─ Как вы освободились?
─ Благодаря тебе, ─ хрипит Демон, снимая с волос останки какой-то твари – остальные валяются по всему берегу. ─ Твоё желание вернуть свою прелесть всем нам спасло жизнь.
Беркут молчаливо и уверенно кивает, а меня затапливает облегчением, потому что я точно не смогу простить себе потерю хотя бы одного.
─ Тогда вернём её и обезглавим парочку ушастых. Разбираться со всем остальным будем после, ─ решаю, и сила собирается в ладонях, нетерпеливо искря, а голодное чудовище во мне требует крови.
─ Да мы всегда рады, ─ скалится парень, и мы берём след, отправляясь прямиком за крикливыми птицами, отчего-то точно знающими, куда нам держать путь.
«Я верну тебя, зайка. Верну и сполна заберу всё, что мне причитается…Даже если нашей сказке суждено закончиться хреново, я закончу её правильно».
47
Ада
Мне снится Инрем.
Мир, который когда-то был прекрасен, но стараниями тёмных жрецов претерпел слишком много потрясений и боли, слишком много мрака, пролитой крови невинных и бессмысленных сражений, хотя сейчас обстановка совсем иная…
Я присаживаюсь на качели в самом красивом саду, какой только можно увидеть, а взглянув чуть вдаль, обнаруживаю, что это владения Повелителя – его замок, возвышающийся над холмами и густым лесом. Здесь столько цветов, что глазам больно от их яркости, а голову кружат сладкие ароматы, и если это место теперь выглядит так, значит, всё и вправду получилось. Все наши прежние жертвы и борьба увенчались успехом, но мне всё равно не верится.
Рядом внезапно кто-то присаживается, и, повернув голову, я готова расхохотаться, потому что вижу ту, с которой до сих пор не могла связаться, а теперь Антаррэль вдруг сама пришла, и ведёт себя так, словно между нами не было никакой размолвки. И я не закидывала её статую гразью.
─ Надо же, какие люди… вернее, нелюди.
─ И я тебе рада. ─ Осматриваю её летящее платье, вздёрнув бровь, и она грустно улыбается. ─ Да, школьная форма мне была гораздо ближе.
─ Так в чём проблема вернуться?
─ Ты же знаешь, теперь у меня больше обязанностей, ─ пожимает плечами, а я просто не знаю, что сказать. У меня было заготовлено много слов для этой стервы с ангельским лицом, и в своих мечтах это лицо часто подвергалось изменениям путём вмешательства моих когтей, но сейчас… Глядя на неё сейчас, я не могу вспомнить ни одной острой фразы, чтобы хоть чем-то её задеть, и с губ слетает только безразличное, бесконечно усталое:
─ Зачем я здесь?
─ А разве ты не хотела разговора? ─ усмехается она, начиная медленно раскачиваться. ─ К тому же, тебе не помешает повидаться с родителями. С Яном…
Сердце замирает, чтобы снова заколотиться, и я не верю, что она серьёзно.
─ Так это не сон?!
─ А ты думала, я тебя просто так выдернула, чтобы поиздеваться? Я не настолько жестока, как ты думаешь, и ничего не делаю зря, ─ говорит она. ─ Не считай меня, чудовищем, котёнок. То, что произошло, просто очередной виток твоей судьбы, и пойди он по-другому, вам бы всё равно пришлось расстаться.
При мысли о моём Добермане всё внутри леденеет, а снаружи меня будто кипятком жжёт, и в голове сразу сотни сценариев, что может сейчас происходить, пока я блуждаю в другом мире. Приходиться сильно зажмуриться, чтобы просто не думать о нём, не позволять себе этого беспокойства.
─ Ты знаешь, кто он на самом деле?
─ Это тебе и предстоит выяснить. Вам вместе вообще-то, ─ звучит туманно, но я и не жду ответов на все вопросы – просто если спрошу, всё ли с ним в порядке, обязательно потребую вернуть меня обратно. ─ Только не злись на него, когда узнаешь правду.
А вот это уже интересно…
─ Ты о чём? Что ещё я должна узнать?
─ Всему своё время, Ада. ─ Она прекращает раскачиваться, глядя на меня непривычно серьёзно, и теперь я вижу в её глазах, не скрытых толстыми стёклами очков, мудрость прожитых жизней. ─ Идём.
Мне уже и самой хочется увидеться с близкими, и я, затаив дыхание, следую за девушкой, передвигающейся легко, словно бабочка. Она так резво вскакивает с качелей, что я едва за ней поспеваю, но уже вскоре мы преодолеваем расстояние, минуя фонтаны и несколько цветочных арок, где можно заметить маленьких феек, помогающих взращивать всё это великолепие. Значит, и такие крохотные создания вернулись в мир? Какое же облегчение…
У меня на губах играет улыбка от того, что могу воочию видеть эти изменения, и больше нет умирающей природы вокруг. Моя сила отзывается на эту кипящую вокруг жизнь, и именно такой меня застаёт женщина, резко остановившаяся на полпути, беседуя с какими-то вампирами.
─ Ада?
─ Мама?
Кажется, мир вокруг на секунду замирает, но вот мы обе приходим в себя, она отсылает незнакомцев, с любопытством на меня озирающихся, и мы остаёмся наедине.
─ Обнимешь меня?
─ Даже не знаю, ─ усмехаюсь, а сама делаю несколько шагов к женщине, от которой подобных слов дождаться было так же сложно, как и дождя в пустынном мире, но она почему-то первая стискивает меня в объятиях. ─ Ого, меня и правда рады видеть?
Вместо ответа получаю нехилый такой удар чуть ниже поясницы и точно понимаю, что не сплю.
─ Надо было тебя суровее наказывать в детстве, ─ сетует она, а потом разглядывает меня внимательнее. ─ Твой брат рассказал всё, что ты устраивала.
─ Кто б сомневался… ─ ворчу, ловя её ухмылку. ─ А папа где?
─ Отправился с Повелителем в одну из дипмиссий в дальние земли. Мы ещё не со всеми наладили контакт… Я могу сообщить ему о твоём визите.
─ Нет, пусть не отвлекается. ─ На душе тут же становится немного пасмурно, только я понимаю, что для отца его дела важны, как бы мне ни хотелось его увидеть. ─ У меня не так много времени.
─ Тогда идём – увидишься с Яном.
Меня обдаёт теплом от предвкушения – после пяти лет разлуки я не знаю, чего ожидать, но когда мы приходим в замок, и я буквально налетаю на знакомого светловолосого вампира, эмоции уже не могу удержать в себе. Бросаюсь в раскрытые объятия Мастера, а он только привычно посмеивается, когда я шмыгаю носом, слыша, как мама тихонько нас покидает. Вот всегда она так…
─ Ты чего, плачешь что ли? Ну харэ сырость разводить, мелкая, ─ я слышу в его голосе улыбку. ─ Дай-ка на тебя глянуть.
И он действительно пристально рассматривает меня, улавливая каждое изменение, хотя сам, по-моему, ни капли не изменился – разве что взгляд стал другим.
