— Знаешь легенду, откуда появилась хризантема? — спросила Кацуми. — Тогда я расскажу. На заре времен, жил Дракон — страшный, коварный и очень жадный. Задумал однажды монстр растерзать солнце и лишить людей радости. Погрузить в вечную тьму и безнадежность. Поднялся он высоко в небо, схватил огненный шар. Но солнце опалило монстра до того, как коварный змей успел разорвать его на мелкие частички. Однако несколько кусочков солнца все же упали на Землю, из них и выросли прекрасные хризантемы. И многие хризантемы что-то, да символизируют.
— И что же символизирует этот цветок?
— Ну, если судить по красному цвету, то страстную любовь, — Кацуми провела по лепесткам, — а если смотреть на белый цвет, то невинность и правду.
— Получается, что невинность и правда перетекает в страстную любовь?
— Надеюсь, что этот цветок не будет спален, как предыдущий? — вопросом на вопрос ответила Кацуми.
Я в ответ только пожал плечами, после чего отодвинул хризантему от своего лица. Запах начинал уже раздражать. Почти также, как даритель цветов.
— В таком случае, унесу-ка я его подальше, — хмыкнула Кацуми. — Чтобы лишний раз не смущать моего молодого человека...
И ведь как выделила последние три слова... Вроде бы чуточку поменяла интонацию, но стало понятно, что я снова неправ. Это уже как-то стало поднадоедать. Неужели женщинам нужны ежесекундные уверения в преданности и привязанности?
— Можешь не уносить, — помотал я головой. — Просто спрячь подальше, чтобы не рисовался тут.
— Это почему это? Ты ревнуешь? — Кацуми шаловливо подняла бровь.
Да, я ревную! Мне не нравится, когда другой человек делает знаки внимания моей девушке!
Но на деле я сказал:
— Да что ты. Просто рядом с твоей красотой этот цветок кажется страшным и ущербным.
— Мда, и лесть у тебя грубоватая, — покачала головой Кацуми.
Вот так вот. У меня и лесть грубоватая и... манеры? Или что? Уровень раздражения скакнул ещё на одно деление вверх.
— Я не хризантема, чтобы нравится всем, — буркнул я в ответ.
Кацуми встала и, поправив юбку, произнесла:
— Я знаю, что ты не хризантема. Ты нравишься мне таким, какой есть. Но иногда ты бываешь излишне колюч, как чертополох. Посиди, Изаму-кун, подумай — как тебе избавиться от лишних колючек.
После этого гордой походкой она покинула уголок нашего уединения. Я мог бы кинуться за ней, но что-то меня удерживало. Какой-то внутренний червячок ныл, что сейчас я могу от раздражения наболтать лишнего. И тогда уже не откупиться одним букетом!
В очередной раз поставил зарубку на то, что нужно подарить Кацуми красивый букет. Хотя... у японцев не принято дарить цветы любимым. Вот настолько зажатая эмоционально нация, что даже комплимент лишний раз боятся отвесить.
Нет, букеты у них дарят. Но дарят коллегам при повышении по службе, на открытии какого-то заведения, на День Матери, на похороны... Даже на свадьбу цветы не дарят! Во как. И тут на тебе... Хидики подарил аж целых два цветка. Ловелас гребаный!
Я спрыгнул со своего места и припустил за Кацуми. Сейчас схвачу за локоть и признаюсь в своих чувствах. При всех. Да и пусть что будет. Зато это признание переплюнет все цветы Хидики. Как прошлые, так и будущие.
Я уже преодолел половину пути, когда голос ректора окрикнул меня:
— Господин Такаги!
Эх, как же невовремя... И Кацуми уходит, и от ректора не отделаешься...
Вот если всё идет не так, как надо, то оно так дальше и пойдет. Это замечено, что если с утра встал не с той ноги, то в течение дня и вовсе эту ногу можно сломать.
— Господин Одзава, — улыбнулся я и совершил вежливый поклон приветствия. — Рад видеть вас.
Конечно же рад не особо, но если среди волков жить, то приходится по-волчьи выть. Приходится соблюдать правила этикета.
— Благодарю, я тоже рад вас видеть. Я жду вас и вашу команду сегодня в пять вечера на арене, — проговорил ректор. — Надеюсь, что кроме вас и вашей команды о моём предложении никто не знает?
— Никто! — ответил я твердо. — Сам я никому не скажу, а за ребят ручаюсь головой.
— Ну, голова вам ещё пригодится. Так что прощаюсь с вами до вечера, а уже на арене посмотрю на вашу команду и оценю ваш взгляд на людей — умеете ли вы подбирать народ?
— Уверяю вас, что мои люди надежны, как сталь благородной катаны. Они не раз смотрели смерти в лицо и знают, почем фунт лиха.
— Тогда проверим их и вас... Что же, до вечера, господин Такаги.
— До вечера, Одзава-сан, — поклонился я в ответ.
На этом мы расстались. Я взглянул в сторону Кацуми, но её уже и след простыл. Пока я болтал с ректором, моя красотка усвистала в академию.
Причем на этот раз унесла с собой и цветок. Я даже подпалить его не успел...
Похоже, что у нас с Кацуми на голом месте возникает недопонимание. И из-за чего? Из-за двух цветков? Вот честное слово — всё это очень странно. Как будто результат точно просчитанного плана.
Или в самом деле это план Хидики? Хочет рассорить нас с Кацуми? Чтобы появился план в разрезе "разделяй и властвуй"? Но это глупо!
Мне уже приходилось отталкивать от себя Кацуми, чтобы спасти ей жизнь. Но сейчас-то такой угрозы нет. Так почему же всё идет хрен знает как?
* * *
Вечером я провел своих друзей на арену. Прошли мы не скрытно, но и не привлекая особого внимания. Небольшие временные интервалы позволяли увидеть возможную слежку, а приход с разных сторон улиц дал понять, что наше появление никто специально не фиксировал.
Мы разминались, когда на песок вступила нога ректора. Он оглядел нашу разношерстную компанию. Беглым взглядом оценил Шакко, Ленивого Тигра, Малыша Джо, Киоси и Норобу. Медвежонка Казимото мы решили пока просто оставить в сумке Шакко на скамейке. Всё-таки он был знаком с ректором и не хотел признаваться — почему решил уйти из жизни так бесславно.
Ректор поклонился:
— Здравствуйте, уважаемые господа. Меня зовут Одзава Хидео. Возможно, я буду обучать вас ведению боевых действий на территории противника. Итак, что мы имеем? Девушка, два амбала, старик и мальчишка... Что же, вполне достойная команда. На такую вряд ли подумаешь плохое. Невинные на вид, но опасные внутри. Но на что ваша команда способна в бою? Если вдруг вам придется защищаться, то сможете ли вы пробиться и спастись? Или же сложите головы?
— Вы можете испытать нас, Одзава-сан, — ответил с поклоном сэнсэй. — Думаю, что мы вас не разочаруем.
— Сэнсэй Норобу, если я не ошибаюсь? — спросил Одзава. — В вас я не сомневаюсь, но вот среди вас девушка...
— Я обучаюсь в академии, Одзава-сан, и нахожусь на хорошем счету. А что до боя... Уверяю вас — я не отступлю.
