— Да не убивал я! — донесся до слуха незнакомый мужской голос.
— Мы сейчас по камерам пройдем! Когда из дома вышел, когда в машину сел, по какому маршруту ехал? — Макс говорил бодро, но его слова в первую очередь предназначались подозреваемому.
А ситуация с видеокамерами на самом деле проблематичная. У входа в подъезд камеры не было, Малахов уже обратил на это внимание. И дорожных камер в городе практически нет. Борщевик действительно боролся с ними не покладая рук. И нужно было как-то решать этот вопрос.
— Да живая Даша была, когда я уходил! — снова подал голос задержанный.
— К кому ты уходил, к Еве?
— К какой еще Еве?
— А с кем ты жене изменял?
— А это не ваше дело!
— Да нет, как раз таки наше!.. Даша знала, что ты ей изменял?
— Ну, знала.
— Спроси, Козоев жену свою бил? — сказал Малахов.
Судмедэксперт уже приступил к работе и с ходу обнаружил два синяка на теле покойной.
— Жену свою бил? — обращаясь к задержанному спросил Макс.
— Случайно ударил.
— Душил?
— Ну, слегка…
— Слегка?!
— Даша живая была, когда я уходил.
— Ты душил свою жену? — еще раз спросил Макс.
— Не сильно!..
— Похоже, с клиентом все ясно! — обращаясь к Малахову, сказал Макс.
— Ну, так шила в мешке не утаишь… Задержанного в отдел, я сейчас подъеду.
Малахов сбросил вызов и посмотрел на Новочадова. Скорее всего, соседство «Регаты» с местом убийства оказалось случайным. Похоже, произошла бытовая ссора с летальным исходом. Муж, оскорбленный ревнивой женой, сначала избил ее, а затем задушил. Сейчас Козоев говорит, что душил не сильно, но это от безысходности. Он, конечно же, понимает, что на горле потерпевшей остались следы его рук, криминалисты их снимут. Отпираться бесполезно, поэтому в ход уже пошли полупризнания. Но это только начало.
— Похоже, у нас бытовое убийство, — сказал Малахов. — Подозреваемого задержали.
— Ваши ребята? — спросил Новочадов.
— Ну, почему только мои? Штат отделения расширили, теперь Павлов и Стасов подчиняются и тебе.
— А особые полномочия?
— Ну да, — усмехнулся Малахов.
Как таковыми особыми полномочиями он не располагал. Это потом уже, когда взяли Грамаря, подключился генерал Соболев, но до этого ребята работали, даже не имея обычных полномочий. И ничего, вскрыли гнойник. Потому что работали. Особые полномочия для Новочадова — всего лишь оправдание собственной бездеятельности.
— Мы бы сами с Грамарем не справились, а тут и начальник управления вмешался, и защита свидетелей…
Новочадов хотел сказать еще что-то, но дверь в «Регату» вдруг стала открываться. Малахов увидел крупноформатную физиономию над широкой линией плеч. Детина с маленькими, глубоко посаженными глазами зыркнул на него, нахмурился и подался назад, закрывая за собою дверь.
Малахов очень рисковал, хватаясь за дверь рукой. Детина по ту сторону порога обладал исполинской силой и мог дверью прищемить ему пальцы. А может, даже отсечь их. Но все же Артем вцепился в дверь и удержал ее, не позволив захлопнуться.
Амбал на все двести процентов был уверен в себе и очень удивился, когда дверь снова стала открываться. Он тужился изо всех сил, пучил глаза, чуть ли не с ненавистью глядя на соперника, тянул дверь на себя, но Малахов оказался сильнее. Тогда детина решил ударить его ногой — в зазор между стальной дверью и таким же металлическим косяком. В этот момент Малахов отпустил дверь, которую амбал со страшной силой тянул на себя. И с этой силой ударил дверью себя же по вытянутой ноге.
— Ой-ёё! — падая, взревел он.
Малахов снова схватился за дверь, распахнул ее, переступил порог. Детина попробовал подняться, Артем еще не знал, что с ним делать. Но из соседней комнаты на помощь своему товарищу выходил другой здоровяк. И он не собирался спрашивать, что здесь происходит.
Малахов с одного удара вырубил поднимающегося с полу детину. Его дружок вскинул руки, принимая бой, но Артем бросился ему в ноги. Схватил его за лодыжки, плечом зафиксировал бедра и с силой рванул. Упал бугай очень сильно и настолько же неудачно. А пол крепкий, паркет такой же дубовый, как и его голова. Малахов даже испугался, услышав звук, с которым голова состыковалась с полом. Он подумал, что череп лопнул как минимум в двух местах.
— Давай работай! — не оборачиваясь, сказал Артем.
Он обращался к Новочадову. Майор там у него за спиной, с ним опер, пусть работают, собирают и пакуют дрова.
Артем находился в обычной квартире, и кухня здесь, и комната, в которой можно было провести время в интимной обстановке. Мягкая мебель, красные абажуры, барный шкаф с выпивкой. Со следующей квартирой, находящейся в соседнем подъезде, ее связывала такая же стальная дверь, за которой открывалась череда помещений с единым коридором. Артем свернул влево, затем вправо, вспугнув светло-русую красотку в коротком платье для коктейлей. Девушка юркнула в комнату с кожаным диваном в ней и закрыла дверь.
А вот крепкий, брутального вида тип в строгом костюме не испугался. Быстрым взглядом определил в Малахове источник опасности и решительно рванул на сближение. Но Артем уже набрал скорость, при этом он чувствовал свое превосходство, хотя уже и углубился в тыл противника.
Он сам расценил действие крепыша как угрозу представителю власти, поэтому отбросил в сторону все сомнения. И ударил от всей души. Резко и плотно сблизился, расталкивая защиту, локтем рубанул в живот, а затем приложил его лбом об стену.
Следующая дверь открывала вход в большую, ярко освещенную комнату, а там целая лаунж-зона, диваны, как в ночном клубе, кресла, бар и даже подиум с пилоном, правда, танцовщица отсутствовала. Зато присутствовал господин Борщовников собственной персоной, а с ним какой-то тип с маленькой относительно шеи головой. Мятые, как у борца, и оттопыренные уши, массивный лоб, тяжелая челюсть, мощная шея, покатые плечи, одет хорошо, недешево. Да и Борщовников производил впечатление. Массивная голова, грубые черты лица, взгляд жесткий, тяжелый.
— Никс, это что такое? — Глянув на Малахова, Борщевик метнул взгляд на ушастого.
Артем еще не видел Борщевика вживую, знал его только по фотографии. И тот имел такое же заочное представление о противнике. Он узнал начальника районной полиции, оттого и ошалел.
— Подполковник полиции Малахов! — представился Артем.
Борщевик сам в бой не рвался. Для этого у него имелись телохранители, которые вдруг куда-то подевались. И еще принять меры мог ушастый Никс, на него Борщевик и смотрел, требуя расправы над опасным гостем. И ушастый пришел в движение, собираясь атаковать гостя.
— А что ты здесь делаешь, Малахов? — Никс приближался к Артему, слегка подпрыгивая на носках.
