— А во-вторых? — вернул ее к разговору Артем.
— А во-вторых? — она в смятении глянула на него.
— Вы что-то не договариваете, Маргарита Сергеевна!.. Обещаю вам, даю честное слово, что этот разговор останется между нами.
— Да ничего такого, в общем-то, и не было.
— Чего именно не было?
— Сразу после смерти… после того, как Алексея не стало, подошел какой-то человек. Воспитанный, вежливый, а глаза холодные. Спросил про Еву, я сказала, что слышала о ней. Он попросил никому о ней ничего не рассказывать. Сказал, что у нее безупречная репутация, а роман с Алексеем может очень сильно скомпрометировать ее.
— И вы согласились никому ничего не говорить?
— Нет, конечно. Я же не дура и прекрасно понимала, что это значит. Может, эта Лазарева и заказала Лешу! За ней власть, за ней деньги. Но этот человек сказал, что отказов не принимает. Или я соглашаюсь, или завтра с моей Сашенькой что-то случится. А ей тогда всего десять лет было. Вы меня понимаете?
— Очень понимаю. Но вы могли бы сказать Хохлатову.
— А что с самим Хохлатовым стало! Он же пытался докопаться до истины, я знаю. И меня могли бы вот так. Да ладно меня! Они Сашеньку могли похитить. Знаете зачем?
— Значит, приходил человек?
— Приходил.
— Вы можете его описать?
— Да, Леша учил меня составлять фоторобот.
— Может, и программа у вас есть.
— И программа есть. И фоторобот я уже составила. Так, на всякий случай.
Портрет, составленный Маргаритой Земской, Артему ни о чем не говорил. Но начало уже положено. Информация получена, рано или поздно Артем доберется до этого человека. И, возможно, выведет через него на чистую воду Еву. И ее братьев… Вот уж угораздило его связаться с этой семейкой.
Глава 14
Раньше на идентификацию личности уходили часы, много часов кропотливой работы, перелопачивались дактилоскопические карты в своем архиве, делались запросы в соседние отделы, управления. А сейчас все просто. Компьютерный мозг в несколько мгновений обработал все базы, нашел данные, сличил их с оригиналом и выдал несколько вариантов. Последнее слово, конечно, осталось за криминалистом, из предложенных вариантов он выбрал один, единственно верный. Отпечаток пальца принадлежал Борщовникову Вячеславу Евгеньевичу, семьдесят второго года рождения. У криминалиста, работавшего на месте преступления, имелся свой вход в систему мультибиометрической идентификации, непосредственного участия в процессе установления личности майор Штанов не принимал, но, тем не менее, о результате он узнал. И, кто такой Борщовников, представление имел.
Люба как будто почувствовала остроту момента, правда, интересовала ее не работа. Она хотела знать, передал ли Макс блинчики Малахову.
— Вот у него и спросишь. — Юрий взял ноутбук под мышку, жену под руку, повел к выходу.
Посадил за руль машины, назвал адрес, сам же ввел его в навигатор.
— И где Макс? — спросила Люба.
— А там же, где и Малахов. На месте преступления. Им сейчас не до блинчиков.
— Это вряд ли!
— И Ожогин там.
— А ему и без блинчиков хорошо!
— Да при чем здесь блинчики? — запуская компьютер, сказал Штанов.
Это в кино компьютерщики и прочие там хакеры в течение одной секунды могут открыть программу и заставить ее работать. А у него машинка медленная, да еще и пароль запрашивает. Впрочем, у Макса все получалось довольно быстро.
— В этом деле замешан сам Борщевик.
— И что?
— Ожогин его предупредит, и он исчезнет. Смоется за границу, ищи его потом свищи.
— Думаешь, предупредит?
— Ну, не нравится мне этот тип!
— Мы же в собственной безопасности служили, опыт у тебя большой.
— Я служил!
— Вот я и говорю, ты служил, и опыт у нас большой.
— Да, но телефон к прослушке я подключил.
— Ну, давай послушаем.
Увы, подключиться к телефону Ожогина все никак не получалось. В компьютер Штанов зашел, а в программу не смог. Пароль к ней почему-то не подходил, пришлось его менять, а на это требовалось время.
Они уже подъезжали к нужному им месту, когда наконец в динамиках раздался голос, но почему-то не Ожогина, а майора Новочадова:
«Вам нужно срочно собираться и уезжать».
Люба узнала голос.
— Это же Илья! Ему так нравятся мои пирожки!..
Люба говорила, а в этом время звучал незнакомый мужской голос:
«Что-то серьзное?»
— А почему Новочадов? — спросила Люба.
— Да тише ты! — цыкнул на нее Штанов.
«Пальчики ваши в доме обнаружились, — сказал Новочадов. — Это очень, очень серьезно».
«Принял, спасибо!» — В трубке послышались короткие гудки.
— Ты к какому телефону подключился? — спросила Люба.
— Да включи ты наконец свой пирожок с мозгами! — Штанов протяжно вздохнул.
Он, может, и не семи пядей во лбу, но Люба уже совсем на своих блинчиках помешалась. Надо возвращать ее к жизни. Он знал, как это сделать.
* * *
Удача сама шла в руки. Сначала Грамарь, теперь вот сам Борщевик. Видимо, Горбин располагал какой-то очень ценной информацией, Борщевик не стал ждать, когда ее выбьют и доставят на дом, сам за горяченьким подъехал. И наследил. К дверному откосу случайно прикоснулся, а эксперт снял отпечаток. Все очень просто. Настолько же просто, насколько сложно сейчас Борщевику.
— Быстрее нужно!.. — торопился Новочадов.
Он чуть ли не единственный знал, где живет Борщевик. А Ожогин поднял всех, кто мог помочь им в задержании главного в районе авторитета. Усадьба у Борщевика большая, но это не самое опасное. Гораздо страшнее охрана пахана: его бойцы, как убедились в этом Павлов и Стасов, стреляют без предупреждения.
Спецназ из области Малахов запрашивать не стал, боялся утечки информации. Да и времени у него в обрез. Так что придется рассчитывать на свои силы. Павлову и Стасову он доверял безоговорочно, они могли многое, но не все. Большую надежду Артем возлагал на Новочадова и Ожогина, но доверял им постольку-постольку. Впрочем, он уже привык работать на шаткой почве под ногами. И в Пригорьевске могли подставить подножку, и здесь.
— Уйти может! — подгонял Новочадов.
— А почему ты думаешь, что Борщевик дома? — спросил Артем. — День на дворе.
— Ну, в «Регате»-то его нет.
В «Регате» Малахов уже побывал. Группа немедленного реагирования во главе с Ожогиным и тогда находилась еще в пути, пришлось действовать вчетвером. Прочесали первый этаж, прошлись по второму, нет Борщевика.
