— А что за мент у Лазаревой был?
— Какой мент?
— Женя, не буди во мне зверя!
— Но я не знаю, о чем разговор!
— Заметь, я запомнил твое имя. А почему? Потому что я все запоминаю. Все!.. Я очень злопамятный, Женя. И очень мстительный. Самому страшно становится, как подумаю, что я могу с тобой сделать. Ты даже не представляешь, какие чудовища обитают в наших тюрьмах… Я тебя всего на пару дней закрою, поверь, тебе на всю жизнь хватит.
— Но я не могу сказать.
— Скажешь. Под чудовищем все скажешь. Не веришь?
— Но там ничего особенного.
Артем открыл фотоархив, нашел фотографию подполковника Земского.
И внешность у мужика брутальная, и взгляд сильный, волевой. И улыбка у него сурового, но справедливого человека. Такой мужчина мог произвести впечатление на Еву, причем с далеко идущими последствиями. Не зря же она назвала его по имени.
— С ним Лазарева встречалась?
— Ну, в общем, да… Только я вам этого не говорил! — поспешил откреститься от своих слов Кожушков.
— А чего ты так боишься? Как будто с тебя шкуру спустить могут.
— Могут.
— Кто?
— Ну, там у нас очень серьезно.
— У кого у вас?
— В «Стриже». Нас, когда инструктировали, строго наказывали ни слова про Лазареву.
— А о ее братьях?
— О них тем более.
— Когда Лазарева с этим человеком встречалась? — Малахов провел пальцем по экрану смартфона.
— Когда она в «Башню» вселилась. Года три назад. Где-то через полгода после этого. Редко, но появлялся.
— Его кто-то встречал?
— Как-то было, Лазарева вышла, потом он сам…
— А этого не видел? — Артем вывел на экран изображение подполковника Хохлатова.
— Да нельзя мне говорить! — скривился Кожушков.
— Значит, видел.
— Ну, приходил, Лазареву спрашивал.
— И что?
— Она тогда за границей была.
— Когда тогда?
— Года два назад.
— Уже после смерти Земского?
— Э-э, — замялся охранник.
— Что такое?
— Ну да, знаю я, что Земский застрелился. И с этим что-то не так, Хохлатов его, кажется…
— Что, кто-то приходил, спрашивал?
— Да нет… Ну, Хохлатов приходил, за Земского спрашивал. Раз пришел, другой…
— Когда в другой раз приходил?
— Где-то через месяц…
— Лазарева уже была дома?
— Да. Но Хохлатову сказали, что ее нет.
— А майор Чиркин? — Артем вывел на экран третью фотографию.
— Про этого ничего не знаю! — мотнул головой Кожушков.
Малахова такой ответ не устраивал. Он вытянет из охранника все, что тому известно, а затем отправится к вдове подполковника Земского. Уж очень хотелось ему с ней поговорить.
Глава 13
Машину оставили, как обычно, у ближайшего к дому перекрестка, дальше пешком. А дома на улице, считай, одинаковые, каждый на две квартиры. Горбин жил в доме под восемнадцатым номером, а номер в графе адреса не указывался.
— Может, он весь дом занимает, — пожал плечами Стасов, глядя на длинное кирпичное строение с подведенной к нему газовой трубой.
— Посмотрим.
Восемнадцатый дом ничем не отличался от соседнего, тот же белый кирпич, такая же труба. И два двора, разделенных продольным забором.
В первом по ходу движения дворе Максим увидел мужчину с красным носом, его держал за ухо какой-то бугай в кожаной куртке. Бритый затылок, массивная голова на крепкой шее, мощные плечи. Пальцы толстые, крепкие, сила в руках неимоверная, а злости еще больше. Красноносый кривился от боли, а здоровяк что-то говорил ему на ухо. И бедолаге приходилось соглашаться с ним.
Максим глянул на дорогу, ни одной машины на обочине. И к воротам восемнадцатого дома никто не припарковывался. Тогда откуда взялся амбал? Жил в этом доме? Или пешком пришел?… А может, он оставил свою машину где-то в сторонке, чтобы не светиться. Если так, то прибыл он с тайным визитом. Возможно, зачистить следы преступления, а заодно поговорить с соседом своей жертвы, чтобы тот держал язык за зубами.
А ведь соседа разговорить будет непросто: человек Борщевика закошмарил его не на шутку. Придется выбивать клин клином. Максим выразительно глянул на Стасова, тот кивнул в знак того, что понял.
Во двор они вошли через калитку. Увидев их, бугай отпустил жертву и замер в нерешительности. Похоже, понял, что полиция идет по его следу, но растерялся. Бежать поздно, оружие доставать боязно. Тем более, что Стасов ловко извлек пистолет из кобуры, привел его к бою, взял на мушку.
А Максим за пистолет не хватался.
— Ты что делаешь, сволочь?
Бугай никак не ожидал от него такой прыти, поэтому пропустил удар. Да и не воспринимал он Максима всерьез. И комплекция у них разная, и вид у Максима не столь устрашающий. Даже совсем не устрашающий. Не производил он впечатления крутого бойца, что порой играло ему на руку.
Когда-то Максим всерьез занимался боксом, но прямой в подбородок ставил ему Малахов, причем совсем недавно. И поставил он удар очень хорошо. Вернее, очень сильно. Бугай не упал, но поплыл и пропустил очередной удар. И снова Максим ударил в челюсть с такой силой, что почувствовал боль в руке. На этот раз противник сел на задницу и позволил Максиму оказаться у него за спиной. Отбитая при ударе рука не помешала ему взять противника на удушающий прием.
— Что ж ты, пес на людей бросаешься?
Красноносый кивал, с восторгом глядя на Максима. И с неменьшим почтением посматривая на Стасова, который доставал наручники.
— Да мы тут по-свойски!
— Будешь врать — задушу, падла!
— Да ты чего, мент! Совсем съехал! — прохрипел бандит.
— Где второй? — спросил Стасов, надевая на него наручники.
— Какой второй?
Хозяин дома мотнул головой, призывая не верить бандиту. И рукой указал в сторону соседней половины дома. Максим улыбнулся. Мужик пошел на сотрудничество, значит, не зря он отбил руку, восстанавливая справедливость.
Руку он отбил правую. Ту, в которой держал пистолет. Бугай уже в наручниках, можно его отпускать и браться за оружие больной рукой.
Только Максим вынул из кобуры пистолет, как на крыльце за разделительным забором появился рослый парень в шерстяном пиджаке. Он выскочил из квартиры, адрес которой значился в архивах дорожной инспекции. Выскочил с пистолетом в руке, направляясь на выручку своему дружку. И заметив приготовления Максима, тут же открыл стрельбу.
