─ Что?
─ Я хочу жить… ─ говорю чистую правду.
Он застывает, теряясь на мгновение, но тут же прячется за своей бронёй.
─ Конечно, хочешь. Все хотят жить, даже самоубийцы, ─ убеждённо говорит, а меня вдруг прорывает, и я реву, впервые за долгое время позволяя себе слёзы.
Вот тут-то суровый полицейский удивляет, потому что я принимаю сидячее положение и оказываюсь в его надёжных, почти смертельных объятиях, пока рядом, корчась, медленно подыхает оторванное щупальце. Романтика…
─ Я так хочу жить, но у меня так мало времени. ─ Его футболка насквозь мокрая, но он не даёт отстраниться, даже по волосам меня гладит, как ребёнка, и от этого простого жеста, каким меня даже мама не всегда удостаивала, хочется затопить тут всё слезами.
─ Ерунды не неси. ─ В голосе опять прорезаются рычащие нотки, только мне они дороже в разы, чем любые слова утешения, которые в итоге будут обычным враньём. ─ Даже если времени мало, оно у тебя есть. Кто сказал, что ты должна смириться, если тебя поставили перед фактом?
С удивлением смотрю на него, чуть отодвигаясь, и в его глазах нахожу полнейшую уверенность, какой я похвастаться не могу.
─ Кричи и плачь, если нужно, проклинай всех, разбей что-нибудь, но не смей сдаваться – этого от тебя и ждут враги. Поверь тому, у кого их с детства огромное множество.
Мне хотелось бы сказать, что я верю ему, да только вряд ли Дем полностью осознаёт моё положение.
─ Тебе легко говорить, потому что ты мужчина, ─ горько усмехаюсь, видя, что он отлично понимает, о чём я. ─ Я знаю, что и тебе наверняка пришлось многое повидать, ─ потому часть из этого мы пережили вместе, ─ но ты хотя бы можешь быть свободным. Относительно или нет. ─ Демонстрирую ему проклятый рисунок, и глаза напротив коротко сверкают злостью. ─ А для меня уже вряд ли что-то изменится к лучшему, но спасибо за веру. Она нынче дорого стоит.
Некстати вспоминаю слова племянницы о той девушке, с которой сегодня видела Демьяна, и мне больше не хочется сидеть тут на мокром полу, изображая мученицу, потому поднимаюсь, и мне даже позволяют, отняв, наконец, руки.
Спина горит от взгляда, но мне всё равно. На деревянных ногах иду в спальню, а потом комната резко начинает плыть, и в теле появляется резь, будто от ноющих ожогов. Успеваю увидеть свои запястья, на которых вдруг отчётливо проступает рыбья чешуя, но прежде чем поцеловаться с полом, слышу полное ужаса:
─ Ада!
И уже спокойно падаю обратно в лапы своего зверя, которому так и не успела сказать, как же сильно люблю его.
16
Демьян
Я не припомню, чтобы так пугался за чью-то жизнь после испытания сестры и маминых родов, но эта кроха в моих руках такая невесомая и бледная, что я прислушиваюсь к каждому вздоху, боясь не услышать новый, пока несу на кровать. После того, как вовремя успел и не дал утащить её твари, взявшейся из ниоткуда в моей, будь она проклята, ванной, любое промедление кажется фатальным.
Впервые я так растерян, но мозг лихорадочно подбрасывает варианты, и мне удаётся собрать мысли воедино, когда набираю номер Лекса. Он появляется мигом, даже не успев снять больничный халат – видно, я его оторвал от очередного дежурства, только некромант и сам готов рвать на себе волосы.
─ Да я в душе не представляю, что это за магия, ─ сжимая кулаки, с нескрываемым ужасом шепчет он, заражая и меня этим состоянием, как только осматривает брюнетку, водя над её телом руками, ─ но что-то очень знакомое. Сюда бы Алиску – она должна помочь хотя бы понять. Жаль, сестра пока вне зоны доступа…
Стоит только намекнуть, как я даю отмашку подпирающему стены Демону, молчаливо рассматривающего Лекса, и буквально через пару минут тот оперативно доставляет брыкающуюся девчонку к нам.
─ Руки от меня убери шаловливые!
─ Бойкая какая рыбка… Чуть ухо мне не откусила, ─ тянет тот, едва не облизываясь, и я точно знаю, что сирена понимает его язык, а потому пощёчина выходит звонкая.
─ Поделом! Не будешь нести всякий бред и тро… твою же бабушку, ─ видит состояние подруги и сразу забывает о себе. ─ Что с ней случилось?!
На теле Ады вместе с испариной всё отчётливее проявляется чешуя, занимая больше пространства, а места, где её схватили щупальца, кровят, и мне огромного труда стоит не начать паниковать. Для меня никогда не было проблемой взять себя в руки и быть просто хладнокровной машиной для убийства – у охотников не должно быть ни страхов, ни слабостей… Но в этот раз я как никогда близок к взрыву, и сдерживать эмоции становится всё сложнее.
─ Тварь уже сдохла и, боюсь, исчезла, ─ кривлюсь, вспоминая, что те крупицы, которые остались после убитой девушки, лежат сейчас на полу ванной, а я так и не спросил о них у Верховной.
─ Что думаешь?
─ Нет, это не морская магия. Иллюзия, но очень умелая, ─ растерянно бормочет Алиса кивающему Лексу, хмурясь и уходя на время в чертоги своего разума.
Я жду, готовя себя к тому, что придётся ломануться в другой мир за какими-нибудь редкими травами, побить за них парочку самых мерзких чудовищ и успеть вернуться до того, как ситуация станет непоправимой, но точно не готов услышать то, что мне предлагают, загадочно переглянувшись.
─ Ну? ─ тороплю, а потом просто выпадаю.
─ Попробуй… высосать яд, ─ неуверенно говорит сирена с самым серьёзным лицом, а я уже слышу смешок за своей спиной, грозящий перерасти в хохот. ─ Поцелуй любви тут точно не сработает.
Секундная пауза на обработку информации, и Демон всё-таки ржёт, складываясь пополам, хотя ситуация совсем не смешная.
─ Я должен это увидеть!
─ Язык припаркуй нахрен! ─ рявкает на него сирена так успешно, что на секунду тот просто цепенеет, а девушка обращается ко мне. ─ Сам посуди, если этот маньяк так одержим книгой и вами двумя, логично будет, если именно ты возьмёшь на себя роль спасителя.
Идиотизм… Я что, похож на принца-очарование?
─ Погоди, ─ влезает Лекс, ─ а если яд ему тоже навредит? Тогда у нас будет двое смертельно больных, а сделать мы ничего не сможем.
─ Слишком легко, ─ озвучивает мои собственные мысли блондинка, качая головой, и я уже готов ко всему, только бы не видеть, как Ада мечется по кровати в бреду. ─ Вот увидишь, это сработает.
─ Я просто обязан присутствовать! ─ продолжает гоготать Демон, но его под руки уводят, закрывая за собой дверь, где ещё какое-то время слышатся звуки зоопарка, и я благодарен, что никто не увидит меня таким уязвимым.
