Мы же посидели немного за столом, слегка охолонули за это время. Квас подошел к концу. Я звякнул и спросил у Тигра про состояние шашлыка. Через пять минут Тигр вместе с Мэдоку притащили ароматно шипящий шашлык на шампурах, зелень, овощи.
Пора приглашать к столу Иори. Я поднялся и пошел к нему. Он уже к этому времени начал шевелить глазами. Что-то шептал.
Понимаю его. Когда со мной впервые проделали подобную процедуру, то мне казалось, что меня вывернули наизнанку, выскребли со щелоком, промыли в семи водах, а потом завернули обратно. Сидел и радовался тому, что могу дышать и воздух казался мне тогда слаще самого изысканного яства. А потом тихонько встал и пошел. Шел и мне казалось, что на самом деле я лечу. Все невзгоды и тяготы остались позади, а сейчас я чист, как будто только что родился…
— Иори-сан, — окликнул я однокурсника. — Пойдем к столу. Тебе нужно подкрепиться.
— Я никогда не испытывал ничего подобного, — прошептал он. — Такаги, ты не обманул. Я… Я сделаю всё, что обещал… Это… Это ни с чем не сравнимо… Сверэкзотично…
— Ну, ты ещё шашлыка от Тигра не пробовал, — мотнул я головой. — Пойдем, как раз и узнаешь — сравнимо ли это с тем состоянием, какое у тебя сейчас.
Иори позволил проводить себя за стол. Там мы болтали ни о чем, пока приходили в себя после бани. К этому времени парная немного остыла и девчонки ещё раз сделали заход.
Наш гость уже не помышлял ни о каком сексе — ему просто было по кайфу всё, что творилось. Он был чист, как душой, так и телом, поэтому ему хотелось любить всех вокруг.
Уже прощаясь у машины, намытый, распаренный, Иори сказал мне:
— Изаму-кун, сегодня был самый отличный вечер в моей жизни. Я много чего пробовал, экспериментировал, но это… Благодарю тебя от всего сердца и знаешь что… На самом деле я не просто так напросился к тебе в гости. Меня просил узнать про тебя Сузуму Гото. И он узнает только хорошее. А уж если ты ему устроишь то, что сегодня сделал для меня, то у тебя станет одним врагом меньше. Как думаешь — завтра мы сможем сделать то, что было сегодня? Я могу даже подержать его за руки…
— Это хорошая новость. Благодарю за неё, Иори-кун. Всегда буду рад видеть тебя на своей базе, — поклонился я. — Если господин Гото тоже прибудет, то я и для него организую баню. Но меня больше волнует тот блогер…
— Ах да, Б4… Вот, возьми, — Иори вытащил из бардачка машины флешку. — Тут целая запись интервью. Как ты и говорил — из неё нарезали куски. Так что ты не виноват, Изаму Такаги. И среди аристократов у тебя стало на одного друга больше.
— Отрадно слышать, Иори-кун, — улыбнулся я. — Привози завтра Сузуму. Устроим ему головомойку.
— А можно мне с собой бутылочку этого напитка? — Иори кивнул на баню.
— Кваса? Да пожалуйста! — я подозвал одного из мототаксистов, ошивающихся поблизости и наказал ему принести спрашиваемое.
— Вот и отлично. Спасибо, Изаму-кун, — поклонился Иори.
— От души душевно в душу, — с поклоном ответил я строчкой из песни. — До завтра, господин Ито!
Надо ли говорить, что на следующий день ещё один из десяти мастеров перешел на мою сторону?
Баня всё-таки творит чудеса!
Глава 14
— Да, это случилось на днях, — говорила женщина на экране, а блогер Б4 внимал ей, иногда кивая головой. — Мерзкий малаец частенько крутился в квартале Санъя, но на него мало обращали внимания. У нас много разной шелупони крутится. В основном это беднота и хинины. Но иногда приходят те, кто хочет уйти из жизни, кто потерял лицо или разорился. Малаец вроде был не из таких. Он тихо уходил по утрам, вечером возвращался. Он был почти незаметен, поэтому я не ожидала от него такого... Я в то утро вывешивала постиранное бельё, когда в голове вспыхнуло, я на несколько секунд отрубилась, а когда пришла в себя, то поняла, что меня куда-то тащат. Этот малаец... Он разорвал на моей груди кимоно и... и залез под дзюбан.
— Какой ужас. Прямо посреди квартала Санъя? — покачал головой мужчина. — Прямо под нижнюю рубашку? И все молчали?
— Да, сначала ударил по голове, затащил в подворотню, а потом повалил на землю и попытался… попытался разодрать кимоно. А рядом стояли мусорные баки… и от них… от них так плохо пахло… У меня помутилось в голове, я сопротивлялась, но малаец зажал рот рукой и не давал кричать. От него воняло даже хуже, чем от мусорных баков... Он разорвал на моей груди кимоно и… и залез под дзюбан.
— А что же было дальше? — спросил блогер.
— А дальше он содрал с меня панталоны-сасоёке, достал из штанов свой торчащий огрызок и… Потом меня спасли. Этот хинин появился из ниоткуда. Он был белобрысым, с их фирменной веточкой сакуры на щеке. Тогда он отбросил этого малайца и тот ударился о стену. Хинин помог мне подняться, но даже не дал оскопить мелкого пиз.юка. А я уже хотела отрезать мерзкий стручок и скормить его собакам. Ух, этот малаец у меня бы станцевал веселую польку...
— И что хинин? Что у вас было дальше?
— А что было? Да ничего не было. Хинин вежливо попросил меня идти, сказал, что сам разберется с насильником. Вот и всё. Больше ничего не было. Когда я вернулась выбросить мусор, то возле мусорных баков никого не было. Только на стене остался кровавый шлепок, где приложился малаец, но ни его, ни хинина там не было.
— Спасибо вам за интервью, — с улыбкой проговорил блогер Б4.
На этом моменте запись закончилась. Я перемахнул видео на другое. На нем блогер с торчащими вверх волосами, съеденными перекисью водорода, хмуро смотрел в камеру. Под глазом чуть выделялся неумело замазанный синяк. Как мне сказал Иори, он во время лекций послал своих людей к блогеру, чтобы они выяснили у него истину. Выяснение прошло успешно.
— Здравствуйте. Я хочу принести свои извинения хинину Такаги Изаму. Я был неправ и хотел просто его потроллить. Моя глупая шутка не удалась и зашла очень далеко. Я очень сильно сожалею о своём проступке и поддерживаю Такаги Изаму в том, что он делает. Интервью было смонтировано мной ради глупой шутки. Ещё раз прошу прощения, — на этом запись оборвалась.
— Вот как-то так, — произнес я, глядя на ректора.
— Курсант Такаги, это было неприятно, но вы победили, — хмыкнул ректор военной академии. — Как себя чувствуете? Победителем или просто человеком, нашедшим истину?
— Победителем, — расплылся я в улыбке.
— Вот это хорошо. Это замечательное чувство! — кивнул ректор.
Он встал, завел руки за спину и подошел к окну.
— Скажите, курсант Такаги, а зачем вам вообще обучение в нашей академии? Насколько мне известно — вы первый из хининов, кто вообще пошел в высшее учебное заведение. Для чего вам это нужно? Чтобы потешить своё эго? Или чтобы унизить аристократов? Для чего?
— Господин ректор, мои родители всю жизнь горбатились на то, чтобы выжить. Чтобы я стал жить чуть лучше, они даже добровольно отправились в рабство. Я хочу вернуть им долг, выучиться и начать трудиться так, чтобы они вовек ничего тяжелее бумажника не поднимали.
