Ни о каком договоре Мэри не помнила, но спорить уже не было сил. Дружеские отношения все-таки лучше, чем совсем ничего.
– Я за, – сказала девушка, стараясь казаться спокойной. – И… спасибо.
Тэчер притворился безмерно удивленным.
– За что?
– За то, что пришли со мной поговорить. Вы имели полное право этого не делать.
– Вы преподнесли ваше сообщение в такой форме, что я не мог поступить по-другому. Только больше не называйте меня свиньей, а то я и вправду могу ею стать.
– Вообще исключу это слово из своего лексикона, – искренне пообещала Мэри.
Томас рассмеялся.
– Я позвоню. – Совсем собравшись, Томас остановился, будто что-то вспомнил. – Кстати, есть новости о машине?
Мэри уже забыла об утренних передрягах, которые по сравнению с последующими событиями казались идиллией.
– Мне вернули машину, – сообщила девушка. – Сломан только дверной замок. Его сейчас чинят.
– Замечательно! Гора с плеч свалилась. – Тэчер иронически усмехнулся. – В удивительном мире мы живем, если благодарим вора за то, что он причинил не слишком много неприятностей!
Глядя ему вслед, Мэри меньше всего думала о своей машине…
Дружба совсем не то, что она хотела от этого человека. Если бы в тот вечер она не повела себя как глупая девчонка, по крайней мере, было бы что вспомнить, в глубоком унынии думала Мэри. И на что надеяться. Если ли на свете такая вторая дуреха, которая дожила до двадцати четырех лет, не позволив себе ни одного серьезного любовного приключения? Человек должен жить полной жизнью, а не дожидаться Идеального Мужчину, который никогда не появится…
Вторая половина дня тянулась медленно. На следующей неделе Мэри договорилась встретиться со своим банковским поверенным. Если он откажется помочь, придется придумать что-нибудь еще.
К своему удивлению, Мэри застала дома Джун. Как ни странно, та была одна. Чем-то раздраженная, сестра огрызнулась, когда Мэри спросила, что случилось с обожаемым женихом.
– Решили провести вечер врозь, только и всего. Ты имеешь что-нибудь против?
– Отнюдь, – мягко ответила Мэри, размышляя над тем, что могло послужить причиной разлуки, – иногда полезно отдохнуть друг от друга.
На хорошеньком личике сестры появилась кислая мина.
– Изрекать банальности! Как на тебя похоже!
Не став спорить, Мэри оставила эту злую осу сидеть в одиночестве и пошла переодеваться. Возможно, виновата гормональная перестройка, размышляла она. Если так, то Джону в ближайшие месяцы не позавидуешь.
Свадебное платье было почти готово, оставалось доделать одну-две незначительные детали. Мэри хотела, чтобы Джун еще раз померила его, но та наотрез отказалась.
– Все вещи, которые ты шьешь, отлично сидят, – сказала сестра. – К тому же надевать свадебное платье заранее – плохая примета.
– Только если тебя увидит жених. – Мэри помолчала и попыталась успокоить сестру: – Первые три месяца всегда самые трудные.
– Откуда тебе-то знать? – угрюмо ответила Джун.
– Это общеизвестный факт. – Мэри не хотелось ссориться. – Если ты плохо себя чувствуешь, сходи к врачу. Он тебе что-нибудь пропишет.
– Я себя хорошо чувствую и ничего не хочу!
Старшая сестра вздохнула и отступилась. Оставалось надеяться, плохое настроение у Джун не затянется, иначе гости на свадьбе задумаются, на что обрекает себя несчастный Джон.
И тут Мэри с раскаянием вспомнила, что ни разу не спросила Томаса о здоровье отца. Обращаться к Джону бесполезно – тот мог заметить только что-нибудь из ряда вон выходящее.
Не упоминалось также, где будут жить молодожены. Мэри надеялась, Томас сдержал обещание и поговорил с братом. Возможно, капризы Джун связаны именно с этим.
Среда принесла дождь и плохое настроение. И дело не в тех нескольких покупателях, которые зашли или не зашли в ее магазин в то дождливое утро? Мэри стала подумывать, не стоит ли перестроить торговлю и продавать ширпотреб.
После полудня погода разгулялась, однако, видимо, лишь немногие соблазнились возможностью выйти за покупками. Среда всегда была тихим днем даже в лучшие времена. Синдром середины недели – так называла Мэри это состояние созерцательной меланхолии.
Услышав звон прикрепленного к дверям колокольчика, девушка вышла из кабинета и изумилась, увидев Оливию Тэчер.
– Хэлло! – приветливо воскликнула Мэри. – Вот это сюрприз!
Гостья улыбнулась и слегка пожала плечами.
– Я подумала, пора встретиться. Телефон – это не то…
Хотелось бы знать, что она имела в виду…
– Может, пройдем в кабинет? – предложила радушно хозяйка. – Он не слишком велик, но это лучше, чем разговаривать стоя.
– Вообще-то я хотела взглянуть на ваши вещи, – отозвалась Оливия. – Моя приятельница заходила к вам на прошлой неделе и нашла костюм, который давно искала. Она говорила, что некоторые модели просто очаровательны.
– Я обслуживаю покупателей с самыми разными вкусами.
Мэри мысленно перебирала всех посетительниц, заходивших на прошлой неделе. Их было не так уж много. Кто мог оказаться подругой Оливии Тэчер?
– Это не миссис Нильс? – осмелилась поинтересоваться девушка.
– Вы правы. Шарлотта Нильс. – Оливия не скрывала удивления. – Вы знаете по имени всех клиентов?
Мэри засмеялась и покачала головой.
– Только постоянных, поскольку их не так уж много.
Девушка уже не сомневалась, это Томас порекомендовал миссис Нильс ее магазинчик или просто посоветовал зайти. Здравый смысл подсказывал: неважно, каким образом узнает о ней покупатель, – главное, чтобы он остался доволен. И все же не могла отделаться от мысли, что ей покровительствуют.
– Выбирайте, что понравится, – предложила Мэри, не бросаясь на помощь, как делала обычно. Оценив ее тактичность, Оливия медленно прошлась вдоль двух рядов вешалок, занимавших длинный узкий зал, застланный мягким темно-синим ковром. На этот дорогой ковер ушла большая часть суммы, отложенной на оформление помещения. Но ковер того стоил и сейчас, через четыре года, выглядел как новый.
Обои в белую и синюю полоску, небольшие хрустальные бра и высокие зеркала в рамках из красного дерева – все создавало атмосферу уюта и доброжелательности, которой добивалась Мэри.
– Вы умеете подбирать красивые вещи, – заметила Оливия. – Впрочем, ничего удивительного. Ведь Томас рассказывал, что после гибели родителей вам пришлось бросить школу дизайна…
Джун могла рассказать Джону, а тот брату, подумала Мэри, так и не вспомнив, когда говорила об этом Томасу.
