики, пока он не раздвигает меня и не обводит мой клитор.
Низкое рычание вырывается из его груди, когда он обнаруживает, что я промокла для него.
Другой рукой он обхватывает одну из моих полных грудей, в то время как его зубы покусывают мое ухо.
— Ложись на кровать, детка. Лицом вниз, задницей вверх.
Он отпускает меня легким толчком, и я немедленно оплакиваю потерю его пальцев, поскольку разрядка, к которой он быстро подталкивал меня, исчезает.
— Болван, — шиплю я, хотя делаю именно то, что мне говорят, падаю на кровать на четвереньки, соблазнительно виляя перед ним задницей.
— Не нужно дразнить меня, детка. Эта задница моя. На ней мое гребаное имя, — гордо заявляет он, быстро сбрасывая одежду.
Я зачарованно наблюдаю, как он теряет каждую деталь, открывая дюйм за дюймом совершенство. Прежде чем, черт возьми, наконец-то, он снимает свои боксеры, давая мне взглянуть на то, за что я действительно хочу.
Секс в том шкафу в клубе был великолепен, не поймите меня неправильно. Нам это было чертовски нужно. Но это никак не сравнится с этим.
Он подходит ближе, одной рукой обхватив свой массивный член, а другой откидывая волосы со лба, его глаза прикованы к своему имени.
Он ничего не говорит, когда матрас прогибается, когда он присоединяется ко мне, и я вздрагиваю, когда его руки опускаются на мою задницу, грубо поглаживая ее.
— Тео, — стону я, выгибая спину в надежде получить больше его прикосновений.
— Жадная маленькая Мегера, — бормочет он, прежде чем одна из его рук покидает меня, хотя и ненадолго.
Треск.
— ТЕО, — кричу я, все мое тело рвется вперед с силой.
Его ладонь остается на моей пылающей щеке, стирая боль.
Я просто начинаю снова прислоняться к нему, когда он отстраняется.
Треск.
— Чееееерт.
Мое дыхание становится более прерывистым, когда он снова успокаивает боль.
— Такая хорошая девочка, — шепчет он, и, клянусь, я становлюсь еще влажнее от его похвалы.
Если бы кто-нибудь спросил меня, понравилась бы мне эта покровительственная фраза во время секса до встречи с Тео, я бы сказала им, куда идти. Быстро. Но, как оказалось, мне это чертовски нравится.
Когда его рука снова покидает меня, я готовлюсь к удару, но боль так и не приходит. Вместо этого прохладный воздух обдувает мою разгоряченную кожу, когда он отводит мои трусики в сторону.
Он не делает мне никаких предупреждений. В одну секунду мою киску покалывает от осознания того, что он смотрит прямо на нее, а в следующую его чудовищный член толкается внутрь.
— О Боже, — хнычу я, когда он заполняет меня по самую рукоятку, ударяя так глубоко, что, клянусь, я буду чувствовать это неделю.
— Ты чувствуешь это, детка? Ты чувствуешь, как сильно я, черт возьми, скучал по тебе? Как сильно, черт возьми, ты мне нужна? — выдавливает он, его пальцы впиваются в мои бедра с карающей хваткой, которая, я уже знаю, оставит синяки.
Хныканье — единственный ответ, который он получает, когда я пытаюсь пошевелиться в своей потребности заставить его двигаться.
— Пожалуйста, — умоляю я, когда он более чем ясно дает понять, что счастлив просто находиться внутри меня.
— Что «пожалуйста», детка?
— Пожалуйста, возьми меня, трахни меня, разрушь меня. Мне все равно. П-просто… сделай что-нибудь, — я, черт возьми, почти кричу.
— Чертовски люблю, когда ты умоляешь об этом.
Треск.
Мой крик снова разрывает воздух, прежде чем он почти полностью выходит и врывается обратно, его хватка усиливается, чтобы не дать мне броситься вперед на кровати.
Все разговоры стихают. Наши стоны и всхлипы от удовольствия, а также шлепки по нашей коже, когда он берет меня жестко и быстро, — это единственное, что можно услышать.
Отпустив мое бедро одной рукой, он проводит ей вверх по моему позвоночнику, заставляя все мое тело содрогаться, когда он подталкивает меня все ближе и ближе к оргазму своими жестокими толчками.
Он расстегивает мой лифчик, и ткань спадает с моего тела, заставляя меня застонать.
Наматывая мои волосы на кулак, он приподнимает меня и прижимает к своей груди, его дыхание проносится мимо моего уха, отчего мои соски становятся еще тверже, а оргазм все ближе.
Его пальцы находят мой клитор, и я стону его имя, пока он играет со мной, наконец-то доводя меня до предела.
— Тео, — кричу я, когда волна за волной мой оргазм накатывает на меня.
Его стон удовольствия раздается у меня за секунду до того, как он снова прижимает меня к себе, положив руку мне на затылок, и трахает меня так сильно, что в конце моего оргазма я вижу звезды.
Он кончает с животным рычанием менее чем через десять секунд, его член яростно дергается, когда он наполняет меня.
— Срань господня, — задыхаясь, выдыхает он, падая рядом со мной и сразу же притягивая меня к себе.
Наши груди все еще вздымаются, когда мы пытаемся отдышаться, когда он снова завладевает моими губами.
Его рука обвивается вокруг моей спины, а нога обвивается вокруг моего бедра, притягивая меня еще ближе.
Я задыхаюсь, когда чувствую, как его длина прижимается к моему животу.
— Снова? — Спрашиваю я в его поцелуй.
— Всю гребаную ночь, детка. Я так долго ждал.
Отстраняясь, я смотрю ему прямо в глаза. — Ты действительно откладывал до этого? — Спрашиваю я, чувствуя себя более чем подозрительно. Я знаю, что его самоконтролю нет равных, но не кончать, пока мы не занимались сексом? Это выводит все на совершенно новый уровень.
Что-то мелькает в его глазах, и я ухмыляюсь, зная, что только что поймала его на лжи.
Игнорируя приступ разочарования из-за того, что он все еще не до конца честен со мной, я продвигаюсь вперед. Завтра у нас будет время поспорить с ним по этому поводу.
— Ты лжец, Теодор Чирилло, — шиплю я. — Ааа, — взвизгиваю я, когда меня внезапно опрокидывают на спину, мои запястья захватывает одна из его рук над моей головой, а он оказывается между моих бедер.
— Это не так, — уверяет он меня. — Я никогда активно не кончал. Но…
Его колебания вкупе с признанием заставляют что-то взорваться внутри меня.
— Клянусь гребаным Богом, Тео, — рычу я. — Если ты был с кем-то другим, я, блядь, кастрирую тебя, прежде чем пойду, выслежу ее и заставлю ее…
Самая порочная, но невероятно счастливая улыбка появляется на его губах, когда он смотрит на меня сверху вниз.
