А что ещё ему надо? Если это тёмный, значит, должна быть всякая такая лабуда, вроде «страдания», «чума», «души грешников». Блин, да тут фиг угадаешь.
Главное, чтоб не любовь. А то у тёмных и понятия о любви тоже наверняка тёмные.
Груздь Понт тоже посидел, подумав, потом сказал:
— Я там, кстати, свою идейку-то этому лысому Конану подсказал…
— Шугабою?
— Ага. Только он меня послал… А вот и они, кстати. Ха, сработало, видимо.
Шуга с Крутышом сопровождали кузнеца Лёню, который, светясь, как лампочка, шёл ко мне и нёс высоко над головой стрелу. Причём лицо у кузнеца было таким, будто человечество идёт семимильными шагами к статусу Великого Очага, и уже завтра вся столица исхюров будет усыпана синими телами, истыканными этими стрелами.
— Вот! — Лёня Подкова протянул мне, но я, встав, предупредительно выставил ладони:
— Стоп, стоп…
Я уставился круглыми глазами на искривлённый, мотанный-перемотанный древковый снаряд, где перекошенный наконечник едва держался, а оперение было похоже на всё, что угодно, кроме оперения. Ёршик для унитаза выглядел брутальнее, чем эта стрела.
Но, самое главное, это то, что мне писал Параллакс об этом предмете.
Странная стрела людей
Как обычно, никакого описания. И вправду, стрела как стрела. Людская, судя по признаку. Осталось только проверить, считается ли это оружием.
Глава 35
Божественная стрела Хранителя Великого Очага Человечества
Я, раскрыв глаза от изумления, несколько секунд наблюдал за изменившимся статусом оружия, не отрывая пальцы от стрелы. Пока она, лёжа на полу, пребывала в состоянии божественности, древко овеялось красным маревом, пильчатый наконечник стал цвета крови в ночи, почти чёрным, и при этом слегка задымился. А ощетинившееся тонкими иглами оперение вспыхнуло красноватым пламенем.
— Чтоб меня черти драли… — Шугабой стоял рядом, пыхтя от волнения, как паровоз.
Крутыш с Брутышом тоже присвистнули. Лёня Подкова же таращился на свои руки, будто они были вовсе не его — он ещё не знал, что у меня есть способность «божественное касание», и решил, что это он каким-то образом создал такое оружие.
Я убрал пальцы со стрелы, и она снова превратилась в творение низкоуровневого ремесленника-рукожопа.
— Ни фига себе колдовство, — сказал подошедший Шифоньер.
Хойро с новичками рядом не было видно, он таскался с ними по базе, просвещая их каким-то сокровенным тайнам Очага Сюнэ. И мы уставились на Шифоньера, всем видом показывая, что не понимаем, чего он тут делает.
На это Толя оправдался:
— Да свин зовёт этого вон, лохматого, — танк показал на Груздя.
Лазутчик нахмурился — ему явно не хотелось бежать, как собачке, по первому приказу. Но он всё равно двинулся, покосившись на статую Охрюнны, потому что помнил, как лояльность покровителя зависит напрямую от покладистости.
— Не свин, а воин Великого Очага Сюнэ, — с язвительной улыбкой буркнул Груздь.
Он пошёл вслед за Шифоньером, чуть сгорбившись. Но, насколько я успел узнать этого «лохматого», тот наверняка уже просчитывает варианты, как слинять.
— Так, в общем, — с улыбкой сказал я, когда новички удалились, — Ну что, Шуга, часть моего плана по освобождению Совы выглядит вполне реальной.
— Погоди-ка, Архар, — Шугабой, прищурившись, уставился на корявую стрелу и стал нервно тереть лысину, — Так ты хочешь Сову обменять на… на…
Он ткнул на стрелу, потом посмотрел на мой футляр на поясе, где скрывалась настоящая Стрела Богини Мести, и слегка побледнел. Крутыш с Брутышом переглянулись.
— Но… ох уж, раздери меня планктон… А если обман раскусят?! — Шуга повысил голос, — Архар, и это твой идеальный план?
— Не раскусят, — я уверенно кивнул, — В конце концов, попробуй предложить что-нибудь другое? Может, собрать армию Изгоев?!
Шуга сразу сдулся.
* * *
Я намеревался успеть до путешествия в столицу сгонять в катакомбы вместе с Шугабоем и его ребятами, но вдруг система любезно сообщила о том, что:
Вы получили послание
Не было сомнений, что это шаман Эйкинов, который Грозящий Тленом, не смог оставить без ответа моё дерзкое письмо. Уже через несколько секунд я был у Тени Архайи, которая с интересом повернулась, едва я появился в помещении.
— Человек Саня Архар, я ждал вас, — немного равнодушным голосом сказала Тень.
— Ну, давай, чего там?
Сзади притопал Шугабой.
— Ничтожному представителю жалкого подобия разумной жизни… — начала чёрная искрящаяся фигура.
Я закатил глаза, потом переглянулся с Шугой. Да, с этими высокомерными эйкинами радует одно — стабильность. Говорят, на таких врагов, которые не скрывают, что они враги, молиться надо.
— …торговцу второго ранга Сане Архару, — продолжала Тень, — от легендарного и могучего воина Великого Очага Эйкинов, чья мощь чувствуется во всех уголках Вселенной и на всех слоях Мироздания…
Шугабой прошептал мне:
— Архар, а всё-таки, когда ты успел ранг поднять? Ты ж сейчас уже, как этот Эдвард, предатель наш…
Я отмахнулся:
— И тебе поднимем, не боись.
Меня немного волновала некоторая излишняя прозрачность Параллакса. Как давний игрок, я понимал такие вещи, но всё равно напрягало, что шаман, находясь далеко от меня, прослеживает мой прогресс. В прошлый раз он приветствовал меня, как торговца первого ранга.
— …от великого шамана четвёртого ранга Трандурра Орфога, — закончила с облегчением Тень.
— Это тот Тандыр Грозящий? — переспросил Шугабой.
— Ага, с эйкиновского так переводится, — успокоил я ордынца.
Тень торжественно объявила:
— Итак, письмо! «Грязь! Мерзостный потёк на сапогах вонючих сюнэ! Да как ты посмел сравнить ничтожное белковое образование под названием «человечество» с Великим Очагом Эйкинов?! С этого дня любой эйкин и даже человек, находящийся под покровителем эйкинов, будет обязан схватить и доставить тебя и твоих приспешников на суд великого и грозного Хвактарра Урук-Эйкина!»…
Я задумчиво поскрёб подбородок и переспросил:
— А это кто?
— Это Трандурр Орфог, шаман четвёртого…
— Нет, Хвактарр этот грозный. Так зовут хранителя эйкинов?
— Да, именно, — кивнула Тень, — Мы предупреждали вас, Саня Архар, что ваши слова будут иметь последствия. Теперь Трандурр Орфог может объявить вас вне закона, и все расы, включая эйкинов, обязаны будут доставить вас в столицу на суд исхюров.
