— Хойро, опусти арбалет, — приказал я, специально не обращая внимание на ордынца.
— Ты делать приказ сюнэ, воину Великого Очага… — начал было возмущённый свин, но я и его не стал слушать.
Повернувшись, я наклонился, снова перехватил руку Брутыша и рывком втянул его на площадку. Увидев, что тот уже крепко держится, и даже подтягивает брата, я развернулся и, обойдя скатанный лист крыши, снова встал у перил, оглядывая далёкий город исхюров.
Я чуял, как Шугабой в ярости щурится, бегая глазами между мной и Хойро Пепом. Кистень он не убирал, но явно не догонял, что за игру я веду.
Надо сказать, Хойро тоже не понимал:
— Я делать повторение, что я есть сюнэ…
— Да я понял уже, — раздражённо сказал я, — Ты хочешь спасти свой Очаг?
— Ты, жёлудь, не иметь влас… — Хойро осёкся, — О чём ты делать разговор?!
— Хойро, ты уверен, что сможешь построить базу? Сколько ты уже пытаешься это сделать?
— Я — верный воин… Я не могу не… Да, я должен сделать выполнение приказа верховного… — свин и сам заметил, что его голос начал дрожать, — Хрю-у-у! Не делать такие слова! Я делать базу!
Он поднял арбалет, целясь уже в меня. Удивительно, но теперь, когда Стрела Богини Мести была в моих руках, я чувствовал себя гораздо увереннее.
— А ты, Шугабой? — я повернулся к ордынцу, — Давно вы с Совой собираете ваше сопротивление?
— Жёлудь, делать разговор со мной! — свин разозлился, увидев, что я отвернулся.
Ордынец, судя по всему, не мог игнорировать сюнэ 3-го ранга на своём аванпосте, поэтому ничего не ответил. Ладно, тогда добьём поросёнка…
Пусть я не знаю многого, но есть некоторые мелочи, которые я могу использовать в своих целях.
— Хойро Пеп, кого изображал тот мимик в озере на ручье? — я снова повернулся.
Есть пробитие! Свин, как открыл рот, так и закрыл его, даже арбалет беспомощно повис в руках.
— Ты знаешь её? Что она здесь делала? Тебя об этом предупредили? — каждый мой вопрос добивал бедного сюнэ, — Знаю, мне ты не скажешь, но ты сам думай давай. Даже я здесь сутки всего, а уже вижу, что тобой просто пользуются.
— Я не иметь права говорить… — потухшим голосом ответил сюнэ.
— Думай, Хойро, думай, — сказал я, и снова повернулся к Шугабою, — А вы с Совой…
— Полегче, Архар, — ордынец спокойно прошёл ко мне и ткнул рукоятью кистеня мне в грудь, — Я не буду слушать, как ты её оскорбляешь. Память о ней всегда…
— Память?! — сведя брови, теперь вперёд шагнул я, толкнув грудью его руку, — Память о Сове?!
И здесь пробитие, прямо навылет. Несмотря на узкие глаза, Шугабой распахнул их достаточно широко, испуганно прикрыл рот ладонью, и стал отступать. Его зрачки на миг скользнули в сторону, словно он искал поддержки у застывших возле спящего Щекодава братьев.
— То есть, всё, сраные гоблины девчонку схватили… И в утиль её?
— Но… это… — подал голос Брутыш, защищая ордынца, — Там они третьего ранга все!
— Да хоть четвёртого! То есть, спасать Сову не надо?! — я напирал на Шугабоя, — Так, что ли?!
Шугабой всё же сориентировался, встал, как вкопанный.
— У нас есть правила, и они помогают выживать сопротивлению.
— Сопротивление… — усмехнулся я, сбавляя обороты.
Я уже заметил сомнения в глазах двух братьев. Одного я вытащил, и автоматом спас второго, получается. Хотят они, или не хотят, но где-то в их душе зародилась благодарность мне.
— Сопротивление, говорите, — повторил я, отвернувшись.
Так, Саня. Думай, думай, строй линию нападения, пока они не очухались.
— А как вы набираете людей? У вас есть там шпионы? — я ткнул пальцем в далёкий мегаполис.
Шугабой уже явно перешёл в глухую оборону, и ничего не ответил. Но по глазам вижу, что-то придумывает… Только ему надо переступить через себя — и отказаться спасать Сову, и оправдать это правилами. Но чувства-то не обманешь.
— Ты думаешь, мы тут просто в игрушки играем? — начал было ордынец, — Мы все — сотрудники…
— Вот ты! — я резко обернулся, ткнув пальцем в Брутыша, — Как попал к ним?
— Ну, Сова отбила меня от Надсмотрщиков.
Я едва не завыл от того, как мало знаю о ситуации, но надо было продолжать. Кто такие эти «надсмотрщики»? Тут меня осенило, и в памяти всплыл убитый мной игрок с подпиленными, как у эйкинов, зубами.
— Это которые по лесу рыщут? — всё же спросил я.
— Не, это Охотники, — ответил за брата Крутыш, — Надсмотрщики присматривают за игроками, пока те качаются, или ресурсы добывают, или…
Мне было достаточно этих слов, чтобы схема уже сама выстроилась. Ясно, как божий день — эйкины должны выводить кучу игроков на волю, чтобы прокачивать, да и обеспечивать базу ресурсами. Но люди-то остаются людьми, не все желают сидеть на цепи, над ними ставят Надсмотрщиков. Скорее всего, тоже люди, только более лояльные.
А Охотники, стало быть, рыщут по лесу в поисках Изгоев.
Шугабой открыл рот:
— Вот видишь, Архар, ты даже ничего не знаешь…
— Сову спасать не будешь? — резко оборвал я его.
И ордынец опять крякнул, проглотив слова на выходе. Ну, не может он предать свою ненаглядную, чувства и честь для этого чувака не пустые слова. Ему понадобится время, чтобы убедить себя, что правила важнее, и что Сова сама хотела бы этого.
Вздохнув, я потрогал ногтем наконечник стрелы. Ну же, Богиня Мести, не хочешь мне что-нибудь подсказать?
Так, ладно, молчание — это пустота. Если не я, её заполнит кто-то другой.
— Ясно, — я снова оглянулся на Фаэтон, — Столица исхюров далеко, туда вы не суётесь.
— Э… — подал голос Шугабой, но его вдруг оборвал Брутыш:
— Да, мы к эйкинам в основном ходим. Но это уже труднее стало.
— Дай-ка угадаю, — я нервно ощерился, потому что игровая логика уже подсказывала в какой мы заднице, — Надсмотрщики с каждым днём всё сильнее, да? Уже не первого, а наверняка второго ранга?
Брутыш с Крутышом переглянулись, и в их взглядах проскользнуло то, что мне нужно.
— Ага, — Крутыш кивнул.
— Потому что это — игра, — я перешёл на спокойный тон, словно читал лекцию, — Качаться надо, а не хернёй страдать. Как сказал один задрот-философ: «Пока ты спишь, враг качается». Когда я развивал клан, то у меня…
— У тебя был клан? — вырвалось у Брутыша, — Здесь?
Я поджал губы. Можно, конечно, солгать, но потом в случае чего будет сложнее добиться доверия.
— Нет, — и тут же вопрос-нападение, — А что, в Параллаксе есть кланы?
