Что до неофициальных званий, то к ним можно было отнести архимага, коими называли тех чародеев, кто владел тремя и более элементами на уровне эксперта или выше, а также архимагистра. Лион, к примеру, можно было считать архимагом, ведь она на достаточном уровне владела магиями света, жизни и некромантией, но официально за ней числились лишь свет и жизнь. Что до архимагистра, то этот титул носила лишь старуха Шарайнэ, да и то «за глаза», ведь для посторонних все магистры были равны.
Иначе говоря, Арвель ну никак нельзя было считать сильной и опасной чародейкой. По навыкам она, скорее всего, была на том же уровне, что и Эсваль. Но если юный маг земли планировал после альтернативной службы в Лаграше продолжить обучение, то принцесса, насколько я мог судить, получив базовое образование, предпочла отслужить положенное и вернуться в политику.
Хотя это была достаточно незначительная деталь, случайно всплывшая во время беседы, она добавила принцессе несколько очков репутации. Уверен, Арвель могла воспользоваться своим положением и связями отца-патриарха, чтобы избежать службы на передовой, но не сделала этого.
— Что-ж, понимаю. Тогда и я не стану раскрывать вашу маленькую тайну Эйленталь, — заверил я принцессу.
— Премного благодарна, — любезно ответила она.
— Каким элементом вы владеете, если не секрет? — я не смог сдержать любопытства.
— Огонь, — не стала скрывать Арвель. — Кажется, я могу овладеть ещё и магией воздуха на некотором уровне, но я никогда ею не занималась. Не уверена, что она будет мне полезна.
— Серьёзно? — я удивлённо поднял брови. — Но ведь воздух не только может серьёзно расширить боевые возможности огненной магии, но и приносить пользу иными способами. Позвольте продемонстрировать.
Поддавшись порыву, я остро взглянул на принцессу и, небрежно взмахнув рукой, полностью остановил движение воздуха вокруг её головы. Полагаю, она не сразу поняла, что произошло, но пару секунд спустя её грудь судорожно дёрнулась в тщетной попытке втянуть в себя хоть немного свежего воздуха и глаза принцессы испуганно расширились. Её грудь и горло панически законвульсировали, не в силах ни вытолкнуть из себя углекислый газ, ни получить порцию кислорода. Арвель, открыв рот, машинально провела руками по лицу и горлу, оттягивая ворот платья и пытаясь сбросить с себя незримую преграду. Само собой, у неё ничего не вышло и после этого принцесса в ужасе уставилась на меня, безуспешно пытаясь что-то сказать. Видимо, поняв, что и это у неё не получается, Арвель обмякла и с пониманием во взгляде склонила голову.
Я остановил действие заклинания и принцесса тут же судорожно втянула в себя воздух, зайдясь кашлем от слишком резкого вдоха. Скосив взгляд, я глянул на дверь, но она так и не шевельнулась. Я ожидал, что слуга снаружи сразу же бросится на помощь принцессе, услышав ненормальный кашель, но ничего подобного не произошло. Заранее приказала не вмешиваться?
— Я так понимаю, это предупреждение? — хрипловато спросила Арвель, отдышавшись.
— А разве в нём есть необходимость? — ответил я с лёгким удивлением и, вальяжно откинувшись на спинку кресла, закинул ногу на ногу. — Мне казалось, что вы прекрасно осознаете кто я, на что способен, и ваше положение. Можете считать это небольшой местью за все разы, что ваши подчинённые будили меня, грохоча в двери гостиницы. Так о чем мы там говорили?
Внимательно посмотрев на меня, Арвель медленно кивнула, после чего поправила ворот платья.
— Понимаю. Но, в любом случае, хочу заверить, что у меня нет планов делать из вас врага. Ведь тогда я точно не смогу воплотить свою скромную мечту.
— Мечту? — я вопросительно поднял брови.
Принцесса кивнула и, окончательно восстановив самообладание, спросила:
— Скажите, Владыка Нотан. Насколько мне известно, у вас есть невеста… вы её любите?
Если я какого-то вопроса и ожидал, то точно не этого. От удивления у меня чуть глаза на лоб не полезли и я с трудом сохранил более-менее нейтральное выражение на лице. Но незамеченным моё удивление точно не осталось.
— Определённо, — справившись с эмоциями, дал я ответ. — Почему вы спрашиваете?
Невольно в голову закралась мысль, что Арвель надумала предложить политический брак. А не слишком ли она отчаянная, учитывая, как сейчас ко мне относится страна? Даже если принцессе удастся переменить ветер настроений, подобный шаг всё ещё будет рассматриваться сквозь призму прежних суждений.
— Могу я узнать, насколько сильно? — слегка улыбнулась эльфийка. — Это просто влечение? Или страстная одержимость? Готовы ли вы поступиться этой любовью ради власти или военной выгоды? Или вы обратите против себя весь мир, но не расстанетесь с нею?
— Вы задаёте очень странные вопросы, принцесса, — нахмурился я. — К чему вы клоните?
— Пожалуйста, ответьте, — настояла Арвель.
— Я уничтожу любого, кто попытается встать между нами. Если будет нужно, пойду войной. Вас удовлетворит такой ответ?
К чему она вообще ведёт? Неужели Лони что-то угрожает?
— Ваши слова звучат искренне, благодарю, — признательно склонила голову Арвель. — Так уж вышло, что в моём сердце тоже кое кто есть и я хотела узнать, в полной ли мере вы поймёте то, что лежит у меня на душе.
Мечтательно глянув в сторону окна, за которым по прежнему продолжался слабый ленивый снегопад, Арвель встала с кресла и медленно пошла к нему.
— Я безнадёжно влюблена, Владыка Нотан, и влюблена уже довольно давно, — со вздохом сообщила она, наблюдая за снежинками. — Но, увы, мне приходится держать это чувство на замке, не позволяя ему обрести волю и силу. Виной тому плен. Плен, в котором находится наш народ. Мы скованы путами древних замшелых традиций и устоев, которые ограничивают нас подобно стенам. Консерватизм и кондовость, предрассудки и предубеждения. Малейший шаг в сторону от завета предков, от сложившихся норм, сразу подвергается критике и порицанию. И чем выше ты находишься, тем больше преград тебя окружает. Я ношу титул принцессы общины, но что я могу? — с каким-то злым весельем спросила эльфийка, повернувшись ко мне. — Стоит мне сделать лишь шаг навстречу своей любви, как законы и традиции, столь чтимые этими чванливыми старцами, вцепятся в нас обоих, подобно голодным ворласкам, и будут терзать до тех пор, пока не разорвут на куски! Осуждение! Презрение! Насмешки! Вот что нас ждёт, за невинное желание любить!
Принцесса остановилась возле кресла, остановив свой эмоциональный взрыв, и продолжила уже немного спокойнее:
— Моя мечта, Владыка Нотан — любить свободно, — сказала она с немного маниакальной улыбкой и огнём в глазах. — Открыто, без оглядки и тревог. И ради этого я хочу освободить наш народ от плена старых законов и истлевших традиций. Так же, как когда-то сделали матриархи тёмных эльфов. Помогите это осуществить, Владыка Нотан. И взамен вы получите абсолютную лояльность Лайена.
— Принцесса Арвель, вы что… задумали переворот? — с нескрываемым удивлением спросил я, подавшись вперёд.
