– Я вас провожу, – сказала Робин. – Как прошел ваш разговор с Уэнди? спросила она, когда они вышли в холл.
Кэтрин кривовато улыбнулась.
– Она не слишком общительна, вам не кажется? Все, что мне удалось выведать, – это то, что девочка ненавидит школу. Звучит не очень-то обнадеживающе. Не думаю, что у вас было время поговорить с ней об этом, но вскоре вам все же придется ее куда-то определить.
– На среду у нас назначена встреча с руководством Форрест-хилла, неохотно призналась Робин и ничуть не удивилась, заметив сомнение во взгляде девушки.
– Учитывая ее непростое прошлое, думаю, что частная школа – неудачный выбор.
Робин встретила замечание Кэтрин с раздражением, хотя пару дней назад сама так считала, и, говоря откровенно, не изменила мнения и сейчас. Ум Уэнди не вызывал у нее сомнений, но вот придется ли она ко двору в привилегированной школе? Дети порой бывают жестоки с теми, кто отличается от них, и в этом смысле один акцент Уэнди способен был привлечь их недружелюбное внимание. Если она расправится с насмешниками так, как поступила с Чарли, – пиши пропало.
– Об этом вам стоило бы поговорить с моим мужем, – сказала Робин, пожалев о своих словах, едва лишь они слетели с губ.
Кэтрин бросила на нее пронзительный взгляд.
– Значит, у вас с ним разные взгляды на этот вопрос?
– Я просто хотела сказать, что лучше обсудить это всем вместе. Отговорка оставляла желать лучшего, но это было все, что удалось придумать Робин. В ближайшие три месяца ни у кого не должно было возникнуть сомнений в безусловном согласии, царящем в их семействе.
Поверила ей Кэтрин или нет, но от дальнейших комментариев воздержалась. В любом случае это будет лишь незначительной деталью в ее отчетах, успокоила себя Робин. Окончательные выводы будут строиться на более серьезных основаниях, нежели мелкие разногласия по поводу школы.
Возвращаясь в малую гостиную, она краем глаза уловила какое-то движение на верхней площадке лестницы и остановилась.
– Ты спустишься к нам? – спросила Робин, заметив, что маленькая фигурка вновь замерла.
Ответа не последовало. Робин, немного поколебавшись, решила последовать совету внутреннего голоса и поднялась к девочке, сидевшей на верхней ступеньке.
– Что случилось? – ласково спросила она, усаживаясь рядом.
– Она сказала, что пройдет не одна неделя, прежде чем меня удочерят. А еще то, что мне придется пойти в суд и поговорить с судьей.
– Мы пойдем все вместе. Это простая формальность. Тебе совершенно не стоит беспокоиться. Все делается только ради твоей пользы.
Уэнди несколько мгновений обдумывала услышанное, а затем обиженно выпалила:
– А еще она сказала, что мне придется пойти в школу!
– Что ж… так и есть. – Робин постаралась не отвести взгляда, догадавшись, в чем заключается причина ее беспокойства. – Здесь те же законы, что и у тебя дома. Ты не любишь школу?
– Скука смертная!
– Может, в новой тебе понравится. – Не очень-то вдохновляющее замечание, с тоской подумала Робин. – Ты должна понять, что без школы не обойтись.
Уэнди состроила свирепую гримасу.
– Мне бы хотелось поскорее стать взрослой и не делать того, чего я не хочу!
– Взрослым тоже приходится делать то, что им не по нраву.
– А вот папа всегда говорил, что законы писаны для дураков!
Долго же нам еще предстоит бороться с пагубными последствиями воспитания этого человека, сокрушенно подумала Робин.
– Всем порой случается говорить глупости, – осторожно заметила она. – Во всяком случае, на этой неделе в школу ты не пойдешь, так что давай извлечем максимум приятного из этого обстоятельства. Как смотришь на то, чтобы хорошенько укутаться и отправиться на прогулку? Здесь поблизости есть уютное маленькое кафе, где мы пьем чай.
Удрученное личико немного просветлело.
– Дядя Пол тоже пойдет?
– Думаю, тебе стоит спросить у него. А я пока позвоню. Завтра мы собираемся навестить моих родителей. Им не терпится с тобой познакомиться.
В серых глазах появился внезапный и обнадеживающий намек на озорство.
– От меня требуется, чтобы я была пай-девочкой?
Робин улыбнулась, обрадованная тем, что девочка вернулась в свое нормальное состояние.
– Меня вполне устраивает твое обычное поведение.
Она позвонила из кабинета Пола, сидя за большим дубовым столом. Его пишущая машинка стояла на столике сбоку, рядом – плетеное кресло, столь любимое ими обоими. Почетное место на стеллаже вдоль стены занимали кожаные тома Британской энциклопедии, которую она подарила ему на Рождество.
Единственное Рождество, которое они провели вместе…
Уже собравшись уходить, Робин задержала взгляд на верхнем ящике стола, куда Пол обычно складывал перепечатанные набело главы. Немного поколебавшись, так как сама не любила, когда читали ее еще не оконченную книгу, она все же поддалась искушению хотя бы одним глазком взглянуть на его новую работу.
Придвинув кресло к ящику, она открыла его и застыла на месте с округлившимися от удивления глазами. Поверх стопки бумаг лежала золотая сережка в виде простого колечка. В том, что она ей не принадлежала, сомнений не было. Но в таком случае чья же она? И почему оказалась здесь?
Потому что Пол подобрал ее в этой комнате. А ранее занимался здесь любовью с ее владелицей.
Это вполне в его духе – отдаваться порыву там, где он настигнет его. И кожаный диван вполне подходящее место для подобных занятий. Она представила себе, как Пол поднимает сережку и его губы трогает улыбка приятных воспоминаний. Затем он кладет ее в стол, где миссис Мэрфи ее не найдет, чтобы потом отдать хозяйке.
Вот только с благим намерением придется повременить. Этому препятствуют Уэнди и она, которую взяли в дом только ради девочки!
Робин закрыла ящик стола, вернула кресло на прежнее место и задумалась.
Она не сможет потребовать объяснений у Пола, не признавшись в том, что рылась в его вещах. А к этому она готова не была. Придумав целую историю вокруг найденной сережки, она даже не подумала о том, что всему может существовать вполне невинное объяснение.
Каковы бы ни были соображения Джеймса Милна по поводу зятя, он держал их при себе. Уэнди с первых же минут покорила и его, и мать Робин. Девочка чувствовала себя здесь как дома.
– Очаровательный ребенок! – заявила Энни, когда они с Робин перешли в столовую, чтобы накрыть на стол. – Взять девятилетнюю девочку, пусть даже племянницу… такой поступок говорит о многом. Ты, конечно, тоже молодец. Она бросила на дочь любящий взгляд. – Удивительно, как все быстро устроилось ко всеобщему благу. Даже не верится, что еще месяц назад вы были врозь! А сейчас снова вместе и с вами ребенок, о котором нужно заботиться. – Она сделала паузу. – Надеюсь, это не помешает вам завести собственного?
