Некоторое время он, не поднимая глаз, мрачно изучал печатные
бланки, лежащие перед ним на столе.
— Минуточку, — бросил шериф через плечо. — Эти проклятые
формы… столько бумаг, что их не разгребешь лопатой.
Селби с улыбкой всматривался в знакомое лицо, давно
приобретшее цвет первоклассной седельной кожи, лицо, которое на сей раз было
искажено гримасой недовольства, потому что на шерифа обрушилась бюрократическая
писанина, связанная со служением обществу.
Рекс Брэндон был на двадцать пять лет старше Селби. В
дополнение ко многим своим профессиональным достоинствам шериф являлся знатоком
человеческой натуры, а его мировоззрение вмещало тихое величие природы, гор и
ночных звезд; это была та мудрость, которая дается лишь многолетними
наблюдениями и размышлениями. Она существенно отличается от знаний, приобретенных
в колледжах и почерпнутых из книг.
Резко повернувшись на стуле, шериф спросил:
— Чем могу быть вам полезен?
Он внимательно всматривался в знаки различия на форме
посетителя, чтобы обратиться по званию.
— Дуг! — вдруг заорал Брэндон. — Какого дьявола ты пугаешь
старого кривоногого ковбоя? Почему не известил о своем приезде?
— Не было времени, — ответил Селби.
Левая рука шерифа со всей возможной сердечностью обрушилась
на плечо Селби. А после приветствия правой экс-прокурор едва устоял на ногах.
— Ты здорово выглядишь, Дуг. Что новенького?
— Ничего особенного, — ответил майор с повлажневшими
глазами.
— Ну конечно, — саркастически заметил шериф. — Наверное, по
самые уши в шпионских делишках. Но для тебя это, безусловно, рутина. Ты все еще
балуешься трубочкой, Дуг?
— Нельзя сказать, что часто, после того как начал службу. В
мундире не предусмотрено карманов для трубки, — рассмеялся Селби.
— У меня здесь сохранилась одна из твоих. Помнишь, ты
специально держал трубку у меня, и мы сидели, покуривая. Сколько загадок мы
сумели разрешить…
Брэндон выдвинул ящик стола и достал инкрустированную
вересковую трубку.
— Здесь найдется и немножко твоего любимого табаку, — сказал
шериф. — Я его специально хранил в увлажнителе. Присаживайся, Дуг, и
раскуривай. Как в старые времена… Господи, до чего же я рад тебя видеть!
Рекс Брэндон вытянул из кармана кисет, пачку папиросной
бумаги и скрутил самодельную сигарету.
— Как идут дела у нового прокурора? — поинтересовался Селби.
Шериф немного подумал, прежде чем ответить:
— Что ж, по-своему у Карла Гиффорда получается неплохо, Дуг.
— И добавил после паузы: — Он просто чересчур самоуверенный парень.
— Связан со старой командой Сэма Роупера? — спросил Селби,
имея в виду побежденного им предыдущего окружного прокурора.
— Нет, Сэм Роупер сейчас как бы ушел в тень. Он просто один
из практикующих адвокатов. Сейчас на первый план вышли другие политические группировки.
Ты же знаешь, что с войной в графство пришла промышленность и обстановка
поменялась. Карл Гиффорд в порядке, но, думаю, он готов, не дожидаясь новых
выборов, скормить меня волкам при первой же возможности. Я не чувствую себя его
партнером. Если будет какой-нибудь прокол, он, спасаясь, превратит меня в козла
отпущения. Это не очень приятное ощущение. Если бы ты мог вернуться и опять
стать прокурором…
— Полагаешь, Гиффорд подаст в отставку, чтобы освободить
место для меня? — со смехом спросил Селби.
Но шериф оставался серьезным.
— Нет, не подаст, — сказал он резко. — Гиффорд держится за
этот пост зубами.
Некоторое время оба молчали.
— А я не хотел бы опять стать прокурором. Думаю, что ушел
вовремя.
— Наверное, — ворчливо пробурчал шериф. — Но мне тебя очень
не хватает, Дуг!
— Что творит Старый АБК? Ведет себя прилично? — спросил
Селби.
Шериф провел ладонью по густой, седоватой шевелюре:
— Вот это воистину хороший вопрос.
— Я видел его на вокзале.
— Вы разговаривали?
— Нет, он меня не заметил. По-видимому, встречал кого-то из
своих друзей.
— Трудно сказать что-то определенное о старике. Никогда не
знаешь точно, что он вытворяет.
— А сейчас он тоже что-нибудь заваривает? Шериф задумчиво
затянулся сигаретой, выпустил тонкую струйку дыма и сказал:
— Он все время что-то заваривает, Дуг. Ты всегда был к нему
снисходительнее, нежели я.
— Карр мне нравится, — признался Селби. — Конечно, он не
очень щепетилен в ведении дел, но он художник, мастер, высокий профессионал.
— Если это теперь так называется… — заметил шериф. Селби
рассмеялся:
— Он адвокат по уголовным делам, Рекс, и защищает не
невинных овечек, а тех, кто обвиняется в серьезных преступлениях.
— И постоянно уводит их от возмездия.
— Ну как ты не поймешь, Рекс, что Карр не что иное, как
неизбежный побочный продукт правовой системы, старающейся быть максимально
справедливой.
— Я что-то не совсем улавливаю…
— Предположим, адвокат отказывается защищать человека,
которого он считает виновным.
— Так и должно быть. Порядочный человек не должен защищать
заведомого преступника.
— Отлично, — сказал Селби. — Но в этом случае у нас будет не
суд присяжных, а суд адвоката. Представь, человек, против которого имеется
масса косвенных улик, обращается за помощью к адвокату — одному, второму,
третьему. Но, поскольку все они считают, что потенциальный клиент виновен, они
даже не снизойдут до его защиты. Закон гласит, что человека судят присяжные, а
не адвокат, к которому он обращается за помощью.
— Наверное, ты прав, — неохотно уступил шериф. — Сейчас Карр
ведет дело по гражданскому иску — какой-то спор о наследовании. Инес Стэплтон,
девочка, которая принялась за изучение юриспруденции лишь ради того, чтобы ты
обратил на нее внимание, представляет противную сторону.
В голосе Селби послышался живой интерес:
— Кто-кто представляет истцов, Рекс?
— Инес. Надеется, что у нее есть шанс доказать, будто имело
место «незаконное моральное давление».
Селби скептически покачал головой.
— Как правило, это практически невозможно доказать. Зазвонил
телефон. Брэндон схватил трубку:
— Служба шерифа, Брэндон у телефона… Привет, Сильвия. Ты уже
видела Дуга? Да, конечно… Он здесь. О’кей, передаю трубку. — Шериф широко
улыбнулся и вручил Селби телефонную трубку со словами: — Кажется, есть и
другие, сильно радующиеся твоему появлению. Сильвия хочет поговорить с тобой.
