Первой показалась макушка Кацуми. Она осторожно заглянула, увидела на столе гранату и подскочила ко мне:
— Изаму-кун, с тобой всё нормально?
— Да что со мной может случиться? — пожал я плечами. — Всё нормально...
— Надо вызвать полицию! — безапеляционно заявила Шакко. — Пусть работают, это же их дело!
— Ну, тут только полиции не хватает, — хмыкнул я. — А вдруг они найдут порножурналы Тигра под его шкафом? Я же тогда стыда за своего сотрудника не оберусь! Нет, тут надо самим найти... У нас же никого постороннего на территории не было?
— Никого, — твердо сказала Шакко. — Кроме Кацуми-тян, но она всегда была со мной и вряд ли бы успела так ловко подстроить ловушку.
— Шакко! Что ты такое говоришь? — возмутилась Кацуми.
— Извини, Кацуми-тян, нервы... Чуть босса не лишили, так что теперь не знаешь на кого и думать.
— Чтобы знала, что думать, назначаю тебя ответственной за расследование. Шакко-тян, не мотай головой. Твою энергию надо направить в нужное русло, так что собирай информацию и веди дело. Растяжка была поставлена сегодня, так как вчера ещё я рассекал по кабинету на кресле. Думаю, что ты сможешь всех тщательно допросить и вызнать всё у ребят, которые нас окружают. Мне же нужен покой и расслабление.
— Я могу сделать массаж! — вызвалась Кацуми.
Я пытался вспомнить — убирался ли в своей спальне с утра. Шакко пришла ко мне на помощь:
— А вот у босса Мэдока из-под шкафа ничего не выметала, когда утром после ухода занялась уборкой. Даже грязные носки были сложены в специальный ящичек. А ещё... ещё я сейчас поставлю дежурить Малыша и Тигра возле комнаты босса, чтобы до утра ни одна муха не смела тревожить сон!
Я с благодарностью посмотрел на егозу. Конечно, у меня были подозрения насчет того, кто мог оставить растяжку, но этим можно было заняться и позже. Всё равно сейчас Шакко поднимет бучу и наведет кучу пены, так что злоумышленник затаится. А вот мне нужно будет как следует отдохнуть и привести мысли в порядок.
Кацуми потащила меня в мою комнату, прихватив по дороге чайник. Всё-таки она хвасталась этим чаем, так что грех будет его не попробовать.
В комнате и в самом деле было чисто. Всё убрано и всё расставлено по своим местам. Мне не пришлось стыдливо краснеть перед Кацуми за наведенный беспорядок.
— Снимай рубашку, ложись на живот! — скомандовала Кацуми, растирая ладони.
Между ладонями я увидел голубоватые язычки пламени.
— А ты меня не сожжешь?
— Тебя граната не взяла, где уж сжечь моим огнем, — усмехнулась Кацуми.
— Да уж, граната меня не взяла... — вздохнул я и растянулся на футоне.
За дверью послышалось шебуршание. Потом просунулась голова Малыша:
— Босс, если что — мы тут. Мимо нас ни одна падла не проскочит.
— Хорошо, только сильно не храпите, — помахал я рукой в ответ.
Голова кивнула, а потом исчезла за дверью. Там заурчал негромкий разговор. Я не стал прислушиваться, полностью отдавшись твердым, но ласковым рукам Кацуми. Мяла она меня профессионально, как будто училась. Тепло её рук согревало и убаюкивало.
— Удивляюсь я тебе, Изаму-кун. Вот внешне вроде бы спокоен, как удав, а мышцы каменные, как будто судорогой сведены. Никак не получается размять спину, — пожаловалась Кацуми.
— А ведь я расслабился.
— Ага, только что избежал смерти, разминировал ловушку и теперь делает вид, что расслабился. Если хочешь расслабиться, тогда...
Я услышал шорох воздуха и по нему догадался, что Кацуми делает какие-то мудры. Через мгновение в мое тело ударил миллион маленьких молний! Я чуть не подпрыгнул, но моё тело парализовало. Не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Даже язык вывалился наружу, а вот от этого мне стало стыдно.
— Ну вот, сейчас можно и размять, — произнесла Кацуми. — Не волнуйся, через пару минут оцепенение спадет, а мне этого времени хватит, чтобы поработать над твоими мышцами.
И в самом деле, умелые пальчики так проработали спину, руки и плечи, что я почувствовал невесомость в теле. Когда массаж закончился и тело восстановило чувствительность, то я сел и прикрылся рубашкой. Кацуми обняла меня за плечи. Мне стало так хорошо, так спокойно и тепло. Я чувствовал, что грудью она прикасается к моей спине и от этого было приятно. Очень приятно...
— Как думаешь, ты завтра победишь? — спросила Кацуми.
— Я не могу иначе, — ответил я. — Не могу...
— Всё бы вам, мальчишкам, достоинством меряться. Не можете спокойно жить...
— Можем, но порой приходится бить. И бить в полную силу, чтобы не возникало желания нападать в дальнейшем, — вздохнул я в ответ.
Кацуми поднялась и подошла к моему столику. Я задержал дыхание — на столешнице остался осколок статуэтки, которую мне дала Оива.
— Что это? Осколок какой-то фигурки? — спросила Кацуми, взяв её в руки. — А почему тут только до колена? Где остальная фигурка? Её же можно склеить?
— Да где-то потерялась, — развел я руками. — Возможно, когда найду, то обязательно склею.
— Судя по ножкам, эта женщина должна быть красивой, — Кацуми провела пальцем по изгибам статуэтки, потом ойкнула и засунула палец в рот.
— Чего случилось? — поднялся я с футона.
— Укололась, — сказала Кацуми. — Вот.
Она показала палец, на подушечке которого алела небольшая точка.
— Дыхание Жизни, — быстро сделал я нужные мудры и вылечил ранку.
— Спасибо, Изаму-кун, — Кацуми чмокнула меня в щеку, а я обнял её в ответ.
Так бы и не отпускал никогда, теплое, мягкое, родное...
— Ладно, за окном уже темнеет, меня скоро хватятся, — мягко отстранилась Кацуми. — Да и тебе нужно отдохнуть, набраться сил перед боем.
— Да у меня сил на всё хватит, — ухмыльнулся я в ответ.
— Вот и хорошо. Тогда наберись ещё больше, чтобы после завтрашнего боя не выглядеть отбивной котлетой, — усмехнулась Кацуми, после чего чмокнула меня ещё раз и направилась к двери. — До завтра, Изаму-кун.
— До завтра, Кацуми-тян, — вздохнул я и помахал рукой.
В приоткрытую дверь заглянула голова Малыша, ей я тоже помахал рукой. Голове Тигра махать не стал, а показал кулак. Явный намек на то, чтобы не беспокоили. Головы поняли, кивнули и исчезли.
Я же улегся на футон, вытянулся и стоило только моей голове коснуться валика, как тут же провалился в сон.
Даже не видел, как небольшая капля крови на поверхности отростка статуэтки Оивы неторопливо втянулась внутрь черного камня.
Глава 22
Всё утро и весь день я провел в состоянии дзена. Меня ничего не трогало и ничего не могло вывести из себя. Я был предельно собран и невыносимо спокоен. Преподаватели спрашивали — я отвечал. Друзья подбадривающе шутили — я улыбался. Кацуми привычно подпихивала бэнто — я ел.
