Сердце лупит в рёбра мощнее с каждым шагом. Именно здесь я впервые увидел Марину. Здесь её и потерял…
Ажурная лестница кажется бесконечной. Перила кусают ладонь холодом, а мне душно. В эхе шагов мне чудится насмешливый хохот. Потому что, да – дураком был. Им и остался. За меня всегда решали эмоции. Сейчас их даже больше, чем тогда.
Толкаю дверь в зимний сад, прислушиваясь к голосам.
– Нонна, присядь, ну что ты суетишься?
– Твой сын меня не переваривает, – бросает она нервно. – Волнуюсь, знаешь ли.
– Он не к тебе приехал. Ложись спать.
– Олег, ты временами такой чудной! – ворчит обиженно. – Обязанность хозяйки – встречать гостей.
– Ну я, вообще-то, здесь не гость, – ухмыляюсь, отводя выросшую на моём пути ветвь финиковой пальмы. Коротко жму руку отцу, сухо киваю мачехе. – Нонна… это всё, конечно, чудесно. Я про желание мне угодить. Но я как считал тебя предметом интерьера, так и продолжу. Хоть с караваем ты меня встречай, хоть без.
– Лиам… – Сжимает переносицу отец.
Лицо Нонны идёт красными пятнами.
– Грубиян!
– Останься. – Надавливаю ладонями на костлявые плечи, удерживая мачеху на месте, и исправляюсь: – «Пожалуйста», конечно же. Всё-таки не чужие. Заботимся друг о друге, правда?
– Я, пожалуй, всё же вас оставлю…
– Сидеть! – рявкаю так, что у отца в руке вздрагивает чашка. – Нонна, а разблокируй-ка свой телефон. Пожалуйста… – опять иронизирую.
– Лиам, это уже за гранью.
Впервые вижу отца растерянным. Но и я такой неадекват устраиваю в первый раз. Помимо прочего, он заинтригован.
– Я не настаиваю. И даже обещаю поверить, что нужное мне видео не сохранилось. Правда, не могу поручиться, что повторю всё в точности. Годы прошли… Могу ненароком сгустить краски, невинные головы полетят…
От дозы сахара в моей улыбке мачеху перекашивает. А может, реально всё удалила. Жаль, если так, но в принципе не критично.
– Мне нечего скрывать, – цедит заносчиво Нонна. – Держи.
Забираю у неё телефон, нахожу в галерее то, что искал.
– Нужно было это сделать сразу, – усмехаюсь. – Дурной был, категоричный…
Жму «воспроизвести»…
Диалог наслаивается на мои воспоминания. Я соврал, когда сказал, что могу ошибиться. Тот разговор отца и Марины помню наизусть.
–Я всё сделала, как мы договаривались.
–Мой сын вернулся рано.
–Так вышло. Я помню, что должна была провести с ним полную ночь. И всё наверстала! С избытком.
–Хотите почасовую доплату?
–Конечно, хочу.
До сих пор от него челюсть сводит. Всё по-прежнему однозначно.
Не брякни Марина про разбитую машину, я бы не стал лишний раз ворошить.
Отец меняется на глазах, напрягаясь каждой мышцей.
– Не понял. Откуда это у тебя, Нонна?
– Случайность, Олег… – заливается она. – Ты всегда завтракаешь дома, а тут вдруг в ресторан засобирался. Ещё и так рванул из-за стола, когда её увидел! Что я должна была подумать? Она сильно моложе меня… Любая женщина приревновала бы! Да, я пошла следом. Ты человек публичный, решила, компроматом тебя в семье удержать. Подло, но ради нас ведь. Ради нашей семьи я готова на всё. В чём ты меня упрекаешь? А уже когда Лиам привёл её в дом… Бедный мальчик, так этой девкой увлёкся! Неужели ты…
– Ты приводил её в дом? – перебивает отец, устремляя взгляд на меня.
– Собирался вас познакомить, – холодно улыбаюсь. – Я не буду спрашивать про цель, с этим всё ясно… Твой план сработал: я здесь и вряд ли соскочу теперь. Меня интересует при чём здесь какая-то разбитая машина?
– Марина в меня врезалась. Я её припугнул. Поверь, выбора у неё не осталось. Так и познакомились.
– Ты так спокойно это говоришь! Неужели даже не будешь себя выгораживать? В чём подвох, папа?
– Я свёл тебя с красивой женщиной, которая достаточно умна, чтоб понимать важность хорошего образования, и достаточно верна, чтобы тебя дождаться, не делая мозги по мелочам. Разве не угодил?
– Как давно ты знаешь про Лёшку?
– Как только Марина встала на учёт. По молодости забеременеть дело нехитрое. Вы разбежались. Это была моя последняя надежда избежать одинокой старости. Как видишь, на небе меня услышали.
Ну а что я услышать хотел? Сухой расчёт и никаких сантиментов.
Легче стало? Да ни хрена!
– Не продолжай. – Резко отворачиваюсь, задеваю бедром стул. Он бьёт металлической спинкой мне по ноге и только потом с грохотом падает.
– А говоришь, дурной был… Так дурным и остался, – пылит отец.
– Воспитывать лучше надо было.
Он усмехается:
– Я был ещё дурнее тебя…
– В общем, я чего пришёл, – морщусь, растирая ногу. – Ты мне задолжал. Поэтому снимаешь своих падчериц с тёплых мест и протекцию оказываешь только мне. Это моё условие.
– В смысле? – шокировано открывает рот Нонна. – Что за дикость?!
– Помолчи, – отмахивается от неё отец. – Лиам, аргументируй.
– Ты позволишь ему лезть в нашу личную жизнь?! – психует она уже на него.
– Неприятно, правда? – ухмыляюсь, заглядывая в её ошарашенные глаза. – Ты от меня мечтала избавиться. Я тебе помог, не благодари.
Она вся красная, оттягивает воротник блузы…
– Олег, почему ты молчишь?!
– Вы продолжайте. Я в конце скажу.
– Ты знаешь почему. – Нависаю над ней, с трудом подавляя жуткую неприязнь. – Наверняка нет нужды повторять твои же слова. Но я, так и быть, напомню: потому что «грязи не место среди семьи». Всего-то.
– Ты не в себе, Лиам… – звучит от неё уже не так заносчиво.
– Разве? – оскаливаюсь. – Нельзя было исключать вероятность, что я влюбился.
– И что?
– А то, что ради любимой женщины я бы исполнил волю отца и вернулся на родину. Но тебе нужно было, чтобы все мои интересы оставались в Ирландии.
– Бред, – доигрывает Нонна до конца.
– Да, гарантий не было. Но и рисков тоже. Я прав, отец? – задаю вопрос, не поворачивая к нему головы, и сам себе отвечаю: – Прав… Ты бы ничего не потерял, если бы я не запал на Марину. Но у меня не было шансов, ты почти получил мою покорность. И тут вмешалась Нонна… Ты же не по доброте душевной глаза мне открыла, нет… это чтобы я твои глаза не мозолил. А ведь всё решается намного проще. Ты сваливаешь, я остаюсь. По-моему, идеально.
– Олег?! – с истерикой, проступающей в голосе, обращается она к нему.
