— Да есть у меня другой вариант.
Игнат понимал, что в этом деле местная милиция ему не помощник. Может, Сазонов и не водит дружбу с блатными, но что-то вроде договора о ненападении существует. Не зря же Самойленко не стал задерживать Талого. А ведь Игнат держал его в руках.
Сазонов и Самойленко могут отработать зятя Гену, для них это труда не составит. А Игнат займется куда более сложным делом. И не в пример более опасным. Только вот как ему выйти на Талого и его дружка?
— Что за вариант?
— Да пройтись хочу, посмотреть.
— Что посмотреть?
— Может, убийца со стороны моря зашел. Пройтись там надо, глянуть.
— Сейчас из города приедут, все, что нужно, осмотрят.
— Значит, просто здесь останусь. — Игнат бросил взгляд на Лию, которая не уходила, но стояла в сторонке, смотрела на него из темноты. Смотрела с осуждением.
Вряд ли она поможет ему выйти на блатных, с которыми он сегодня имел дело. И у Самойленко лучше не спрашивать. А без наводки на того же Талого не выйти, во всяком случае, с ходу. Выследить его можно завтра у ресторана. Но завтра может быть поздно. А сейчас еще, возможно, нет. Талый и под кайфом был, и водочкой свой марафет заполировал, скорее всего, он сейчас туго соображает. Может, до сих пор ходит с орудием убийства в кармане.
— Самойленко здесь останется, а ты, старлей, или со мной, или… Или я вынужден буду вас задержать, гражданин Жуков!
— Тогда с вами, — кивнул Игнат.
— Где живет зять потерпевшего?
— Поселок Виноградный… А где конкретно, у людей надо спросить.
Игнат снова глянул на Лию. Она могла знать, где живет зять дяди Вали, но все-таки лучше у людей поспрашивать. Виноградный — поселок маленький, дворов двадцать-тридцать, ну, может, сорок. А время хоть и раннее утро, но небо уже светлеет. Народ уже просыпается на утреннюю дойку. А коровы в Виноградном чуть ли не в каждом дворе.
Глава 4
Ветер дул с гор и со стороны моря, эти потоки в поселке смешивались, шелестя кронами деревьев. Тепло с гор, прохлада с моря — выходил приятный бодрящий коктейль. Ранний утренний свет, крик петухов, мычание коров — и это должно было если не радовать, то поднимать настроение. Но на душе такая тяжесть, что ноги не держат. Нет больше тети Вити. А ведь Игнат мог предотвратить беду, если бы находился дома. Он мог бы остановить преступника… Что он скажет маме?
За Зойку Игнат особо не переживал. Ему приходилось сообщать людям о гибели отцов, сыновей и дочерей, но сейчас он сам в роли пострадавшего. И с Зойкой у них одна беда на двоих. И говорить с ней будет Сазонов. Сначала известит о гибели отца, а затем уже будет выяснять, причастна она к убийству или нет.
Из дома Зойка вышла в халате поверх комбинации, в белой ситцевой косынке, под которой скрывались завитушки волос, на ночь накрученных на бигуди. На лице выражение досады, обиды и презрения.
— Что, привезли? — спросила она, кивком показав на служебный автомобиль.
И, схватив лающую собаку за ошейник, затолкала ее в будку. Там и закрыла.
— Что привезли? — Сазонов внимательно наблюдал за ней.
— Ну, мужа моего… Игнат, ты, что ли?
Жуков уныло кивнул. Узнав его, Зойка искренне удивилась, как будто не знала, что Игнат гостил у ее отца. Или знала, но не понимала, почему он здесь.
— Привет, Зоя!
— А чего так невесело?… Что с Генкой-то?
Приложив руку к груди, Зойка задумалась. Радоваться или горевать, думала, если с мужем что-то случилось. С одной стороны, беда, а с другой, зачем он ей, алкаш, нужен?
— Где он?
— Это мы у вас хотели спросить, — сухо сказал Сазонов.
— А вы не знаете?
— Нет.
— А зачем он вам?
— Где ваш муж, Зоя Валентиновна?
— Да не знаю я! Как укатил вчера вечером!..
— Куда?
— А куда его по пятницам носит? — глянув на Игната, с жалостью к самой себе сказала женщина и вздохнула.
Ну не сложилась у нее судьба: не повезло с мужем. А кто сейчас счастлив в браке? Мужики через одного пьяницы, по-черному народ пьет, хоть сухой закон объявляй.
И дом у мужа не ахти. Не дом, а мазанка из дерьма и палок, крытая ржавой дранкой. От старости хата в землю ушла, фундамента не видно. У отца дом не в пример лучше. Дом, на который Зойка имеет все права.
— Куда его по пятницам носит?
— Ну, с Лешкой Матвейчуком они обычно… А что случилось?
— С вашим мужем?
— С моим мужем. — Голос у Зойки вибрировал от тревоги.
— С вашим мужем ничего… А вот с вашим отцом.
— Что с моим отцом?
— С вашим отцом, — вздохнул Сазонов, настраивая женщину на трагическую новость.
— Что с отцом?
— Убили вашего отца.
— Как убили? — Сначала Зойка шлепнула себя по бедрам, затем по щекам.
— Зарезали. Сегодня ночью.
— Как зарезали?!
Зойка глянула на велосипед, который стоял, приставленный к потемневшему от старости штакетному забору. Похоже, она собралась ехать к отцу. А велосипед мужской, с закрытой рамой.
— Сегодня ночью.
— Это правда?
Зойка шагнула к велосипеду, но у нее подкосились ноги, хорошо, рядом, у дома стояла скамейка, она потянулась к ней. Игнат быстро открыл калитку, но пока дошел до Зойки, она уже села.
— Как же так? — спросила женщина, с укором глядя на него.
— Да так, прихожу ночью, погреб открыт, а там твой отец.
— Погреб?
— Винный.
— А при чем Генка?
— Так он вчера вечером приходил к твоему отцу за вином.
— И что?… Думаешь, Генка убил?!
— Не знаю.
— А почему не ты?
— А почему не он? — спросил Сазонов, кивком указав на Игната.
Он тоже зашел во двор.
— Ты же сегодня… Ты же вчера должен был приехать! — поднимаясь со скамейки, напористо сказала Зойка.
— Вчера и приехал.
— А сегодня отца!.. Это он! — Обращаясь к Сазонову, она ткнула Игната пальцем. — Я знаю!
— Что вы знаете? — уставился на нее капитан.
— Знаю, знаю!.. Его хитрую тетку знаю!.. Один дом она уже отобрала! Теперь наш дом отбирает!
— Как ваш дом отбирают?
— А очень просто! Завещание составляют, кто первый умрет, тот свой дом и отдает!.. Все же знают, что она дядю Гору отравила!
