Однако она всё же открыла глаза, чтобы понять, кто вызвал в её голове такие красочные образы, и реальность превзошла все ожидания, потому что в спальне находился не только Крис, как можно было сперва подумать. Они с Дамианом оба были здесь, и оба, сидя на её кровати, касались Нелл, гладя её тело сквозь тонкую ткань ночнушки, выглядя при этом так, будто находились под гипнозом.
Она всё ещё спит?
─ Позвольте поинтересоваться, ─ хрипло произнесла она, ещё не успев отойти от потрясения, да и внутри гулял уже успевший разгореться огонь, ─ чем вы двое, по-вашему, занимаетесь?
─ Нас потянуло к тебе с непреодолимой силой, ─ сказал охотник, встречаясь с ней совсем тёмным взглядом. ─ Метка требует закрепления связи.
Она вопросительно взглянула на Криса, но и тот не выглядел недовольным таким раскладом – видимо, магия брала своё, заставляя его мириться с присутствием третьего в их союзе.
─ Котёнок, ─ хрипло произнёс он, ухватив её за плечи, и Нелл вынуждена была подняться, пока вампир пытался донести до неё истину, то и дело стараясь оголить, ─ нам придётся, иначе рано или поздно это всё равно произойдёт, а мы не можем себе позволить потерять бдительность.
Но почему именно сейчас?!
─ Нет, я так не могу. Мне нужно свыкнуться с этой мыслью, ─ запротестовала она, но Кристиан уже уселся за её спиной, прижимая к своей обнажённой груди и спуская с неё бретельки сорочки. Соски тут же оказались в плену его горячих пальцев, а взгляд охотника, устремлённый на всё это безобразие, прошил девушку насквозь обжигающей стрелой, и Нелл выгнулась.
─ Я знаю, что совсем чужой для тебя, ведьмочка, ─ своим грубоватым, низким голосом сказал Дамиан, поглаживая её щиколотки и медленно пробираясь вверх – по коленкам и бёдрам, оставляя на коже отпечатки своих мозолистых пальцев. ─ Но мы потом подумаем, как нам быть, ладно? Прости, что тебе приходится терпеть меня, ─ он склонился над ней, будто перед богиней, медленно касаясь губами бедра. ─ Я не причиню тебе боли, клянусь. ─ Мужчина уверенно скользнул обеими ладонями вверх, задирая подол и открывая себе доступ к сокровенному. ─ Я мог кое-что подзабыть за годы своего заточения, так что прости…
Оказалось, ни черта не забыл.
Когда он подвинул Нелл к себе за ноги и, отодвинув в сторону бельё, коснулся её губами, она забыла, как дышать. Охотник так мастерски-настойчиво двигал языком, добираясь до самых потаённых участков, прикусывал, скользил внутрь, что ни одной мысли в голове не осталось – только эмоции и чистое желание, жаркими импульсами бегущее по венам. А когда в ход пошли его уверенные, безжалостные пальцы, стало невыносимо сдерживать рвущиеся из груди стоны.
─ Вот так, малышка, ─ подбадривал охотник, срываясь на хрипы. ─ Какая же ты вкусная…
Крис тем временем выцеловывал её шею, ласкал грудь и беспрестанно повторял, как сильно любит Нелл, отчего в уголках её глаз собирались слёзы.
─ Давай, котёнок, ─ повторял он над ухом, втягивая в рот чувствительную мочку, ─ хочу посмотреть, как ты кончаешь от его рта.
У неё не было шанса на сопротивление. После его грязных слов, отдавшихся сладкой тягой внизу живота, она взорвалась между ними так сильно, что на секунду потемнело в глазах, а уши заложило. Всё это было слишком хорошо, слишком много для неё, и Нелл даже не подозревала, что такое с ней вообще когда-нибудь произойдёт…
Но странные, тёмные угрызения вдруг затопили сознание, опутывая его сомнениями, и вместо того, чтобы поддаться всему этому безумию, которое мужчины явно не собирались прекращать, она разозлилась. Ведьма она или где? Какого чёрта ей должно управлять чья-то воля и желания собственного тела?
─ Котёнок, всё хорошо? ─ забеспокоился Крис, мигом почуяв в жене перемены.
Дамиан со следами её же собственного желания на подбородке, тоже что-то понял, однако сделать ничего они уже не смогли.
─ Простите, парни, ─ выдохнула брюнетка. ─ Но не сегодня.
Она взмахнула рукой, погружая их обоих в крепкий сон, и до того, как сама стала жертвой собственного колдовства, разделённого на троих, успела накинуть на мужчин заклинание обездвиживания.
По крайней мере, до утра она будет в безопасности, а что там впереди – никто не знает, пусть и уже ясно, что жизнь никогда не вернётся в прежнее русло.
А ей нужно время.
* * *
Моя новая комната отличается вычурной роскошью, и мне кажется, раньше тут тоже обитала женщина, что весьма странно, ведь ни одной охотнице не позволено жить в этой части замка. Тем не менее, когда Элайна оставляет меня одну, намекнув, что её можно найти за соседней дверью, я дотошно изучаю обстановку, пытаясь представить, кто мог здесь жить. Почему-то на ум приходит некто, совершенно непохожий на здешних барышень, но я даже не могу говорить об этом с уверенностью. Память – по-прежнему ржавое решето, и пробелы в ней не хотят заполняться какими-то чёткими знаниями об окружающем мире…
День проходит в скуке и необъяснимой тревоге, словно вот-вот должно произойти что-то жуткое. На тренировке с девушками никто не встал со мной в пару, и мне пришлось одной вспоминать движения, однако тело, в отличие от разума, прекрасно всё помнило, и когда из ангара выпустили парочку страшилищ, я вполне успешно с ними расправилась. Даже рука не дрогнула на зависть остальным, взирающим на меня мрачными, тяжёлыми взорами. Поведение охотниц не выходит у меня из головы до самого вечера, но мне тяжело делать выводы относительно них, не зная всей правды, и это угнетает.
А ещё моё тело ведёт себя очень странно. Голод одолевает так часто, что мне начинает казаться это не совсем нормальным, как и сны, рождённые этим чувством. Когда удаётся задремать на непривычно мягкой постели, меня посещает образ того, как я бегу по ночному лесу и догоняю какое-то животное, причём у меня самой сильные, быстрые лапы. У добычи нет шанса сбежать, и как только я настигаю её, тут же вгрызаюсь в шею, насыщаясь ещё горячей кровью, стекающей прямо в моё горло… А потом просыпаюсь с металлическим привкусом во рту.
Во сне я прокусила себе язык, и мне даже становится смешно, хотя любой человек наверняка бы уже забеспокоился. Это пробуждение оказывается вдруг своевременным, и я понимаю это, как только слышу шаги, приближающиеся к спальне – визитёр ощущается мной кем-то опасным, тёмным и идёт сюда с определённой целью. Мне не нужно на него смотреть, чтобы узнать о намерениях. Я их буквально чую.
Не знаю, что происходит со мной, но страх, рождённый его приближением, внезапно формируется в желание оказаться вне зоны видимости ночного гостя, и я… перемещаюсь. Вокруг меня кружат лепестки знакомого цветка, когда я оказываюсь в тёмном сыром коридоре, и удивляться случившемся просто не успеваю – в стене, напротив которой я стою, обнаруживается решётка, позволяющая понять, что происходит в комнате, а мне слишком важно узнать правду, чтобы отказываться от такой возможности.
