- А в приват договаривались?
- Так приват - это почти то же самое, что сауна!
- Значит, не хотели в сауну идти?
- Ну, я их уговорил… Нормально поговорили, без рук, - спохватился Челленджер.
- Ты привел девчонок, дальше что?
- А что дальше? Ну часа два они там гуляли… Я не заходил, не смотрел.
- Почему не заходил?
- Так Тимофей Анатольевич сказал не ходить, не отсвечивать.
- А как же охрана?
- Дело в том, что у Шохрата охраны не было, он один пришел. И Тимофей Анатольевич не хотел охраной светить.
- Где вы находились?
- Я-то в клубе, а Кузя здесь вот сидел. - Челленджер обвел рукой помещение перед кабинетом.
И слева здесь окно, и справа, а впереди массивная дверь, возможно бронированная, с накладкой из красного дерева.
Открыв эту дверь, Макар сразу попал в зону рабочего пространства. В этой части кабинета Мизгирев заседал за массивным столом из натурального дерева в массажном кресле. Стояли шкафы, стулья. Макар вышел к высокому окну чуть ли не во всю стену, отсюда открывался вид на танцпол. У окна размещалась лаундж-зона: мягкая мебель, столик, светильники, чуть в стороне бар со стойкой.
На столике два стакана, пепельница с окурками.
- Я так понимаю, Мизгирев с Шохратом начали отдыхать здесь, - сказал Макар.
- Да, здесь. Посидели немного, выпили.
- А потом, сняв пиджаки, отправились в сауну. - Макар кивком указал на рабочий стол, за которым находился выход в галерею.
- Да.
- Где пиджаки?
Пиджаки находились в платяном шкафу, на вешалках, все как положено. И в одном портмоне, и в другом. Макар осторожно в присутствии Челленджера достал один, заглянул внутрь. Деньги, банковские карточки, документы на месте. Водительские права находились в прозрачном кармашке, их даже не пришлось вынимать, чтобы прочесть фамилию Шохратова. И Мизгирева никто не грабил: деньги, документы в наличии.
- Пиджаки сами повесили? - спросил Макар, закрывая створки шкафа.
- Ну да, в кабинет никто не заходил. Тимофей Анатольевич этого не любил.
- А обслуживал их кто? - Макар указал рукой на столик в лаундж-зоне.
- Сами.
- Значит, отсюда они отправились в сауну. Через второй этаж. А девочек подали через первый.
- Все верно.
- И никто за ними не смотрел. - Макар повернул назад.
- Были Кузя и Сук.
- Кто?
- Ну он спа-салон охраняет. - Челленджер пренебрежительно скривил губы. - Типа сторож.
- Сук?
- Если честно, то ему не нравится, когда его так называют. Так-то он Сукнов, просит, чтобы его Сукном называли.
- Но тебе все равно?
- Да мне поровну!
- Чего так?… Не из ваших пацан?
- Типа того… Попросили за него, Тимофей Анатольевич взял по доброте душевной.
- Кто попросил? - спускаясь по лестнице, спросил Макар.
- Один очень авторитетный человек.
- Кто?
- Не скажу… Может, Тимофей Анатольевич скажет, а я пас.
- И чем тебе Сук не нравится?
- Да вроде нормальный пацан, - выпятив нижнюю губу, пожал плечами Челленджер, - но озабоченный какой-то. На баб слюнки пускает…
- Это плохо?
- Нет, конечно… Я понимаю: девять лет баб не видал.
- Где не видал?
- В зоне… Ну вот, снова кого-то клеит!…
Они вышли в приемную зону спа-центра, а там парень, о котором говорил Челленджер, а с ним Инга. Он ей что-то тихо говорил, улыбаясь одними глазами, а она завороженно слушала.
И тянулась к нему - ухом и душой.
Услышав шум, Сук повернул голову и едва заметно кивнул, выражая свое почтение начальнику и его спутнику. Но при этом даже не изменился в лице. Разве что глаза улыбаться перестали.
- Это кто? - грозно спросил Челленджер.
В своем платье с отрытой спиной, на шпильках, пьяная и растрепанная, Инга могла сойти за проститутку. За очень аппетитную, надо сказать, проститутку.
- Она со мной, - сказал Макар.
- А-а, ну тогда не вопрос! - сдался Челленджер.
- А мне скучно стало, - натянуто улыбнулась Инга.
Она посмотрела на Макара, перевела взгляд на Сукнова, как будто сравнивала и выбирала. А парень, надо сказать, смотрелся очень даже: приятной, располагающей внешности, харизма крутого мужика, спортивная фигура, и костюмчик, что называется, сидел.
- Убийство здесь, - сказал Макар.
- Да Миша мне сказал, - кивнула Инга.
Подошла к Макару, осторожно взяла его под руку. Похоже, она сделала свой выбор.
- А Миша все знает? - скривился Челленджер.
- А Миша не должен знать? - Макар посмотрел на одного, на другого.
Сукнов явно пришелся не ко двору, не жаловала его братва, закаленная в схватках за чужую недвижимость. Это сейчас Мизгирь занимался вроде как легальным бизнесом, а раньше бандитствовал, отжимал у людей горбом нажитое добро. На грязные деньги обзавелся ночным клубом в родном Краснохолмске, бросил якорь в тихой гавани, но своих бойцов не распустил. Как ни крути, а ночной клуб охраняют самые настоящие бандиты - матерые, сплоченные, тренированные.
- Дело Миши маленькое, - ухмыльнулся Челленджер.
- Салон охранять. И коньяк боссам подавать. Да, Миша? - Макар вперил в Сукнова взгляд.
Тот внутренне напрягся, но невозмутимость сохранил, во всяком случае внешне.
- Сказали - принес, - кивнул Сукнов.
- И девочек выпустил… Дамский угодник! - фыркнул Челленджер.
Взгляд у Сукнова потух. Макару показалось, что сейчас он опустит голову. Но не опустил. И даже посмотрел Челленджеру в глаза.
- Я же не знал.
- Что ты не знал? - спросил Макар.
- Что они людей клофелином зарядили.
- Людей?
- Уважаемых, - совершенно серьезно уточнил Сукнов.
- Но девушек ты выпустил?
- Да. Они сказали, что их изнасилуют и убьют.
- Уважаемые люди?
Макар задавал вопросы жестко, напористо, но Сукнов держался под его натиском, голос у него не изменился, и взгляд не метался. Они создавали разность потенциалов, Инга чувствовала перепад напряжения и дрожала, как воздух, через который проскакивали электрические искры. И не столько от страха дрожала, сколько от тайного восторга.
