— Надо поговорить с Сузу, — буркнул Норобу. — И с оябуном тоже перетереть.
Так как по легенде я всё ещё был на военных сборах, то решили навестить оябуна и Сузу. Сэнсэй созвонился и, спустя полчаса неторопливого разговора, он получил разрешение на встречу.
Мы выехали вдвоем. По пути я обратил внимание, что ребят, которых я вывел из подземелья, не было на месте. Как сказал Норобу — они сейчас вернулись на «Вокзал мечты». Правда, там сейчас находятся новый управляющий и новые воспитатели. Старые же пропали без вести, оставив после себя покаянные письма о том, что осознали, как неправильно жили и теперь хотят начать новую жизнь.
Сэнсэй сказал, что управляющим стал наш старый знакомый по кличке Кот. Вроде как старику на пенсии скучно, а тут он будет при деле. Я даже не удивился, что Бизон и Змей тоже захотели поучаствовать в воспитании молодого поколения. Поваров и прочий персонал посоветовал Керо Накамура, муж Мэдоки.
Блин, они всё сделали за один день. За время, пока я спал… Шустро!
Я не стал вдаваться в подробности о судьбе прошлых работников. Если сэнсэй сжал зубы, рассказывая о записках, то лучше не копаться во вчерашнем дне. Всё равно мне на них наплевать, а сэнсэя могу расстроить.
В офисе Казено-тсусбаса нас встретили поклонами и проводили к оябуну. Мы встали, когда провожатый постучал в дверь, дождался ответа и засунул туда голову.
— Господин Сато, сэнсэй Норобу и ученик Изаму Такаги прибыли по вашему приглашению, — проговорил якудза, а после открыл перед нами дверь.
Оябун сидел в привычном кожаном кресле и играл в го с Сузу. Черные и белые камни занимали уже большую часть игровой доски. Судя по всему — Сузу выигрывала.
— Добрый день, господин Сато, — с поклоном проговорил Норобу, а потом повернулся к Сузу. — Привет, провидица Сузу.
— Здравствуй, сэнсэй. Рад видеть тебя здоровым и невредимым, — с улыбкой кивнул господин Сато. — И Изаму тоже рад видеть. Я сейчас прикажу принести чай.
— Нет-нет, не нужно утруждаться, — поднял руки сэнсэй. — Мы уже сытые. Нам за радость просто лицезреть вас.
Сузу немного подросла за то время, когда я её видел в последний раз. Она уже не была той испуганной девчонкой, какая прятала лицо на груди матери. Теперь это уже маленькая госпожа в дорогом кимоно, расшитом золотыми нитями. Карпы среди кувшинок — такой рисунок шел по голубому шелку одежды Сузу. О такой одежде всего полтора года назад дочка хининов даже мечтать не могла.
Теперь же она благодаря своему дару жила в хорошем доме. Её родители трудились на якудзу, но были на непыльной работе, перебирая бумажки в бухгалтерии. Мне даже казалось, что им специально дали эти должности, чтобы не болтались без дела и не отвлекали Сузу от её основной работы.
— Я же говорила, что они откажутся, — ровным голосом произнесла Сузу и поставила ещё один белый камешек на поле. — И они вернулись в тот день и в тот час, который я назначила. Вы снова проиграли, господин Сато.
Оябун огорченно крякнул:
— Ни разу ещё у неё не выиграл. А ведь я за этой игрой провел большую часть жизни. Что за достойная противница…
— Я всего лишь знаю, куда вы поставите следующий камень, господин Сато, — пожала плечами Сузу, не отрывая взгляда от доски. — С таким знанием нетрудно выиграть. Добрый вечер, сэнсэй Норобу. Рада, что у вас появились новые ученики. Их много, но я уверена, что вы сможете сделать из них достойных граждан. И лучше всего будет, если вы их снова разделите на группы.
— Я так и сделаю, провидица Сузу, — с легким полупоклоном ответил Норобу.
— Привет, Сузу! — окрикнул её я. — Как там Сибата поживает? Ещё не разжирел на дармовых харчах?
— Привет и тебе, гость из другого мира, — Сузу улыбнулась и подняла на меня глаза.
В этот момент её лицо исказилось от страха и она закричала изо всех сил.
Глава 26
Успокоить Сузу удалось только после нашего ухода. До этого момента она продолжала кричать и плакать. Чего-либо внятного добиться от неё не получалось. Вбежала её мать, попыталась успокоить.
Оябун Сато только развел руками, когда вышел к нам спустя десять минут.
— Изаму, что-то связанное с тобой… Сузу пробормотала, что ты уничтожишь половину мира. А твои дети расправятся с оставшейся половиной. Как-то так. И что оммёдо уйдет из этого мира с приходом воплощения мести. В общем, что-то путанное, неразборчивое. Сейчас она уснула. Вам лучше пока уйти, чтобы не попадаться на глаза девчонке. Вот первый раз вижу такую истерику. Бедная девочка… Мне и самому стало интересно — что же такое она увидела?
Сэнсэй поклонился:
— Хорошо, оябун Сато, мы уйдем. Но прежде можно ли нам будет узнать вот что…
Норобу сделал паузу. Я понимал его. Спросить напрямую — не предал ли нас оябун, понадеявшись на видение Сузу, это непросто.
Оябун смотрел на Норобу исподлобья. Он терпеливо ждал.
— Я хотел узнать по поводу Тараути-гуми… вы все нижние чины к себе забрали?
Всё-таки не смог спросить. Я поджал губы. Да, такие вопросы требуют подготовки и являются очень щекотливыми. Так просто их не задашь. Обвинить оябуна, с которым не один год трудился бок о бок, ой как непросто. Поэтому сэнсэй и спросил не напрямую.
Но господин Сато понял вопрос. Он глубоко вздохнул, выдохнул и ответил:
— Порой бывает очень трудно принять решение. Когда находишься между молотом и наковальней, то остается только закаляться. В этом сражении наши души превратились в катаны древних мастеров. Пришлось пожертвовать многим, но взамен Казено-тсубаса-кай увеличилась и стала куда как сильнее.
— И ради общего блага можно было пожертвовать мелкими окалинами, — покачал головой сэнсэй.
— Никакой жертвы не было, — поднял руки оябун. — Мы наперед знали, что из яростного горнила выйдут закаленные клинки. Ни одна стружка и окалина не пропали даром. Все пошли в дело становления славы и могущества острого оружия.
Сэнсэй помолчал. По его непроницаемому лицу невозможно было ничего прочитать. В конце концов он проговорил:
— Оябун, я служил много лет клану Казено-тсубаса-кай. Мы всегда понимали друг друга. И сейчас я тоже понимаю ваше решение. Понимаю мудрость шагов… Это счастье, что всё закончилось хорошо. Или всё только начинается… Оябун Сато, наши мысли близки друг другу. Уважение неразделимо и неотрицаемо. Поэтому, пользуясь своим заслуженным правом обратиться к вам с просьбой, я сделаю это.
— Старый друг, проси что хочешь, — почти сразу ответил оябун.
Мне в его голосе послышалось облегчение. Похоже он решил, что трудный момент объяснения миновал. Тот самый пик горы, к которой мы начали взбираться, когда сэнсэй только сделал звонок с просьбой поговорить.
— Как вы знаете, мой ученик освободил больше ста человек мальчишек и девчонок, которых Тараути-гуми держали под землей. Теперь они вернулись в старый детский дом «Вокзал мечты». Там не хватает воспитателей, поваров и… финансирования.
