— Давай продолжай, — поторопил Геннадия Малахов.
Горошников моргнул, очнувшись от раздумий:
— Боюсь я его!
— Сдать тебя может?
— С чего это?
— Взяли мы его, только что звонили, привезти сейчас должны.
— И что?
— Это ведь Долотов тебя Фокину заказал.
— Это я понял…
— Не понял ты ничего, Гена. Фокин конкретно его сдал — Долотову не отпереться. Сдаст он тебя. Скажет, что это ты Драбова убил. И все.
Показания Долотова, показания Костарева, машина Драбова… Не будет к тебе никакого снисхождения, Гена. На общих основаниях сидеть будешь. Пока не убьют…
— А если я не хотел убивать Драбова?
— Так и напиши, не хотел, но заставили.
— И что, вы возьмете меня под свою защиту?
— Мы и без того Долотова можем прижать… — задумался Малахов, неприязненно глядя на собеседника. — Долотов имеет выход на Грамаря.
— Прямой!
— То есть это Грамарь заказал Драбова.
— Ну, не то чтобы заказал… Сказал, вопрос надо решить… Хотя можно сказать, что заказал…
— А вопрос нужно решать, — кивнул Малахов. — Я уже звонил в Москву, говорил насчет тебя.
— И что?
— А что? Признание где?
— Ну, в принципе это я мог убить.
— В принципе или убил?
— Убил, — выдавил из себя Горошников.
— Долотов дал команду?
— Долотов!
— И ты начал действовать. Познакомился с Василиничевой, так?
— Ну, я видел, как она перед Драбовым хвостом крутила…
— Василиничева сказала, когда Драбов выезжает в Москву?
— Сказала. Не зная зачем.
— Сам убивал?
— По мне так лучше самому.
— Справился?
— Ну-у… Драбов колесо пробил, я помог ему запаску поставить. А потом…
— Удавкой задушил?
— Да.
— А петлю зачем на шею набросил?
— Лежала в багажнике моей машины веревка, думал, камень привяжу. А посмотрел, веревка короткая… Да и камней крупных поблизости не было…
— А может быть, повесить Драбова хотел? Может быть, он самоубиться решил?
— Да нет, не собирался. Драбов бесследно должен был исчезнуть.
— Значит, камень хотел привязать.
— Да.
— Следователь подойдет, подробно ему все расскажешь. Под протокол. А я пока в Москву позвоню.
Возможно, Горошников действительно собирался повесить Драбова. Может быть, он и есть тот киллер, который убил Земского, Хохлатова и Чиркина. Или кого-то из них. Но Малахов решил пока не заострять внимания на этом моменте. Пусть сначала Горошников сознается в одном убийстве, а потом уже можно будет раскручивать его на другие.
А в Москву он звонить будет. Интуиция подсказывала, что голыми руками Грамаря и уж тем более Борщевика не взять. Своих сил ему явно недостаточно, а на местный ресурс надежда, откровенно говоря, слабая. Из Москвы ему команда нужна, лучше всего специального назначения.
Но на улицу Кожедуба Малахов отправился сам. Взял Стасова, Павлова, пару бойцов из группы немедленного реагирования и вместе с ними отправился по душу Долотова.
* * *
Волга огибала западную часть города, Недвига — северную. Эта же река огибала город и с востока. Улица Кожедуба находилась на восточной окраине города, в новом секторе частной застройки. Дома здесь где богатые, где не очень, но все относительно новые, совсем уж убогие постройки на глаза Артему не попадались.
Долотов проживал в двухэтажном доме с облицовкой из камня, похожего на песчаник. Роскошная крыша ломаной конструкции, терраса с балюстрадой, высокий красивый забор. Перед воротами стояли две машины, не первой молодости «пятьсот двадцатый» «БМВ» и новенький красный «Порше».
— Ничего себе! — глядя на последнюю, присвистнул Стасов.
— «Девятьсот одиннадцатая»? — скорее утверждая, чем спрашивая, сказал Павлов.
— Турбопривод, шестьсот пятьдесят лошадей… Лимонов тридцать, не меньше.
— Возьмите меня кто-нибудь в мафию! — закатил глаза Павлов.
— Хорош! — цыкнул на подчиненных Малахов.
Калитку взламывать не пришлось. Стасов провернул ручку, потянул на себя, она и открылась.
А во дворе не очень молодые, но далеко не старые люди. Трое мужчин и две молодые женщины. Все стильные, ухоженные, все улыбаются, всем весело. Видно, что собралась своя компания — друзья детства или одноклассники, все свои, никто никому ничего не продает, но ярмарка тщеславия все-таки открыта. Все красуются друг перед другом, все хотят произвести впечатление.
Как выглядел Долотов, Артем примерно знал. Высокий, русые волосы, модельная стрижка, густые черные брови вразлет, прямой нос с острым кончиком и узкими ноздрями, широкий рот, четко очерченные губы. И заметная родинка на подбородке. Открытое лицо, светлый взгляд, ослепительная улыбка… Долотов ничуть не походил на человека из криминальной среды. Да никто из его друзей и не мог подумать, что его могут арестовать.
— Гражданин Долотов? — спросил Малахов, глядя на мужчину, который полностью подходил под описание внешности, данное Фокиным.
— А в чем, собственно, дело? — Долотов посмотрел на него, окинул взглядом оперативников.
Бойцов из группы немедленного реагирования Малахов оставил у машины, поэтому с ним только его опера.
— Подполковник полиции Малахов. Начальник отдела внутренних дел по Волговодскому району.
— И что? — Долотов пытался держать хорошую мину, но взгляд его метнулся в сторону в поисках спасения.
— Я так понимаю, у вас гости.
— Одноклассница вот в отпуск приехала… — Долотов кивком указал на молодую женщину в светлом плащике поверх серого платья. И плащ брендовый, и платье. — Но вас это нисколько не касается.
— Одноклассницы, одноклассники? — Малахов посмотрел на одного мужчину, потом на другого.
Одноклассники его не настораживали. А вот с бандитами Грамаря могли возникнуть осложнения. Но пока что они на помощь Долотову не спешили.
— Может, все-таки объясните, что вам от меня нужно?
— Если можно, я сделаю это в другом месте. Не хотелось бы нарушать атмосферу легкого элегантного бытия.
— Как вы сказали? — донесся вдруг голос с крыльца.
Из дома через открытую дверь вышла молодая красивая женщина лет тридцати. Светлые, зачесанные назад волосы, чистый открытый лоб, в глазах завораживающая синева. Взгляд насмешливо-жесткий, но в правильных чертах лица нежность, помноженная на изящность. Платье неброское, светлое, однотонное, видно, что дорогое. В руке она держала бокал с белым вином. Пальцы красивые, маникюр идеальный, перстень с бриллиантом. И на груди алмазный камушек в такой же оправе. Малахов глянул на нее мельком, но рассмотрел всю, от набоек на тонких высоких каблуках до заколки в волосах.
