– Матвей, малышка. Меня зовут Матвей.
Теперь это имя навсегда связано с моим первым подаренным мужчиной оргазмом.
Имя, которое я должна как можно скорее забыть ради спасения своей оскверненной на зашарпанном подоконнике репутации и будущих возможных отношений с кем-то надёжным, способным создать крепкую семью.
Имя, на которое я уже сейчас готова молиться всем, кого только успеваю вспомнить.
– Ты прелесть, Мася, – еле слышно шепчу, не спуская загипнотизированного взгляда с опущенных, подрагивающих вместе с каждой клеточкой его тела ресниц. Красивые губы надменно изгибаются. Услышал. Даже сейчас, содрогаясь вместе со мной всеми мышцами, он продолжает контролировать происходящее вокруг. Напористый и вечно настороженный пацан с окраины.
– Ну что, Снегурочка, – с осязаемой усмешкой выдыхает мне в висок. – Курну и на следующий заход?
Глава 12
Каждый раз одно и то же
Лихо
Вы меня все зае..., я хочу на Бали, там море тус
Увезите меня на дип-хаус, я здесь усну и там проснусь...*
Энергичная трель рингтона разрывает мой затянувшийся кошмар, возводя предынфарктное состояние ненависти ко всему окружающему на тот критический уровень, когда от риска быть посланным не застрахован даже лучший друг. А в том, что трезвонит именно Тимур сомнений никаких, никто другой не отважится поднять меня в такую рань, да ещё в субботу. Пошарив рукой под подушкой, нащупываю надрывающийся мобильный и под мантру "яписецкакспокоен" принимаю звонок.
– Не будите лихо, мать вашу! – гаркаю вместо приветствия. – хули ты с упрямством бессмертного попираешь народную мудрость?
– И тебе доброе утро! – радостно вещает динамик голосом Беды, всё больше укрепляя меня во мнении, что отношения с Лерой окончательно превратили его мозги в сироп. – Серьёзно, дружище, когда ты уже начнёшь просыпаться, а не воскресать?
– Как только начну спать хоть на полчаса дольше твоей беспардонности. Что хотел?
С недоумением покосившись на пустующую половину матраса, сжимаю пальцами переносицу и напряжённо выдыхаю сквозь зубы. Где её чёрт возьми носит? В холодильнике должны оставаться пару яиц, банка тушёнки и дежурный пакет макарон. Не сомневаюсь, что заслужил хороший завтрак, но совсем необязательно бежать за ним в соседнее кафе. Хотя, если она готовит как две мои предыдущие гостьи, то наггетсы далеко не худший вариант.
А лучше сливки.
– Крошка, пусть это будут сливки... – смачно потягиваюсь, начисто забыв о собеседнике. – Готов слизать весь баллончик с твоего охрененного тела.
– Фу, Лиховский! Бога ради, избавь нас от подробностей, – солнечный смех девушки друга, как всегда, щекочет весенним теплом где-то в подреберье, вызывая неизменный рефлекс стереть со своего лица мечтательную улыбку, пока этот Отелло доморощенный себе чего не надумал. Везучий засранец познакомился с ней первым, значит мне остаётся за них только порадоваться. Оно и к лучшему...
– Будешь знать как уши греть. Громкая связь не для того придумана, чтобы угорать над страждущими, – посмеиваюсь, поднимаясь с матраса и в чём мать родила шлёпаю к настольной электроплите, чтобы вскипятить воду для кофе. – А вообще – спасибо, ребят, за спасение моей неокрепшей психики. Это был нереальный кошмар.
– Что на этот раз? Опять как в хите Укупника – давился паспортом у здания ЗАГСа? – ехидно скалится Беда.
– Хуже, – фыркаю, выдвигая верхний ящик комода, дабы от греха подальше проинспектировать запасы контрацепции и даже на всякий случай проверяю на упаковке срок годности, чего раньше никогда не делал. – Я, дружище, отбивался от аиста, который пытался всучить мне орущее чудо.
– Это знак, что пора начать присматривать полироль для лысины, – мне даже приходится отодвинуть телефон подальше от уха, ибо ехидное самодовольство друга буквально сочится из динамика. – До Нового года осталась неделя и интуиция мне подсказывает, что пари ты проиграешь досрочно.
– Надейся. Я, между прочим, глубоко в отношениях, так что начинай прощаться с шевелюрой, блонди, – сунув сигарету в рот, насыпаю в глиняные кружки по ложке быстрорастворимого кофе, а сам с обманчивой небрежностью интересуюсь: – И вообще, откуда такое желание похерить мою репутацию? Завидуешь сердечным победам?
– Мы оба прекрасно знаем, что они даже в сумме не стоят и сотой части моей одной.
Беда прав – не стоят, но меня такое положение дел более чем устраивает. Я люблю свою жизнь, люблю женщин и люблю всё контролировать, а отношения это когда подконтролен ты. Помнить годовщины, подмазываться к чужим родителям, фильтровать поведение, взгляды, слова – лишняя морока и, если бы не дело принципа, в жизни не подписался бы на такую глупость. Дело принципа, пьяный спор и кое-что ещё, что мы с Тимуром вслух не обсуждаем.
– Ладно, умник, не празднуй раньше срока. Пари всё ещё в силе. В новогоднюю ночь, как договаривались, я познакомлю вас со своей девушкой, и она не сбежит от меня ещё целый месяц.
– До Дня всех влюблённых.
– Точно, до четырнадцатого.
– Удачи, – скептично фыркает друг. – Даже не пробуй мухлевать, я проверю.
– Свечку подержишь?
– Ага, слышал про эпиляцию воском, красавчик? – сладко напевает Беда... и отключается, оставляя за собой последнее слово.
Нет, его идиотизм определённо заразен. Только что я рычал как побитый пёс, а теперь бодро пускаю дым в приоткрытую форточку и шлю воздушный поцелуй зардевшейся от созерцания моей обнажённой персоны соседке. Сейчас ещё вернётся Снегурка и утро целиком перестанет быть дерьмовым.
Как бы ни так.
Оделся, скурил четверть пачки, выпил весь кофе – и свой, и тот, что делал для гостьи – а её самой на горизонте как не было, так не нарисовалось. Картинка, смазанная запахом цветочных духов на моей футболке, внезапно проясняется в неутешительный вывод – меня продинамили. Опрокинули по всем статьям! Ни утреннего секса, ни массажа, ни завтрака, ни даже номерочка зараза не оставила. Я везде искал: на балконе, под ковриком в коридоре, в стопке методичек, сваленных на подоконнике, где она захотела посидеть на рассвете, а я сыто любовался пока ненароком не заснул. Даже в туалете треть рулона бумаги размотал – нигде ни циферки.
Не знаю что, но что-то пошло не так, и вместо душевного подъема, какой обычно бывает после жаркой ночи я чувствую сосущую внутренности неудовлетворённость. Мы могли бы повторить как-нибудь!
Могли бы, если б при свете дня я не был также похож на принца, как моя берлога на номер люкс.
Плевать. Просто мне очень понравилась её улыбка.
Да хоть копчик! Это был всего лишь хороший секс. И всё же...
Можно сколько угодно давить в себе нервный смех, но отпираться бессмысленно – чёртова ирония судьбы под названием "лови бумеранг" втопила подло и неожиданно. Меня не так часто обламывают, но не буду я Лихом, если стану заморачиваться. Один раз живу.
