— Ну почему один? Всегда есть несколько выходов. Можно, например, попытаться договориться с орденом.
— Вот это вряд ли, — покачал головой мой начальник службы безопасности. — Это древний орден, с большими традициями... Его магистр скорее покончит с собой, чем позволить бросить тень на свою организацию. Сами понимаете, предать своего заказчика — это против правил.
— Неужели? — усмехнулся я. — Если у нас не будет другого выхода, то им придется поменять свои правила. Либо этот древний орден перестанет существовать.
— Насколько мне известно, еще никто не пытался его уничтожить, — задумчиво сказал Верховцев.
— В таком случае я буду первым. Но для начала — все же попытайтесь найти заказчика.
— Вас понял, ваше сиятельство.
— Я распорядился чтобы Бьянка кофе на вашу долю сварила, так что если угодно...
На прощание я еще раз посмотрел на паучка, который красовался на груди мертвого убийцы, а затем пошел в дом. Скоро здесь будет куча полиции и ребят из тайной канцелярии, а я хочу еще хотя бы пару часиков поспать. Потом мне точно не дадут этого сделать.
* * *
Как я и предполагал, первую половину следующего дня я провел за разговорами с полицией и агентами из тайной канцелярии. Хотя последние отняли у меня не слишком много времени — думаю, Бестужев постарался, чтобы меня не донимали всякими глупостями.
Ну а когда Ясные Горки наконец опустели и территорию моего владения покинул последний полицейский, я поехал в Департамент, где меня дожидался Гринев. Он позвонил рано утром и сообщил, что имеет на мой счет особые распоряжения от руководства.
Узнав, что приключилось в моем владении, аншеф даже не слишком удивился:
— Слушай, я вот понять не могу — и когда ты успеваешь себе на задницу всякие проблемы находить, Соколов? Ты можешь мне объяснить, почему тебя каждый второй хочет тебя прикончить?
— Не могу, Василий Денисович, — весело ответил я. — Сам иногда удивляюсь. Вы же знаете, я человек миролюбивый — без дела и мухи не обижу.
— Да уж, миротворец ты еще тот, — хмыкнул Гринев. — Ладно, заканчивай со своими делами и срочно ко мне — особый приказ на ваш счет пришел.
Собственно, о предмете нашей встречи я догадывался и не ошибся. Разговор пошел о предстоящей поездке в Японскую империю. Кроме меня у Гринева в кабинете присутствовал уже знакомый мне Алабин, который, как оказалось, должен будет составить мне компанию.
В общем и целом, в гости к императору Фумихито нас поедет семь человек, включая Подарину и Соловьеву. Насколько я понял, команда подберется, что надо. Ну, а кроме того, будет еще с десяток Мироходцев и со стороны Японской империи — не будем же мы сами за них всю работу делать.
Отправляемся завтра утром, с таким расчетом, чтобы надолго там не задерживаться и через пару дней вернуться домой. В заключении Василий Денисович пожелал нам удачи, снабдил меня эфириумом для Шушика и мы распрощались.
День выдался каким-то слишком суетливым и беспокойным, так что в Ясные Горки я вернулся изрядно вымотанным — разговаривать ни с кем не хотелось, уже язык болел.
Единственное исключение сделал для Василисы, которая замучила меня вопросами о моем здоровье. Ну и еще одно для Леонида Александровича — очень интересно было узнать, что он вынюхал за день.
— Пока мне порадовать вас нечем, ваше сиятельство, — огорчил меня Верховцев. — Копаем везде, где только можно. Из особо интересующих нас людей никто территорию империи не покидал. Но мы работаем, Владимир Михайлович.
— Это хорошо, что работаете. Должны быть какие-то ниточки, — сказал я. — Туда просто так обращаться никто не станет.
Еще до поездки в Департамент я исследовал все, что можно было найти насчет этого ордена и выяснил, что организация действительно весьма авторитетная. Так что ехать на личную встречу с Кардиналом мне не очень сильно хотелось — слишком трудным разговор получится. Если другого выхода не будет, то встретиться придется, но лучше попытаться найти заказчика.
— Георгий Константинович пообещал завтра пару парней толковых дать в помощь, — сказал Леонид Александрович. — Так что может быть к вечеру даже что-то интересное накопаем, сразу позвоню с отчетом.
— Завтра вечером я очень далеко отсюда буду, так что через пару дней новостями поделитесь.
— Оно и к лучшему, — облегченно вздохнул Верховцев. — Мне работать легче будет. Куда едете спрашивать не буду — обычно вы сами рассказываете, а если не говорите ничего, значит знать не положено.
— Все правильно понимаете.
— Тогда осторожнее там, в поездке... И удачи вам.
— Постараюсь, — пообещал я и отключился.
Как в воду смотрел мой начальник службы безопасности — удача нам точно понадобится. Надеюсь, что японцы хотя бы вести себя будут прилично, не то что эти нахалы с Туманного Альбиона.
Глава 16
Общий сбор в Шереметьево был намечен на час ночи. Собственно, так оно и вышло — все явились без опозданий и теперь сидели в зале ожидания для почетных персон злые как черти. Учитывая время, вполне ожидаемо — обычно ночью спят, а не болтаются по аэропортам.
Особо лютовал Минин, которого выбрали в качестве замены одного из выбивших парней Константина Игоревича Алабина. Алексея поставили в известность об этом в тот самый момент, когда он как раз собирался выехать из своего имения на пару дней в Сочи — отдохнуть после Британских приключений.
— Проклятые самураи! — то и дело бурчал он, когда речь заходила о скором полете. — Почему я должен рисковать своей задницей из-за каких-то парней, которые даже не считаются нашими друзьями?
— Потому что так решил Николай Александрович, неужели непонятно? — третий раз за ночь попытался осадить его маркиз Алабин, который, как и в прошлый раз, был назначен старшим операции.
После замечаний бригадира Минин умолкал, но хватало его ровно на пять минут, а потом начиналось все сначала.
Как и говорил Гринев, нас было семеро. Кроме перечисленных, еще Подарина с Василисой, уже знакомый мне граф Ларионов, которого я видел в Сергиев Посаде и какая-то незнакомка. Худая как тростинка брюнетка, с угольно-черными глазищами, которые были у нее огромными, словно блюдца.
— Елизавета Анохина, — шепнула мне между делом Соловьева. — Она маг крови.
— Это как? Она вампир? — впервые слышал о таком.
— Сам ты вампир, — шлепнула меня по заднице Василиса. — В самолете почитаешь, если интересно.
Почитаю, времени у меня на это будет предостаточно — шутка ли, девять часов перелета. Можно успеть и обжиться в самолете.
Сама же Анохина оказалась девушкой не слишком разговорчивой и за все время, пока мы дожидались самолета, не сказала ни одного слова. Да и вообще какая-то странная... В черных шелковых перчатках, хотя для этого аксессуара явно не сезон. Да еще этот взгляд... Таким и проткнуть можно.
