Низкий голос грохочет на линии, но Доусон быстро обрывает его.
— Просто приезжай сюда. Мы вернем ее обратно. Сегодня.
Он заканчивает разговор и опускает телефон.
— Ты действительно серьезно относишься к ней? — Спрашивает меня Доусон, пристально глядя мне в глаза.
— Да, — заявляю я, мой голос не дрогнул.
— Хорошо. Позвони своим парням. Нам понадобится вся помощь, которую мы сможем получить.
— А девочки? — Самодовольно добавляет Алекс. — Ты же знаешь, что Стеллу не оставляют в стороне от этого.
— Позвони гребаному Дональду Даку, если думаешь, что это поможет. Господи, — бормочет Ди, еще раз проводя пальцами по волосам и выбегая из комнаты.
Где-то в глубине дома раздается грохот, и Пайпер быстро бросается за ним.
— Конечно, Рэм не похищал свою собственную внучку, — бормочет Алекс, опуская задницу на диван и закидывая ногу на кофейный столик, как будто мы просто пришли сюда потусоваться.
— Тебе хотелось бы думать, что нет. Но ты также мог бы подумать, что он не отдал бы ее такому засранцу, как я, и все же мы здесь.
— А, кое в чем мы сходимся.
Я смотрю на него с отсутствующим выражением на лице.
— Зачем я тебе позвонил? — Бормочу я, доставая свой телефон, чтобы позвать сюда остальных.
Я понятия не имею, знают ли они, что что-то не так, или просто думают, что мы прогуливаем школу. Вскоре я получаю ответы на свои вопросы, когда обнаруживаю, что получаю поток пропущенных звонков и сообщений от всех них.
Даже гребаный Деймон позвонил, а этого, блядь, никогда не происходит.
— Потому что я твой любимчик, и ты знал, что прошлой ночью я спасу твою задницу.
— Неважно. Мне нужна была твоя мать, а не ты, — усмехаюсь я, набирая номер Себа и подношу телефон к уху.
— Ложь, и ты это знаешь.
— Братан, позови всех к отцу Эмми, — рявкаю я, как только соединяется звонок.
— Что происходит? С ней все в порядке?
— Я не знаю. Просто приезжай сюда, ладно? И приходи готовым.
— Понял, босс. Я прямо сейчас выхожу из класса. — В тот момент, когда он замолкает, я могу сказать, что он говорит правду, потому что в трубке раздается женский голос. — Я вам надоела, мистер Папатонис?
Я не задерживаюсь здесь достаточно долго, чтобы услышать его ответ. Вместо этого я вешаю трубку и перезваниваю Деймону, зная, что его, вероятно, нет в Найтс-Ридж. И я обнаруживаю, что был прав, когда он неуверенно берет трубку всего через несколько гудков.
— Долг зовет, парень. Вытаскивай свою задницу из постели. Эмми ушла.
— Куда ушла? — Спрашивает он, явно все еще в полусне.
— Если бы я, черт возьми, знал это, я бы не стал звонить тебе, чтобы ты помог нам найти ее, не так ли? Приезжай к ней домой.
— Черт возьми, чувак. Я буду там. Дай мне десять минут.
— Неважно, — бормочу я, вешая трубку, когда Пайпер присоединяется к нам, на ее лице написано беспокойство за падчерицу.
— Мы найдем ее, — говорит она мне. — Доусон не остановится, пока она не будет в безопасности.
Я киваю ей, прекрасно зная, что буду стоять рядом с ним до тех пор, пока мы не вернем ее туда, где ей самое место.
Она готовит нам обоим кофе, пока мы ждем остальных, но, несмотря на то, что я думал, что кофеин — это именно то, что мне нужно этим утром, моя кружка остается нетронутой на кофейном столике, остывая точно так же, как дорожная кружка, которая все еще стоит в машине Алекса.
Один глоток, и я понял, что мой желудок не выдержит этого.
В ту секунду, когда звонок в дверь прозвенел еще раз, я вскакиваю на ноги и выбегаю в коридор, а Доусон несется к ней.
— Что происходит… — слова Круза обрываются, когда его глаза находят мои в дверях гостиной. — Ты? Почему Чирилло в твоем доме?
— Потому что Эмми, блядь, похитили прямо у него из-под носа.
Я и глазом не успеваю моргнуть, как этот ублюдок оказывается на мне.
Его предплечье прижимается к моему горлу, я прижимаюсь спиной к противоположной стене, пока он пристально смотрит на меня сверху вниз.
— Что, черт возьми, ты сделал с моей племянницей, ты, глупый маленький засранец? — Он рычит, его глаза темнеют, поскольку я уверен, что он представляет миллион и один способ убить меня голыми руками.
Моя грудь вздымается, когда я пытаюсь втянуть в себя необходимый мне воздух, в то время как он сдавливает мне трахею.
— Оставь это, Круз. Если бы это была вина Чирилло, Ди бы уже всадил в него пулю, — заявляет Линк.
— Клянусь гребаным Богом, парень. Если у хотя бы волосок упадет с ее головы… — Он отпускает меня как раз вовремя, чтобы я закончил это предложение за него.
— Я, блядь, убью их, если кто-нибудь хоть пальцем тронет мою жену.
Доусон рычит за спиной своего брата, когда я произношу это последнее слово.
Хватка Круза на мне наконец ослабевает.
— Я знаю, ты думаешь, что все это шутка. Я знаю, это выглядит как шутка. Но хотя наш брак, возможно, и начинался как фарс, то, что я чувствую к ней, — это не так. — Слова срываются с моих губ гораздо легче, чем я когда-либо думал.
— Я облажался. Я причинил ей боль. Я позволил ей уйти, даже если это было с тобой. — Я перевожу взгляд с Доусона на Круза, зная, что именно из-за них я потерял ее в первую очередь. — Но мне не все равно, как и тебе. Мне нужно, чтобы она была в безопасности так же сильно, как и тебе.
— Сомневаюсь, малыш, но я ценю твои усилия. — Круз еще раз оглядывает меня с ног до головы, оценивая, когда я стою здесь в спортивных штанах и толстовке с капюшоном.
Это не совсем та форма, в которой я предпочитаю работать, но я, черт возьми, не собираюсь тратить время на то, чтобы идти домой и натягивать свои доспехи.
— Что случилось? — Спрашивает он, кивая на мою голову.
— Нас сбили с дороги. Я потерял сознание. Когда я пришел в себя, ее уже не было, вместе с машиной, которая столкнула нас в кювет, — говорю я, пересказывая ему события.
— Кто это был? — Спросил он.
— Если бы мы, блядь, знали, мы бы не стояли здесь и не обсуждали это, — огрызаюсь я.
Он снова делает шаг ко мне.
— Не будь гребаным умником, парень. Ты можешь думать, что ты такой высокий и могущественный, будучи папиным маленьким принцем. Но здесь ты находишься в самом низу гребаной лестницы, тем более что во всем этом есть твоя вина. Мы бы не были…
— Оставь это, брат, — огрызается Ди. — Ссора с ребенком ни к чему нас не приведет. Ты не хуже меня знаешь, что папа во всем этом замешан. На этот раз, на самом деле, это не вина Тео.
