— Ненависть не принесет никакой пользы твоей клиентке, —
назидательно сказал Селби. — Тебе надо попытаться представить ее присяжным в
наилучшем свете. Во-первых, ты неудачно ее посадила. Она смотрит на тебя и
повернута спиной к присяжным. Помести ее там, где сейчас место Стэнтона. Пусть
присяжные почувствуют ее спокойную уверенность. Пусть время от времени они
видят ее улыбку. Она может по-матерински положить ладонь на твою руку…
— Чушь! — прервала его Инес. — Неужели ты думаешь, что
Беркли Стэнтон пожелает сдвинуться со своего стула? Я уже пыталась растолковать
ему, что будет лучше, если моя клиентка разместится с той стороны. Но он
пожелал, чтобы присяжные видели его рожу. Будь у меня дубина, я бы вышибла из
него мозги, если там, конечно, найдется, что вышибать.
Селби рассмеялся, но быстро посерьезнел.
— Ты не ответила на вопросы шерифа вчера вечером, Инес?
Ее лицо мгновенно превратилось в неподвижную маску.
— Я не могла дать ответ на поставленный им вопрос.
— Ты разговаривала по телефону с Фредом Роффом?
— Дуг, ты задаешь вопрос ради себя, для Рекса или для
городской газеты под названием «Кларион»?
— Я спрашиваю ради тебя, Инес, — задумчиво ответил Селби.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу дать тебе шанс объясниться.
— Если ты услышишь ответ, то, очевидно, передашь его
содержание Брэндону?
— Возможно.
— А также Сильвии Мартин?
— Не знаю.
— Ну, если не ты, так Рекс ей все расскажет.
— Вероятно.
— Никаких комментариев! — зло выпалила Инес.
— Но ты же знаешь, — настойчиво продолжал Селби, —
расследуется убийство, и фактор времени очень важен, чтобы раскрыть все
обстоятельства.
— Да, я понимаю.
— Чтобы ответить на важные вопросы, например о мотиве
убийства, надо выяснить все, что возможно, о прошлом обвиняемого.
— Не сомневаюсь.
— Нельзя исключить, что присутствие Фреда Роффа в
Мэдисон-Сити каким-то образом связано с делом о спорном наследстве.
— Никаких комментариев.
— Отказ отвечать не поможет тебе, Инес.
— Спасибо, я не нуждаюсь в помощи.
— Боюсь, это не так.
— Я предпочитаю поражение победе, если к ней приведут меня
Сильвия Мартин и те сведения, которые она сможет раздобыть.
— Может, ты ухитришься получить такие сведения
самостоятельно?
— Или достать материал для ее статьи?
— Почему ты так недоброжелательна к ней, Инес?
— Вовсе нет.
— Твои слова звучат именно так.
— Ну пожалуйста, пойми наконец, Дуг, — сказала она. —
Сильвия использует тебя лишь как прикрытие, чтобы добыть материал для своей
газеты.
— Я же не видел ее с…
— С какого времени?
— С трех часов утра.
— Твои вечера, кажется, весьма загружены, — ледяным тоном
произнесла Инес.
Прежде чем Селби успел ответить, судья Фэйрбенкс вновь
появился в зале, кивком пригласил присутствующих сесть, убедился, что все
присяжные на месте, и взглянул на Беркли Стэнтона.
— Вы закончили свое вступительное слово?
— Я едва начал, ваша честь, — сказал Стэнтон, скривив губы в
улыбке, как бы ожидая взрыва смеха после такого остроумного ответа.
Но судья Фэйрбенкс спокойно, без всяких эмоций произнес:
— В таком случае продолжайте.
Стэнтон бросил взгляд в сторону неулыбчивых присяжных. Его
голос приобрел модуляции оратора, который уверен, что держит внимание аудитории
так же прочно, как ученый-биолог — мотылька, приколов его иглой.
— Итак, леди и джентльмены, — загудел он, — мы намерены
рассмотреть зловещие махинации Марты Отли, хитрой авантюристки, этой
беспринципной интриганки, нацепившей маску преданного работника, а тем временем
вводящей каплю за каплей яд в сердце завещательницы при помощи длинной цепи
тщательно сфабрикованной лжи, которая…
— Минуточку, ваша честь.
В голосе Альфонса Бейкера Карра чувствовался укор, как если
бы он уличал человека, совершившего святотатство под сводами храма.
— Слушаю, мистер Карр. Вы желаете заявить протест?
— Да, ваша честь. Мне кажется, мой коллега должен сберечь
свою аргументацию для будущего. Сейчас же он выступает с предварительным
заявлением, в котором следует излагать лишь факты, которые коллега будет
обосновывать позже. Поэтому, мне кажется, сейчас неуместно чернить имя
покинувшей этот мир женщины, встретившей свой смертный час на службе у дамы,
которой она так долго помогала.
На секунду в зале повисла напряженная тишина. Анита Элдон
извлекла изящный носовой платочек, почти незаметно смахнула слезинки с ресниц и
застыла в неподвижности.
Эффект был такой же, как если бы Беркли Стэнтон
преднамеренно ударил ее по лицу.
Судья Фэйрбенкс сказал скрипучим голосом:
— Я думаю, вы знаете, что в предварительном заявлении
адвокат лишь указывает на факты, которые он попытается доказать с привлечением
свидетелей, дабы присяжные могли осмыслить и оценить значение указанных фактов.
Дискуссия сторон начнется на следующем этапе.
Беркли Стэнтон горделиво вскинул голову, сверкнул глазами в
сторону А.Б. Карра и набрал полную грудь воздуха.
Селби незаметно выскользнул из зала.
В вестибюле он нашел Сильвию Мартин, увлеченно делающую
какие-то записи на свернутом газетном листе.
— Привет, Дуг, — сказала она, глядя на него снизу вверх и
укладывая карандаш и газету в сумочку. — Что ты думаешь об этом деле?
— А я не думаю, — рассмеялся Селби. — Я заскочил на минуту
полюбоваться вступительным фейерверком.
— Ты видел, что АБК сотворил с девушкой?
Селби кивнул.
— Ни за что не подумаешь, что это один и тот же человек. Она
невинна и чиста, как пасхальная лилия.
— Мне кажется, мы все недооцениваем Карра. Если бы мы
подумали хорошенько, то сообразили бы, что Карр не настолько глуп, чтобы
появиться в суде сельского округа с женщиной, которой впору играть в кино
злодеек-вампиров.
— Стэнтон сейчас только мешает, — сказала Сильвия. —
Представляя интересы брата, он воспринимает самого себя слишком серьезно. У
Карра имеется замечательный способ спускать его на землю. Стоит только Стэнтону
раздуть шар своего красноречия, как Карр одним-двумя словами прокалывает оболочку
и выпускает из него дух. Иногда для этого хватает и жеста.
